Мастер собак - Олег Дивов

Мастер сделал жест, будто умывает руки.

– Я даже не уверен, что это можно назвать изнасилованием, – сказал он. – Это что-то страшное, она вся в синяках. Но она уже была в коме, она была, если можно так выразиться, под кляксой. И потом совершенно осознанно не хотела идти ко мне, пока не пройдут синяки, царапины, укусы… Что мне теперь, застрелиться? При чем здесь я? Мы уже ничего не можем изменить. Значит, нечего хныкать. И я хочу знать все, что тебе удалось выяснить, – обернулся он к Доктору.

– Она его не разглядела, – вздохнул Доктор. – И, кстати, он был не один. С ним было две твари. Ждали ее на лестнице, у квартиры…

– Редкие экземпляры. – Мастер пожевал губу. – Шестой этаж.

– Очень высоко для них, – согласился Бенни. Он уже пришел в себя, но все еще избегал смотреть на Мастера. Бешеные скачки эмоций, которые тот совершенно безболезненно пережил на глазах Бенни за последние несколько часов, начали сенса пугать. Ему вдруг захотелось домой, подальше от кабинета, куда мог в любую секунду заглянуть еще один нечеловек по прозвищу Стальное Сердце.

– Одна тварь выскочила перед ней, а вторая схватила сзади за локти, – продолжал Доктор. – Стандартный ход, когда они работают в паре, да? Через пять-шесть секунд она потеряла сознание, и твари тут же ушли. А человек взял у нее ключи, затащил ее в квартиру, уложил на кровать и сунул кляксу под затылок. Какая жалость, что ты заглушил эту кляксу! Прости меня, пожалуйста! – Доктор посмотрел на Мастера умоляюще. – Я старый дурак, я не должен был просить тебя отдать оружие. Ты очень умный мальчик. Ты всегда на десять ходов впереди. Но, когда тебя что-то задевает лично, ты перестаешь думать и начинаешь все крушить на своем пути. Эти кляксы – удивительно тонкие штуки, произведения искусства. Нельзя их глушить! Мы могли бы столько всего узнать…

– У Генерала отнимем, – отмахнулся Мастер. – А дальше?

– А дальше – все, как ты сказал. Она лежала в шоке, а он ее… Сам понимаешь, в этом секторе ощущения смазаны. Не отпечаталось ни его лицо… да ничего! Только боль. Все, что я разглядел в ее памяти об этом чудовище, – это то, что он мучал ее почти до рассвета. Была обильная эякуляция минимум пять раз. Сомневаюсь, что это поможет его опознать… – Доктор, видимо, хотел пошутить, но вместо этого окончательно скис и прикрыл глаза ладонью. – Ох… Я как в дерьме по уши искупался, ребята…

Бенни сочувственно кивнул. Чтобы воссоздать картину, Доктор был вынужден пропустить через себя все ощущения, которые запечатлело Танино подсознание в ту ночь. Фактически он тоже пережил это изнасилование, и куда острее, чем Таня, потому что копался в подробностях.

– Ты дату можешь уточнить? – спросил Мастер. – Это было в ночь либо со второго на третье, либо с третьего на четвертое.

– С третьего на четвертое… Погоди, еще не все.

– Сейчас. – Мастер достал из кармана записную книжку, откинул крышку-экран и поиграл клавишами. Лицо его было абсолютно спокойно. – Порядок. Что там дальше?

– Ты что-то можешь вычислить? – спросил Бенни недоверчиво.

– Да я просто знаю, кто это, – усмехнулся невесело Мастер, убирая книжку на место. – Я же сказал, что и раньше знал. Почему мне никто не хочет верить? Никогда…

– Уж больно у тебя манеры… специфические, – нашел слово Бенни.

– Что, борода, противно? – оскалился Мастер.

– Непривычно, – вывернулся сенс.

– Я скоро перестану, – пообещал Мастер. – Вот дело сделаем, и я перестану. Все, совсем и навсегда. Поводов больше не будет, понимаешь?

– Ты меня еще слушаешь? – спросил Доктор устало.

– Да, извини. Давай.

– Тебе кличка Чейни что-нибудь говорит?

– Впервые слышу. А что?

– Плохо, вот что. Я думал, это собака какая-нибудь. Понимаешь, я твердо знаю, что это имя. Или фамилия. Или кличка. Во всяком случае, произносится с заглавной буквы. Проклятье! Тут такая история… В общем, матрицу, которую бедная девочка получила, ты разрушил до основания. Но я обнаружил у нее глубоко-глубоко в подсознании это имя. Или не имя. Короче, неважно. Важно другое. Во-первых, стереть это проклятое «Чейни» я пока не в силах. Может быть, потом. Вот почему так важно было сохранить кляксу. Я бы попытался узнать хотя бы, как это было сделано. А во-вторых… Во-вторых, еще хуже. Услышав это слово от тебя, девочка мгновенно резомбируется. С полной мобилизацией всех физических сил и энергетики, на уровне твари. И убивает тебя. Сил у нее в этом состоянии хватит, чтобы вырвать тебе сердце. Вот так.

