Фантастика 2008 - Серей Палий

На самом же деле людям внутри было тесно. Свободного места там было ровно столько, сколько требовалось, чтобы не натыкаться друг на друга, а в каждой каюте — не сходя с места, рукой достать всё, что понадобится.

Весь остальной немалый объем занимали две группы технических устройств: жизнеобеспечивающие и оперативные.

К первым относились прежде всего стационарные криогены. Они занимали больше всего места и представляли собой шесть концентрических сфер, вложенных одна в другую и заполненных компрессорами и трубопроводами, составлявшими систему охлаждения. Система должна была обеспечить сохранность людей и механизмов в горячей, даже неимоверно горячей, раскалённой среде — сохранность на достаточно продолжительное время, до — трудно поверить — трёх часов. Дольше ни одна операция, для которой кораблю приходилось проникать в недра звезды, продолжаться не могла. Поэтому всё, что можно было сделать, не погружаясь, делалось, пока корабль ещё оставался в пространстве, не соприкасаясь со светилом.

Однако даже эта мощная криосистема не обеспечивала бы сохранность корабля. Поэтому самая внешняя сфера корабельного пространства была занята не холодильной системой, но представляла собой сложнейшую схему троники, обеспечивающую защиту обшивки корабля от физического соприкосновения с окружающей средой. Эта система выставляла изолирующие полевые оболочки, те самые изо-раз, два и третью, зеркальную, чьи модели использовались уже на виртуальной репетиции. Без них соваться в звезду нечего было и думать — даже на считанные минуты.

Оперативная же система, занимающая следующий за криогенами слой, была заполнена в основном мощнейшими стационарными гравигенами, которым, видимо, и предстояло выполнить основную работу по чистке звёздных недр — таким способом, каким была вычищена виртуальная Ланда. На время их работы членам команды следовало, запустив программу, укрыться в антиграв-капсулах, иначе их просто размазало бы по креслам, откуда они стекли бы на палубу в виде суспензии.

Всё остальное, что было на корабле, умещалось в пределах самого малого, внутреннего шара. И там примерно половину объёма занимала энергетическая установка, черпающая энергию из окружающей среды — чего-чего, а энергии в звезде хватало — и обеспечивающая деятельность и криогенов, и полевых оболочек, и всего прочего — вплоть до освещения всех отсеков и плиты на камбузе.

Другая же часть являлась то ли складом, то ли гаражом — в общем, хозяйственным помещением. Во всяком случае, именно там находились до поры до времени малые криогены — реальные прототипы тех, при помощи которых была проделана виртуальная операция по извлечению инородного тела. Этим аппаратам предстояло работать и в операции реальной, первыми вступить в соприкосновение со звездой, своей гравиметрикой нащупывая опухоль и как бы указывая (если понадобится) путь к ней кораблю с его гравитехникой главного калибра.

И наконец, двигатели «Пирогова» располагались по соседству со складом, то есть, хотя это может показаться странным, достаточно далеко от внешней оболочки корабля. Это вряд ли было бы возможным, будь двигатели ракетными. Но о таких все уже давно забыли. Для движения служили грависистемы второго порядка, чьей задачей было — нужным образом искривлять пространство. Мощность они получали от уже упоминавшихся больших гравигенов.

Так что теперь все члены команды разошлись (а порой и расползлись) по своим заведованиям для последнего осмотра и прозвона.

Через два с лишним часа они вновь собрались в рубке, чтобы доложить об исправности механизмов и систем и готовности их к работе.

Оставалось лишь одно: начать и кончить.

Начали нормально.

С Инфанты стартовали на раннем рассвете — чтобы поменьше зрителей собиралось. Подошли к звезде без происшествий, легли на стационарную орбиту, удерживаясь постоянно над одной и той же точкой поверхности, где пятно, хотя и сократившись в размерах, всё ещё оставалось достаточно заметным ориентиром. Включили гравиметрию. Аномалия — участок, где тяжёлых ядер было необычно много — просматривалась отчётливо. Хотя и не совсем там, где на модели поместил её вирт-креатор.

— Ушла глубже, — констатировал Грубко. — Ничего удивительного: должна же она притягиваться к центру, пока ещё сохраняет компактность. Думаю, мы её вовремя перехватили. Повезло.

— Помилуй Бог, — ответил Сергеев старинной цитатой. — Тут везение, там везение — пора бы сказать и об умении!

Цитаты он, как всегда, перевирал. Зато в распоряжениях был точен.

