Хроники Зареченска - Андрей Вербицкий

Александр поймал себя на мысли, что начал привыкать к Пшику и лишать жизни в сущности неплохого, простого наездника не хочется. Бер про себя усмехнулся: «Дожил».

«Откуда тебе известно, что Вячеслав ушел за добычей?» — задал, вертящийся на языке вопрос Бер.

«Пшихшмапшш…. (и как-то там дальше) не глупый. Я понимаю больше и вижу далеко. У меня четыре глаза, острый слух и быстрые мысли. Я видел как твой надзирающий с малым числом воинов покинул крепость. А вчера ты послал воинов ему на встречу. Значит ты ждешь, что за надзирающим будет погоня, а погоня бывает когда воины берут большую добычу», — поведал Пшик Александру ход своих мыслей.

«Ты не мог точно знать зачем и куда я отправил Вячеслава», — Бер с подозрением уставился на гнолла. Тот на секунду замялся с ответом. Неужели застеснялся или стыдно? Вот те раз.

«Ты слишком громко думал. Я услышал», — признался Пшик.

Заявление невольного учителя неприятно поразило Бера. Вот. Теперь и думать, блин, нельзя. Александр не на шутку огорчился. Придется придумывать, как добиться того, чтобы никто, вроде Пшика, не смог случайно или не дай бог специально копаться у него в голове. Старых проблем навалом, тут новая подвалила.

Гнолл, видимо почувствовал перемену в настроении Александра.

«Прости шхас. Я не хотел тревожить ум твой», — Пшик низко поклонился и подмел хвостом пыль. — «Я не намеренно услышал голос твоего разума. Учись думать тише».

Бер чертыхнулся. Только нотаций от аборигена ему не хватало для полного счастья.

Версия, что Петровичу Люба, как женщина не нужна полностью подтвердилась. Поэтому Никифоров отринул последние сомнения и совесть успокоилась. Он бы все одно сделал, что собирался, но в данном случае у Вячеслава словно камень с души свалился.

Первая фаза операции прошла более чем успешно. Привезли Любу, сдали заказчику. В первую минуту Никифоров испытал огромную досаду, когда Любовь кинулась в объятия Петровича. Он было подумал, что женщина соврала и вовсе не собиралась помогать клану и тем более становиться его членом, возможно даже значимым членом, учитывая ее потенциальные возможности. Давлетшина тайком подмигнула Вячеславу, мол все в порядке. Вот же стервозная баба. Чуть до инфаркта не довела. Или до инсульта? А… неважно.

Главный кладовщик кивнул подручным и несколько дюжих архаровцев начали выносить из ближайшего ангара приготовленную оплату. Наконец вынесли требуемое и погрузили в машины. Самое главное патроны и две военные радиостанции наличествовали. Слава кивком указал на упаковку с запасными аккумуляторами к ним.

— Премиальные, — Петрович улыбнулся себе в бороду.

— Премного благодарен за щедрость, — Никифоров вернул улыбку ушлому старому знакомому.

— Зови хлопцев своих. Обмоем счастливое освобождение из неволи моей ненаглядной, — он приобнял Любу за талию.

Женщина счастливыми глазами посмотрела на бывшего любовника. В Никифорове вновь проснулось беспокойство. А вдруг все-таки обманет? С одной стороны все, вроде, остались при своём и должны довольствоваться этим. Однако полученное вознаграждение еще вывезти надо. Захочет ли Петрович отпустить клановцев с миром?

Если Любовь решила поиграть в собственные игры, все равно остается надежда, что рано или поздно она вернется. Ведь в клане осталась ее пожилая мать. Хотя кто знает какие у них отношения? Может дочка терпеть не может маму и только рада избавиться от обузы. А что, очень хорошо получается. Старушка пристроена, будет накормлена и напоена. Не выгонять же Полину Егоровну на улицу. Жаль не додумались прощупать тему раньше. Как всегда задним умом каждый крепок.

Такие тягостные мысли кипели в голове Вячеслава.

— Спасибо за приглашение. В следующий раз обязательно с тобой посидим, побалакаем за жизнь. Сейчас спешим, — Вячеслав развел руки в стороны, показывая как ему жаль.

— Понимаю. Житие-бытие?

— Точно.

— Ну, тогда лады. Надеюсь потом поведаешь о своих подвигах.

— Обязательно.

— Бывай, — Петрович протянул руку.

Слава крепко пожал протянутую ладонь и приказал бойцам собираться в обратный путь. Те, осознавая непростую ситуацию по быстрому расселись по уазикам.

На прощание Никифоров бросил на Любу многозначительный взгляд. Но женщина словно ничего не заметила. Вру, заметила. Вон, как теснее прижалась к Петровичу. Ох нарывается баба. Устрою выволочку по возвращении, и Бер не защитит.

Клановцы покинули склады без эксцессов. Отогнали машины в заранее намеченное место, в развалины неподалеку. Вячеслав оставил, в качестве охраны троих бойцов. А сам с Игорем Подберезиным и Вадимом Ходько пешком вернулись к складам, что было совсем непросто, ведь вотчина Петровича находилась на территории контролируемой вэвэшниками. Приходилось часто скрываться от патрулей и простых зареченцев.

Забрались в единственный уцелевший подъезд девятиэтажного дома. Второй рухнул от удара стихии, возможно в прошлом подрядная строительная организация сэкономила на цементе и материалах, вот дом и не выдержал нагрузок в период катастрофы, похоронив жильцов под слоем лопнувших плит.

Вячеслав нагнулся, подлезая под натянутую ленту с привязанной картонной табличкой. Надпись гласила «Опасно для жизни. Возможны обрушения». Буквы выцвели под беспощадным солнцем, но разобрать слова было можно. По-видимому предостерегающая табличка осталась со времен, когда здесь велись спасательные работы.

Игорь и Вадим повторили движение. Оказавшись в подъезде Никифоров жестами приказал остальным соблюдать тишину и внимательно смотреть под ноги. Вдруг остатки дома напичканы сюрпризами. Растяжек может нет, все же жилой район совсем рядом. Сюда может бегать детвора. Непоседливой ребятне всегда по фигу на запреты родителей, достаточно вспомнить собственное детство. А вот сигналки вполне могли поставить. Петрович мог озаботиться о своей безопасности и сохранности вверенного имущества.

Полуразвалившийся дом был одной из трех точек откуда возможно наблюдение за складским комплексом. Остальные не годились. Одна уцелевшая высотка была частично заселена и по этой причине не годилась. Второй наблюдательный пункт — обычная, не работающая водонапорная башня, находилась слишком близко и места укрыться троим там не было.

Вячеслав не отрицал факта, что у него паранойя, но исходил из мысли, что здоровая паранойя во вред никому не пошла. Обследовали этаж за этажом. Ничего и никого не обнаружили. Вот и хорошо, можно располагаться. Чем не преминули немедленно воспользоваться.

Обосновались на восьмом этаже в пустой, разграбленной квартире. С окнами выходящими на нужную сторону. Квартиру на девятом сообща забраковали. Откровенно говоря, там было везде насрано. И когда успели? Главное, чтобы никто не пришел продолжать гадить в ненужный момент.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});