Бенни выплюнул окурок в оставшийся с утра пепельницей стакан. Тот был набит уже доверху. Мастер молчал, потирая рукой подбородок.

– Никак не стереть? – спросил он.

– Это все равно что твой блок. Если запустить аппаратуру на предел мощности и взять сильного оператора, как меня, например, – возможно, удастся под блок проникнуть. Но это почти наверняка тебя убьет. С ней, конечно, не так, но по сложности это одинаковые задачи. Поэтому девочка останется здесь. До тех пор, пока мы не придумаем, как ее освободить от этой программы.

Мастер звонко клацнул зубами.

– Вечно ты не с того конца начинаешь, – обвинил он Доктора. – Вот это интересная информация. Это ключ. Хотелось бы знать к чему. Знаешь Чейни, Бенсон? Водку с ним пил?

Бенни на шутку не отреагировал. Он отвернулся к стене, и лицо его постепенно наливалось кровью.

– Чего он там застрял? – прорычал он вдруг. – Сколько можно с ней трепаться?!

– Не ревнуй, – сказал Доктор. – Ты теперь не первый у нас на деревне. И потом, может он просто сделать девушке комплимент?

Мастер с тревогой посмотрел на сенсов. Оба они к чему-то напряженно прислушивались. Доктор просто с интересом, а вот Бенни с каждой секундой все больше мрачнел. Мастер протянул руку, взял со стола пистолет и отправил за пояс. Просто так, на всякий случай.

Наконец Бенни слегка расслабился. Мастер хотел было съязвить, но тут самая засекреченная дверь на закрытом объекте распахнулась, и в нее шагнул, не постучавшись, человек без допуска и пропуска. Весь в черном и переливающемся. Как клякса. Как дырка.

– Привет инвалидам психотронной войны! – провозгласил он с порога.

– Здравствуй, Тимочка, – расплылся в улыбке Доктор, протягивая руку. Костенко пожал ее, кивнул Бенни и уставился на Мастера взглядом, ехидным и настороженным одновременно.

– Здравствуй, инопланетный друг, – сказал Мастер, против своей воли расслабляясь. Как и в первую встречу, Тим словно обволакивал его теплом.

– Ладно, – ответил Костенко вместо приветствия. – Главное, ты еще жив. Остальное – мелочи. – Чуть потеснив Бенни, он уселся рядом с ним на стол. Бенни, красный как рак, попытался отодвинуться.

– Ты что, купил ее? – вдруг спросил его Тим неожиданно резко. – С кем хочу, с тем и говорю, понял? Хочешь, с тобой сейчас поболтаю?

Бенни начал сползать вниз со стола, намереваясь то ли драться, то ли бежать со всех ног. Глаза у него остекленели. Мастер похвалил себя за то, что спрятал оружие.

– Я Нину знал вот такой. – Тим отмерил от пола метр. – У меня есть право с ней общаться когда угодно и на любые темы. А ты – что ты сделал для нее, фокусник, а? Если так ее любишь, какого же черта ты ее не защитил?

Мастеру вдруг стало душно. Между сенсами что-то происходило. Доктор закрыл лицо руками. Бенни, стиснув зубы, уронил голову на грудь.

– Отдали девчонку гадам на растерзание, – сказал Тим в пространство. – А туда же – суперменами мечтают стать.

– Не надо, – попросил Доктор сдавленным голосом. – Тебя же здесь не было. Ты не знаешь…

– Да чего тут знать-то? Тебе сказали отдать, ты и отдал. Даже не торговался, наверное.

– Тебе легко нас упрекать, – процедил Бенни сквозь зубы.

– Я не хочу вас упрекать, – сказал Тим, прижав руку к сердцу. – Я просто требую, чтобы сохранялось единство стиля. Вы ее продали тогда? Значит, теперь не имеете права ревновать.

– Еще один эстет, – вздохнул Бенни. Он уже сдался, и даже лицо его медленно приобретало нормальный цвет.

– Какой есть, – усмехнулся Тим. – Ну, что нового, господа офицеры психотронных войск?

– Знаешь Чейни? – с места в карьер спросил Мастер.

– Смелое выступление, – насторожился Тим. – Давай рассказывай.

Мастер вкратце описал последние события. По ходу рассказа Тим не задал ни одного вопроса, вообще не произнес ни слова, но волна, которую он направлял в сторону Мастера, становилась все теплее и глубже, а глаза смотрели участливо и мягко.

– Однако, – сказал он без малейшего выражения в голосе, дослушав Мастера до конца. – То-то, я смотрю, ты сам на себя не похож. Да, а мы сейчас с Кармой так славно поболтали! Не беспокойся, она в порядке. Только я стекло опустил пониже, а то ей душновато было.

– Спасибо, – кивнул Мастер. – Я о ней совсем забыл. Спасибо.

– Да не за что. Ну-с, господа, дела наши обстоят странным образом. Придется мне еще поработать.

– А что такое? – встрепенулся Мастер. – Мы ошиблись, да?