Красный Архонт (СИ) - Бутырин Александр

В глубинах арены было темно, сыро, и отвратительно пахло самыми разными животными. Хиоша могла только жалеть тех рабов, долью которых, стала уборка свинарников чрезвычайно прожорливых дирвудских хряков, кормежка чаек визгуний тоже было опасной работой. Любимой пищей мерзких остроклювых птиц были человеческие глазные яблоки.

Она лежала в своей клетке, в своей камере. Хиоша никогда не видела здания по-настоящему зовущимися тюрьмами, но откуда-то знала, что именно так они и выглядят. Буйные и громкие соседи, мерзкие помои в качестве еды, надоедливые присносущие паразиты, холодный пол с жалкими обрывками тканей, на которых она спала, давящие стены с затхлым воздухом, отдушины уже давно не помогают дышать. Если это не тюрьма, то что еще! В этой клетке она провела десять из пятнадцати лет своей мучительно однообразной жизни.

Первые пять лет её рабства были проведены в далеких землях отсюда. Там жаркое солнце беспощадно палило круглый день, ночью на смене жаре приходил пробирающий кости холод, за пять лет там она не увидела ни одной капли дождя. Потом хозяин решил переехать, Хиоша не хотела вспоминать что либо ещё. Каждый раз, когда она вспоминала зверолюда, ставшего ее отцом, сердце разрывалось болью. По иронии судьбы, ее камера была вырыта в похожей красной глине. Других изменений Хиоша не заметила, жизнь стала чуть прохладнее, звуки жизни города снаружи чуть громче.

В новой тюрьме, Хиоша тоже не видела дождя, лишь слышала, как капли танцуют на чугунной решетке, и с мягкими шлепками стекают на песок. Она не видела дождя, потому что бои не проводятся в такую погоду. Туманы, грозы, бури, снег, бывающий здесь раз в году, закаты и рассветы — всего этого она никогда не видела. С каждым днем взаперти, она сомневалась все больше, что почувствует, как по чешуе стекают теплые капли дождя, как покажется вспышка молнии, за которой немыслимо долго послышится запоздавший раскат грома. Хиоша видела только полдень с его жгущим солнцем и ощущала сухой воздух. Ее свобода была слепа, привязана к арене.

«Я так многого не видела».

— И не увижу… — Она уткнула лицо в лапы, ей хотелось спать. Сон и размышления были единственным её отдыхом.

— Это неправда. — Внезапно раздался молодой мужской голос.

Со стороны решетки ей улыбался Сулер. Его голубые глаза игриво забегали по «комнате» Хиоши в поисках чего-нибудь интересного, но разочарованно остановились, найдя только красную глину да обрывки тканей земляных цветов. На нем все еще была броня, казалось, он не снимал её со вчерашнего дня. Копье и щит тоже были при нем, он бережно отложил их на землю, освободив руки.

— Ты жив! — Хиоша сама удивилась своему радостному возгласу, она опустила уши, пристыдившись своей громкости. Она не любила привлекать внимание стражи.

— С чего бы мне помирать? — Удивленно спросил Сулер, ухватившись за грязные прутья решетки.

— Ты забыл, что вчера устроил? Ты оскорбил трибуны полностью, ты не должен был проснуться. — Хиоша тоже подошла к решетке ближе.

— Можешь считать, что я на особом счете у носатых. — Немного пораздумав, загадочно ответил Сулер. — Хитрецы хотят моей смерти, но боятся гнева Империи, и поэтому…

Он опустил ладони в сторону Хиоши, позволяя ей догадаться самой.

— Поэтому они захотели, чтобы я казнила тебя? — С огоньком в голосе закончила Хиоша. Ей была по нраву эта игра.

— Да. — С улыбкой он быстро покачал головой. — Вайкрит бы разозлился моей смертью, но чуть меньше, если бы меня убил дракон. — Сулера нисколько не смущал разговор о собственной гибели.

Хиоша немного расстроилась недоверию Сулера. Человек ещё не желал рассказать секрет своей неуязвимости перед Мидвеем. Хиоша понимала причину недоверия, но иногда прорывавшаяся детская капризность сильно желала ответа. Она недовольно замахала хвостом, оставляя острым шипом мелкие отверстия в стенах.

