Деревня 'Нюркин луг', или тайна печатной машинки - Акулина Вольских

требуху.

— Мхм, — поджал губы Себастьян. — Интересно. А ключи где? Подсказки?

— Они и есть, — ответил немного сникший староста.

— И что нам с этим делать? Сложить из этого на свитке слово «идиот»?

— Подожди, — сказала я, рассматривая предметы. — Дерево… Верёвка… Мох…

— Огонь, — продолжил охотник, поднялся и принялся мастерить древнее средство по добыванию огня.

Брусок побольше он положил на стол, один раз обмотал длинной веревкой прямую палку и закрепил её концы на концах изогнутой, сверху поставил упор с углублением. Получился мини-макет устройства. В натуральную величину делать его не имело смысла хотя бы потому, что носить сие ценное изобретение было бы неудобно.

— Готово. А дальше…

— Мох, — уложила лишайник на нижнюю досочку и взялась за воск.

Себастьян показывал присутствующим опыты с трением, а я лепила из оттаявшего в чужом кармане воска свечу. От трения, нижний брусок чуть задымился. Нос уловил запах жженого дерева, и вскоре первые искорки взлетели в воздух, подпаляя трут. Я как раз заканчивала со свечой. Вложила почти в самый центр неровного комка короткий фитиль и положила на стол.

— Теперь свечу поджечь? — спросила Даша. — И что-то случиться должно?

Мох постепенно прогорал, а в моей голове зашевелились мысли. Вспомнилось, как мама в детстве рассказывала о тайнописи дедушки Ленина. Однажды мы даже повторили эксперимент, сделали чернильницу из хлебного мякиша и упражнялись в этом искусстве.

— Поджигай, — уверенно сказала я Даше и потянулась за свитком.

— Эй, ты чего удумала?! — испуганно возмутился староста. — Нельзя свиток жечь!

— Я и не собираюсь. Лучше разверните, чтобы края не скручивались.

Дашка бросилась помогать. Держала за уголок одной рукой и ждала. Я забрала у неё зажженную свечу. Листок распрямили, приподняли и, глубоко вздохнув, подсунула свечу под низ листа, мимолетно касаясь пламенем нижней его стороны. Осторожно, как сапёр, обезвреживающий бомбу. Только бы не подпалить! Только бы не подпалить!

Лица людей удивленно вытянулись, когда от нагрева на лицевой части листа начали проступать буквы. Свиток был исписан вдоль и поперек размашистым, с закорючками почерком. Бинго!

— Вот так чудеса! — протянул кто-то тихо, словно боясь громким возгласом спугнуть волшебство.

Я улыбнулась.

— Это не чудеса. Наука. Текст молоком написан, а при нагреве молоко темнеет.

— Ну ты даешь, травница, — с неподдельным восхищением сказал Себастьян.

На меня уставились изумленные лица, будто я и впрямь была волшебницей. Мне же стало смешно. Неужели, и о таких вещах здесь никто не знал? Что же будет, когда я расскажу им о кристаллизации солей?

— Дай-ка сюда, — стрекоза выдернула у меня из рук бумагу и принялась читать. — Так… «Видение… Ключ волшебный… Сокрыт в Нюркином лугу… Забор колючий…» Это мы знаем… «Силой наделяет и знания великие дарует… Заклятие с деревни снять…» Дальше трабарщина какая-то… «Фиат фирмамертум ин…»

— Остановись! Не читай вслух! — испугался старик, вскочил с лавки и протянул руку к свитку. — Заклятие нельзя вслух произносить!

— Почему? — удивилась рыжая.

— Потому что это заклятие, — пояснил охотник и закатил глаза. — Или ты хочешь, чтобы прямо сейчас забор вокруг твоей деревни пал? Сами Градияру путь откроем?

— Нет… Да мне-то откуда было знать… Ладно, все равно не пойми что написано. Что там в конце… «Когда произнесешь вслух строки заклятия…» А вот нельзя было сразу про это написать? М? В начале. Вечно самое важное в конце и маленькими буквами написано. «Когда прочтешь… Падут защитные стены и заново не поднимутся»… Ни слова о том, как колдуна победить.

Дашка оторвала взгляд от листа и посмотрела на нас. Снова воцарилось тяжелое молчание.

— Нельзя, чтобы свиток Градияру достался, — со злобой сказал Себастьян. — Сжечь его надо.

— Свиток уничтожить можно, — кивнул Добромир. — Да только не просто так его Велимир оставил.

— И жечь его опасно. Вдруг заклятье снимется? Мы же не знаем, — добавил Тим.

— Значит, спрятать. Понадежнее, — охотник забрал у ошарашенной рыжули документ, свернул трубочкой и убрал за пазуху. — Спрячу так, что все войско Градиярово сто лет искать будет и не найдет.

— Я с тобой пойду, — глухо сказал Тимофей.

— Да нужен ты мне больно.

— Нужен не нужен, а если потом что с тобой случится? Где свиток искать?

— Ты, я смотрю, того и ждешь, чтоб случилось.

— Тим прав, — согласилась я. — Вместе пойдем.

— Точно, — подхватила Дашка.

— Ну вместе, так вместе, — прохрипел Макар и тут же заслужил фирменный ироничный смешок Себастьяна.

— Ну нееет. Этим троим я хотя бы доверяю. А тебе… Ты же плут ещё тот… Нет уж. Сами справимся. Четверых достаточно.

Борода обиженно нахмурился, но спорить не стал.

Сразу после этого, мы вчетвером отправились к горному перевалу. Никита, как и всегда, шёл впереди, мы — колонной следом.

Я поймала себя на мысли, что мне льстят слова Себастьяна о доверии. Думаю, ему нелегко было это признать даже перед самим собой. Оттого сказанное было ещё более ценно.

Изрядно помотав нас по скалам, охотник спустился чуть вниз, пролез в небольшую пещерку. В стене свода нашарил нишу и уложил в неё свиток, завернутый в ткань и обмазанный смолой. Этакий герметичный контейнер. Прикрыл сверху камнем, чтобы сокровище не утащили звери.

— Все запомнили, как сюда добраться?

Мы втроем синхронно закивали. За те дни, что Себастьян водил нас по лесам, я здорово настрополилась ориентироваться на местности, так что найти нужную пещеру смогла бы без труда.

— Держим язык за зубами. Умрите — но Градияру ни слова.

Снова понимающий наклон головы, и команда стала возвращаться обратно в лагерь.

По возвращении мы ворвались в полупустую палатку. Макар сидел за столом рядом с Лëшкой, который угольком чертил на бумаге какие-то узоры, рисовал животных и деревню. Отец с непривычной мягкостью смотрел на сына, потрепал его по волосам и повернулся к нам.

— Ну что? Спрятали? Можно продолжать совещание?

— Продолжаем, — Себастьян уселся напротив, указал взглядом на паренька.

— Пусть сидит. Надо же и его когда-то обучать взрослым делам, — ответил ему Борода. — Вопрос в том, что делать дальше?