— Изо-раз поставить.

— Есть, изо-раз. Поставлен.

— Автономный гравиген первый к запуску!

— Первый к запуску готов.

Сергеев сделал несколько пассов правой ладонью над приёмной пластиной, уточняя траекторию, по которой сейчас предстояло уйти гравигену. По ней же, если схема два-пять не сработает, пришлось бы идти к звезде и самому кораблю. Однако, хотя он был к возможной атаке готов, хотелось надеяться, что без этого обойдётся: мощности запускаемого гравигена должно было хватить на создание независимого центра тяготения для ограниченного объёма.

— Первому — пуск!

Через секунду ответ:

— Пошёл первый!

В подтверждение сказанному первый автономный тут же возник на дисплее курсового монитора — чёрный матовый шар устремился к намеченной точке поверхности, быстро уменьшаясь в размерах.

— Лейкин, контроль и поправки курса!

— Идёт точно по расчёту.

— Включить автономные действия!

Команда ушла к улетающему всё дальше аппарату. И сразу же начала действовать. Заметно было, как чёрный шарик превратился в зеркальный — теперь уже в искру на фоне жёлтого пламени.

— Команду на трансляцию!

— Пошла команда на трансляцию. Принята. До входа две минуты. Одна. Тридцать секунд. Десять. Вошёл!

Все одновременно вздохнули — сразу полегчало на душе.

На экранах взвихрилось пламя. Индикаторы приборов здесь, на пульте, разом ожили, замигали, поползли, пошли, побежали по шкалам. Температура, излучение, напряжение гравитации, сопротивление среды, давление, пройденный путь…

Три минуты, пять. Десять. Двенадцать…

— Ну, кажется, всё в…

И — полная чернота на экранах. И — все столбики измерителей обрушились на исходные нули.

— Связи нет!

Это и так все поняли без комментариев.

— Гордин, восстановить связь немедленно! Резервный канал! На всю мощность!..

— Включено. Веду поиск. Сильные помехи.

Это-то понятно: тут без помех и не может быть — в таком адском вареве. Но куда девался автономный? Даже в самом скверном случае, даже сгорая и превращаясь в излучение, гравиген должен был самое малое подать сигнал бедствия. И по возможности назвать причину. Хотя бы одним словом. Полсловечком. Но ведь не было ничего! Ни малейшего намёка…

Полчаса угробили на то, чтобы докричаться до исчезнувшего, нащупать хотя бы слабый след. Если аппарат разваливался по дороге, то немалая энергия, запасённая гравигеном, должна была хоть на какие-то минуты обозначить трассу, дать самое малое направление для поисков ответа. Но…

— Ни слова, о друг мой, ни вздоха, — процитировал Сергеев, сам не помня кого. Включил журнал. — Шестнадцать часов десять минут. Всякая связь с автономным гравигеном-первым утеряна в пятнадцать сорок. Попытки восстановить до сих пор успеха не принесли.

— А может, это только со связью катавасия, а он продолжает идти нормально? И начнёт работать по программе? Тогда мы это почувствуем: наша гравиметрия покажет. — Такую оптимистическую мысль высказал Сергун, притяженец на здешнем жаргоне.

— Люблю весёлых, — сказал Сергеев, — и находчивых. Но на этот раз как-то не… а впрочем, ему туда было ходу два часа до включения гравигена? Значит, осталось менее полутора. Ладно, столько мы потерпим. Тем временем подумаем: каков следующий шаг?

Собственно, долго раздумывать не приходилось. Возможностей было и всего-то две: запустить автономный-второй — или слезать со схемы два-пять на схему три, но не «один», как сделали виртуалы, а куда серьёзнее — три-три, а если не повезёт, то и три-четыре. До которой, как все подсознательно надеялись, дело не дойдёт.

— Рисковать вторым я не стану, — проговорил Сергеев решительно. — Если бы у нас было хоть слабое представление о том, что приключилось с первым — тогда можно было бы. Но если не знаешь, где лежат грабли, то вернее всего и во второй раз на них наступишь. Нет, это вариант непродуктивный: просто будем пытаться оттянуть неизбежное подальше. Но ведь всё равно от три-четвёрки не уйти. Разве что вернуться на Инфанту и объяснить, что медицина здесь бессильна? Не верю, что среди нас найдутся сторонники такого варианта, но — всё бывает. Итак?

Никто ничего не сказал, все только покачали головами — видимо, отрицая возможность позорного возвращения.