Искатели приключений: откровения истории - Жюльетта Бенцони

– Мой отец… – простонала она.

– Не беспокойся. Его не убьют. Его посадят на лодку, на которой он сможет доплыть до берега. Я не безумец и не стану убивать министра шаха. Но ты…

– Я…

– Мы отправляемся на родину. Я захвачу тебя с собой, ибо сразу же почувствовал, что не смогу разлучиться с тобою. Прости меня, но я…

Неожиданно на прекрасном лице девушки засияла радостная улыбка.

– Я не люблю Будар-хана, к которому меня везли. В некотором смысле ты, пират, стал моим избавителем, но я страшусь за отца…

– Не бойся. Я клянусь.

Грациозным жестом Шезаде освободилась от объятий казака и поднялась с пола, явив восхищенному взору Стеньки свою безупречную фигуру, прикрытую лишь полупрозрачной туникой и столь же эфемерными шароварами. Теперь уже она окидывала оценивающим взглядом своего повелителя, покорно стоявшего перед ней.

Да, он не был красив. Слишком уж обезобразила его лицо оспа. Но ему было присуще нечто большее, чем красота. Все в его внешности дышало волей, мужеством, энергией. Протянув к нему руку, она дотронулась до его щеки пальцем в том месте, где она была измазана кровью.

– Пойдем. Я вымою тебе лицо, чтобы лучше тебя разглядеть…

Пока она лила ему воду на лицо и руки, в каюту с грохотом ввалился одноглазый Кривой. Заляпанный кровью, все еще не остывший после боя, он уже успел основательно накачаться трофейным вином.

– Чего ты тут застрял, Стенька? – прохрипел он. – Пора выбираться отсюда. Сейчас мы начнем топить корабль, но сперва тащи девушку на палубу. Мы разыграем ее по жребию. Как-никак добыча…

Эти слова возмутили атамана. Он окинул одноглазого испепеляющим взглядом.

– Ты пьян, Кривой, иначе ты помнил бы, что еще никому не удавалось приказывать Стеньке Разину. Девушка моя, я оставляю ее себе. Вам я отдаю всю остальную добычу. А теперь ступай…

Но вместо того чтобы подчиниться, Кривой подошел поближе. Он с нескрываемым любопытством разглядывал девушку.

– Понятно, почему ты оставляешь ее себе. Она чертовски хороша. Но это несправедливо в отношении всех нас. Конечно, ты можешь позабавиться с ней первым, но затем отдай ее нам…

Удар тяжелого кулака Стеньки обрушился на голову его помощника. Другой рукой он судорожно схватился за рукоятку сабли.

– Первого, кто пожелает до нее дотронуться, – прорычал Разин, – я изрублю на куски. Ты меня понял. Я уже велел тебе выйти. Не заставляй меня повторять… Я вернусь на «Сокол» когда мне будет угодно…

Поскуливая, как побитая собака, Кривой отступил к двери… Он слишком хорошо знал своего атамана, отлично понимая, что означает убийственный блеск его глаз.

– Хорошо, – согласился он. – Как скажешь, так и будет…

Дверь закрылась, и Стенька, отбросив саблю, притянул к себе свою прекрасную пленницу.

Вот уже восемь дней, как атаманов челн «Сокол» плыл по Каспию в направлении Астрахани. Флотилия, груженная богатой добычей, передвигалась медленно. Битва с Менеди-ханом вновь уменьшила численность стенькиного войска, и теперь он подумывал о том, что где-нибудь в устье Волги им следует сделать основательную передышку, наслаждаясь богатой добычей и вольной жизнью. Ну а любовью атаман решил заняться, не откладывая. Он фактически не выходил из каюты, предоставив вести флотилию своему брату и Кривому. Наедине с Шезаде он предавался безумным радостям.

На палубе он появлялся лишь раз в день, справляясь о том, как идут дела на его маленьком флоте. Затем, захватив выпивки и еды, он вновь возвращался в каюту, целиком поглощенный своей любовью к Шезаде. Вся вселенная была заключена для него в этой маленькой комнатке, отгороженной от остального мира неказистой дверью.

Однако поведение Разина вызывало растущее недовольство среди казаков.

– Нет у нас больше атамана, – с неудовольствием говорили казаки на «Соколе». – Эта женщина отобрала его у нас. Она подчинила его себе всего, целиком…

Исподтишка Кривой поощрял эти разговоры. Он так и не простил Стеньке своего недавнего унижения и нежелания поделиться с ним красивой девчонкой.

– Всего бы этого не случилось, – нашептывал он, – если бы Стенька следовал обычаю: пленники – та же добыча. Почему он отказался от него, лишив нас положенных удовольствий.

– Но ведь он отдал вам свою часть добычи, – вступился за брата Фролка. – Тем самым он выкупил пленницу для себя. Вам не на что обижаться…

– А мы бы и ухом не повели, если бы эта раскрасавица не закабалила Стеньку. Ведь он потерял интерес ко всему, ко всем нашим делам. Его волнуют только утехи с персиянкой. Скоро он будет готов бросить всех нас…

– А я даже одним глазком ее не видел, – вздохнул молодой Ванька. – Что, правда, она так красива?

– Даже у самого царя никогда не было такой красавицы, – с завистью проговорил Кривой. – Небось, Стенька думает, что она для нас чересчур хороша…

Казаки недобро ухмыльнулись с горечью уставились на красную дверь в каюту атамана.

Флотилия медленно, но верно шла вперед. Вот уже показались болотистые берега дельты Волги. Над флотилией пролетело несколько диких уток. Казаки приближались к цели своего путешествия.

На исходе ночи, в тот час, когда темнота становится особенно непроглядной, а над водой стелется густой туман, к борту «Сокола» неслышно подгребла маленькая лодочка. Сидевший в ней юноша захотел немедленно увидеть самого атамана.

– Я боялся, что пропущу вас, – говорил он, переводя дыхание после долгой гребли. – Мне нужно повидать Стеньку Разина…

– Как ты узнал о нашем возвращении? – спросил Кривой.

Юноша пожал плечами.

– У нас в Астрахани новости распространяются быстро. Вас заметили с кораблей, когда вы огибали мыс Апшерон. Но где же атаман? Мне нужно его повидать. Я должен сообщить ему важные вести…

Мощный кулак Фролки с таким грохотом застучал в красную дверь, что вскоре оттуда появился заспанный Стенька.

– Чего надо?

– Тут из Астрахани паренек привез какие-то важные вести, – бросил Кривой. – Пора, атаман, заниматься делами, а не бабой.

– Говори, – бросил Степан, не удостаивая Кривого ответа.

Вести были тревожными. Изгнанные казаками из Астрахани и Царицына воеводы отправились жаловаться в Москву. В Астрахань был назначен новый воевода, князь Прозоровский, занявший город с отрядом в 12 000 стрельцов. С другой стороны, в устье Волги Разина поджидал флот князя Львова, в числе тридцати шести галер.

Когда юноша кончил говорить, он увидел, что окружавшие его казаки бледны, в глазах у них страх, на лицах – капли пота. Как может кучка людей, оставшихся под командой Разина, противостоять поднявшейся на них силе? И вот теперь каждому из них виделся ожидающий его топор палача.