Италия: вино, еда, любовь - Майкл Такер

Стоило Дэвиду услышать, как все нахваливают пиццу Брюса, как он тотчас же загорелся идеей устроить с Брюсом кулинарное состязание. Однако на это предложение Брюс лишь улыбнулся, сказав, что отказывается от короны. Он уже мечтал о мексиканских маисовых лепешках-тортиллах.

После ужина, когда трапеза подошла к концу и на стол принесли, чопорно пустив по кругу, здоровенную бутыль граппы, гости принялись рассказывать анекдоты — просто изумительные, хоть и бородатые. Впрочем, половина народу, прожившего в Италии много лет, их не знала, а многие из другой половины успели их позабыть и все равно слушали будто в первый раз. Я уже не помню, когда так смеялся. Анекдоты были совершенно неполиткорректными и в равной степени задевали евреев, негров, японцев и итальянцев (особенно карабинеров). Все так и покатывались со смеху.

В четверг я решил на всякий случай подстраховаться и обратиться за помощью к профессионалу. Взобравшись на холм, я зашел в «Da Beppino», чтобы поговорить с Бенедетто — владельцем этого ресторана. Не может ли он приготовить мне на праздник своего знаменитого антипасто? Можно ли у него позаимствовать столы, стулья, скатерти и салфетки?

— Si, certo, con piacere. Да, конечно, с удовольствием.

Мы обговорили, что именно из антипасто следует приготовить, остановившись на карпаччо из оленины, карпаччо из гусятины, сосисках в тесте, жареных овощах, prosciutto in pane и нарезке из разносортных домашних колбас и сыров. Все это уже будет расставлено на столах к прибытию гостей.

Дэвид решил, что для поросенка нам понадобится нечто вроде жаровни с грилем, и мы отправились по магазинам. К сожалению, ничего более или менее достойных размеров нам отыскать не удалось. Тогда мы позвонили Мейес, и она отправила нас в магазин, в котором, вероятно, могло найтись то, что нам нужно. Следуя ее указаниям, неподалеку от автострады мы обнаружили лавку под названием «Raspa». Мне никогда не доводилось бывать в подобных магазинах. Там можно было купить все что угодно — скобяные товары, золотых рыбок, мебель для сада, корм для скота, очень милые вельветовые брюки — одним словом, все, но только не жаровню, так необходимую Дэвиду. И все же где-то в углу ему удалось разглядеть прямоугольный кусок листового железа. Одолжив у хозяина кувалду и спросив разрешения, Дэвид принялся за работу, желая придать металлу нужную форму. Затем, разворошив сваленную в углу груду мусора, он отыскал нечто вроде двух открытых алюминиевых полок, которые можно было установить на жаровне. Теперь у нас имелось все, что нужно.

В пятницу перед праздником мы с Лидерманом отправились в путь. Нам предстояло объехать мясников. Перво-наперво я, естественно, отвез Дэвида к Уго. Но купить у него то, что мы хотели, не получилось, поскольку Уго был человеком строгих правил и считал, что сейчас для молочных поросят не сезон. Да, спору нет, их можно найти, но молочного поросенка, maialino, вообще-то готовят зимой, в канун Нового года. Несмотря на неудачу, мы все равно отведали прошутто и сходили на экскурсию на задворки магазина, где оно было приготовлено.

Потом мы направились к Фабио, сыну и наследнику Лауро. Именно там мы нашли молочного поросенка и ягненка. Кроме того, приобрели пару куриц, поскольку Дэвид хотел проверить на них печку. Мы собирались развести в ней вечером огонь, чтобы Дэвид понял все тонкости обращения с ней. Туши оттащили в «фольксваген-гольф». Со стороны мы, наверное, смотрелись как два киллера на службе у мафии, избавляющиеся от жертв преступления. По дороге домой заехали еще в «Fortunati» — там я всегда беру трюфели. Дэвид выбрал самые лучшие экземпляры — он собирался нарезать их тоненько, как бумагу, и сунуть курицам под кожу перед тем, как их зажарить.

Барб, жена моего брата, вызвалась помогать Дэвиду, согласившись, по сути дела, на время стать его рабыней. За следующие сутки она узнала о внутренностях куриц, свиней и овец больше, чем, возможно, ей того хотелось. Ее выдержке можно было только позавидовать. Где за эти сутки успели побывать ее руки, я вам рассказывать не буду. Мы с Дэвидом и Эдом сложили костер в печи и подожгли его. Дэвид пришел в восторг оттого, что дымоход расположен снаружи, прямо над топкой, а сама печная камера представляла собой замкнутое пространство, поэтому пламя, вырываясь из топки, когда ты собираешься засунуть что-нибудь в печку, бьет прямо тебе в лицо. Должно быть, в семнадцатом веке эта печь играла немаловажную роль в регулировании численности населения.

— Ну и здоровая у тебя печка, — с важным видом промолвил Дэвид, увидев, как побелели от жара ревущего пламени кирпичи. — Придется подождать пару часов. Пока класть туда куриц нельзя. В идеале нам бы сейчас следовало печь пиццы. Ну и жар дает эта печь!

Два часа спустя мы принялись жарить нашпигованных трюфелями куриц. Дэвид настаивал на том, что жар еще слишком большой и надо подождать, но наше терпение уже было на исходе — всем очень хотелось есть. Дэвид со всей осторожностью то ставил куриц в духовку, то вынимал их, чтобы повернуть. Благодаря его искусству курицы получились на удивление удачно. Дэвид постепенно осваивался с печкой.

— Сегодня вечером зажарим поросенка. Будем жарить его всю ночь. К тому моменту, когда завтра соберется народ, поросенок как раз будет готов. Печь у тебя просто потрясающая.

Съев всех куриц и убрав со стола, мы уселись в беседке и славненько поболтали. Около полуночи Дэвид объявил, что пора приниматься за дело. Барб, заместитель командующего, отвечавшая за фаршировку, маринование, натирание и умащение maialino, помогла Дэвиду принести его с кухни. Перед тем как отправиться спать, мы установили импровизированную жаровню, сооруженную Дэвидом, в наименее жаркое место в печи, подальше от груды углей, и прикрыли дверцу печки.

На следующее утро я проснулся от шума. Вокруг бассейна расставляли столы и столики. Этим занимался Бенедетто в компании двух крепких молодых парней. Я вышел к ним и предложил выпить кофе. Бенедетто осмотрел amplificazione и остался очень доволен. Все было сделано как надо — в старинном стиле.

— Buon lavoro,[46] — пробормотал он, разглядывая каменную кладку. Поскольку мы были его единственными соседями, он хотел убедиться, что мы не испортили вид. Потом он велел своим помощникам швырнуть меня в бассейн. По всей вероятности, в Италии так принято поступать с теми, кто празднует день рождения. Не являясь приверженцем традиций, я пытался сопротивляться. Бенедетто всласть посмеялся.

— Такер, зови всех! Пусть люди посмотрят! — закричал Дэвид, крутившийся у печи. Он разглядывал maialino, жарившегося всю ночь.

Бенедетто пошел на его зов. Я вытерся и двинулся следом. Поросенок приобрел темный, чуть ли не пурпурный цвет. Поначалу я решил, что мы переборщили.