— Тебя должны были убить, когда схватили, а сейчас ты стоишь здесь целый. — В голос Хиоши закрадывались нотки сомнения. — Вне своей клетки, ходишь по арене как свободный человек. — Каждое слово Хиоши все больше сквозило подозрением.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Зрачки сузились, когти вросли глубоко в землю, зазвучало утробное шипение, она направила шип в сторону человека. Сулер насторожился, он был удивлен такой резкой перемене настроения с приветливого-дружелюбного до агрессивного.

— Успокойся. У тебя нет причин опасаться меня. — Сулер отошел от клетки.

— Назови причину своего выживания. — Дерзко потребовала Хиоша.

Сулер замолчал, он прикусил губу в сомнении. Имперец обернулся вокруг, всматриваясь в тёмные туннели, вслушиваясь в звериные рыки, он искал лишние глаза и уши. Не найдя посторонних, он подманил Хиошу, она осторожно приблизилась к решеткам, выставляя вверх ухо. Сулер наклонился и прошептал.

— Я бастард умершего Императора Вайкрита.

Без хвастовства сказал он, его слова сочились печалью, даже редко общающейся с людьми Хиоше было ясно, что он не был горд своим происхождением. Драконица удивленно посмотрела ему в глаза, через мгновение удивление сменилось сожалением.

— Прости, мне не стояло так грубить. — Хиоша не осознавала, что боится обидеть едва знакомого человека.

— Мать я не знал, отец был Эрнериком Справедливым, сыном Эрнивальда Мудрого. — Сулер не отвечал Хиоше. Его сознание покинуло глубины арены, отправившись странствовать по океанам мыслей. — Отец был, возможно, самым большим гулякой в Империи, а его прозвали «Справедливым». — Имперец горько усмехнулся. — Скорее «Блудливый», ему бы больше подошло…

Наступило молчание. Хиоша не знала что сказать, Сулер молчал, пребывая в размышлениях.

— О моем происхождении знают немногие, сомневаюсь, что местным раскрыли меня. — Он нарушил молчание с прежним энергичным голосом. — Кто-то сверху приказал убить меня «косвенным» путём, например, от драконьих лап.

— От этой политики голова болит. Если ты умрешь или просто пропадешь без вести, то начнётся война?

— Торговые дома Мидвея так считают, но я сомневаюсь, что меня настолько любят! — Сулер облокотился на грязные прутья решетки, он пренебрегал красотой доспехов. — Мидвею сейчас это очень не нужно, страна ещё не оправилась после войны с Пустынным Царством.

Шлепая по холодной земле сандалиями, мимо прошла группа загорелых рабов в рваных обмотках. Они несли в руках корзины с фруктами и мясом. За ними следил презренным взглядом охранник с плетью, шедший следом. Стражник по привычке дернул плетью при виде гладиатора свободно гуляющего по зверинцу, но тут же спрятал её, вспомнив о приказах свыше. Стражник вернулся к рабам, бросив подозрительный взгляд на Имперца.

— А что ты тут искал? — Хиоша дождалась, пока звуки шагов утихли.

— Меня послали отыскать секреты Мидвейского флота. Драконья Империя хочет подсмотреть у своего золотого соседа. — Прошлый задорный Сулер вернулся из путешествия в воспоминания. — Но я провалился. Когда я уже убегал с чертежами кораблей и магопушек к своему тзиму, меня нагнали псы. — Его тон нисколько не грустнел даже во время разговоров о своем провале, на его лице лишь появилась виноватая улыбка.

— В тебе много счастья, для боевого раба на всю оставшуюся жизнь. — Хиоша могла только похвалить подобный оптимизм.

— Не больше двух недель. — Сказал Сулер с заговорщической интонацией. — Дядя Мираред придет забрать из этой… песочницы.

— Кто такой Мираред. — Сулер ахнул на вопрос Хиоши. — Я много чего не знаю. — Смутившись, она уперла взгляд вниз.

— Мираред, Алый Гнев, Страж Империи, Красный Архонт. — Хиоша заворожено внимала непонятным словам. — Он второй основатель Империи, величайший ее воин, он живет идеей о государстве мечты.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ого! Он, наверное, очень большой, если такой сильный! — Хиоше не хотелось просто молчать, детская неугомонность брала верх.

— Нет, он семиметровый, немного больше тебя. А вот Хидринар, лучший друг его, да, огромный здоровяк! Метров двадцать. — Сулер привычно для себя сошел в другую сторону разговора.