Пылающий остров - Александр Казанцев

Задвигались морщины на дряблом лбу старика Вельта. Он нехорошо усмехнулся и протянул руку. Его левый глаз был прикрыт больше правого, как бы напоминая о старом шраме, нанесенном стеком японца.

Генерал Кадасима пожал протянутую руку.

— Каждый крупный заказчик — мой друг, — сказал Вельт.

Гости, перешептываясь, возвращались к своим местам.

Фредерик Вельт снова подошел к столу:

— Джентльмены, военные эксперты и представители передовых стран! Как я сказал уже в своем вступлении, вооруженная последними достижениями наука должна взять в свои руки мировую политику и направить ее в то русло, которое поведет народы мира к подлинному счастью и благоденствию. На теле нашей планеты существует пятно страшной проказы. Это пятно, угрожающее благополучию всего остального мира, должно быть устранено. Для этой цели я предлагаю вниманию ваших правительств свой «план огненной метлы», о технической осуществимости которого вы и доложите своим правительствам. Джентльмены! Мало победить коммунизм. Мало поставить на колени ненавистные коммунистические страны. Дело не в военной победе, джентльмены, а в полной дезинфекции, то есть в мере чисто санитарного порядка.

Я дам вашим правительствам все виденные вами вчера вооружения. Но, кроме этого, для священного похода против мировой заразы взамен стального оружия, которое опасно, так как солдаты могут его повернуть против своих хозяев, я дам вам движущиеся стены огня, и они огненной метлой выметут все зараженные пространства. В дальнейшем эти дезинфицированные и освобожденные области будут заселены новыми людьми, необходимыми для обеспечения деятельности предприятий, создание которых возьмет на себя наряду с вашими правительствами мой концерн. Я согласен на равных правах с передовыми странами нести все тяготы и расходы по освоению освобождаемых земель.

В ближайшее время мне будут доставлены запасы фиолетового газа, достаточные для окружения владений коммунизма сплошной огненно-фиолетовой стеной…

Эксперты испуганно смотрели на автора страшного плана «огненной метлы», стремящегося создать сбыт своей продукции. А он продолжал:

— Я понимаю, что вы — не правительства своих стран. Вы только военные эксперты! Но через вас хочу я передать политическим руководителям ваших стран свой призыв к забвению споров между собой, к отказу от политики умиротворения, к священной войне против коммунистов — губителей частной собственности и цивилизации! В моих руках наука, которая может отныне повелевать миром. Я играю в открытую, джентльмены, я показал вам свои товары, которые правительства могут приобрести, руководствуясь величайшими гуманными целями спасения человечества. Мало этого, я указал вам неисчерпаемую область их применения. Я предлагаю тост, джентльмены, за тот факел, который выжжет язву коммунизма на нашей планете, тост за соединение наших идущих с востока и запада огненных стен на Урале, тост за скорейшее очищение от продуктов горения органических и неорганических тел вновь освобождаемых земель, будущих колоний ваших держав! За мир во всем мире!

Мистер Вельт выпил свой бокал и, словно присматриваясь, уставился своим прищуренным глазом на опустивших головы гостей.

Часть третья

АРЕНИДА

Глава I

ОСТРОВ

— Тысяча три морских черта! — проворчал просоленный и выветренный морями человек, переложив трубку из одного угла рта в другой. — Когда я вижу твою чугунную сковородку, мне приходит на ум старая история!

Негр блеснул белыми зубами. Два матроса подошли поближе. Еще бы! Боцман опять хочет что-то рассказать!

Старенькая яхта, недавно вышедшая из капитального ремонта, неслась в свой тихоокеанский рейс, как, бывало, на увеселительную прогулку мистера Вельта-старшего, с прежней легкостью, пиратской скоростью и юным изяществом в дряхлом теле.

— Расскажите нам, дядя Эд! — попросил матрос.

— Когда же, наконец, мне надоест услаждать ваши дырявые раковины? — заворчал моряк, выколачивая трубку. — Ну, поверните свои уши на три румба.

Матросы и кок уселись на связки каната.

Теплый ветер изредка доносил влажные брызги.

— Пусть кошка научится плавать, если с того времени прошло мало лет! — начал боцман.

Ганс Шютте вышел из своей каюты. Подражая истым морякам, он широко расставил ноги, похожие на бревна, облокотился о борт и с шумом вдохнул в себя морской воздух.

Ветер фамильярно трепал его куртку, а Ганс Шютте смотрел на него, если только на ветер можно смотреть, и усмехался, словно у него было что-то на уме.

Да, Ганс Шютте смотрел именно на ветер, на воздух, на морскую смесь кислорода и азота, которую с легким гудением продолжал вдыхать.

Вдоль палубы, постукивая косточками пальцев по деревянной обшивке, опустив голову с торчащей шевелюрой, шел невысокий человек.

Шютте вытянулся и громоподобно приветствовал его. Тот поднял усталое лицо с остренькой черной бородкой, молча кивнул.

Удаляясь, он продолжал постукивать пальцами о стенку. Если стена в каком-нибудь месте кончалась, он не обращал на это внимания, продолжая выстукивать свою дробь в воздухе.

Когда, три раза обойдя палубу, человек этот, наконец, заметил, что у перил стоит не кто иной, как Ганс, он остановился.

— Я очень извиняюсь, уважаемый repp Шютте, но не можете ли вы сообщить мне, через сколько именно дней после нашего приезда на остров следует ожидать прибытия товарных пароходов с людьми и грузом?

— Не раньше чем через десять дней, герр профессор.

— Ах, десять дней! Позвольте выразить вам свою благодарность!

Человек с бородкой вежливо раскланялся и, заложив одну руку за спину, а другой задевая за все попадающиеся предметы, продолжал свой путь.

До Ганса Шютте донесся раскатистый хохот матросов. Он прислушался.

— Пусть проглочу я морского ежа и он начнет во мне кувыркаться, если я не второй раз в жизни отправляюсь в такой проклятый рейс. Первый раз моим единственным пассажиром тоже был профессор. Он нанял мой моторный бот в Ливерпуле для увеселительной прогулки. Уплывали мы очень весело, тайком, ночью… и увеселялись до самой Арктики…

Ганс приблизился на несколько шагов:

— Эй, дядя Эд! Что вы тут врете про Арктику и ливерпульского профессора?

— Пусть язык мой заржавеет, как старый якорь, если вру, мистер Шютте. Мне очень не хотелост отправляться в рейс с одним-единственным пассажиром. Я знал, что у моего отца, старого шкипера, именно такой рейс и был последним. Однако мистер Вонельк заплатил мне вперед хорошую сумму, на которую можно было купить не одну бочку рому. А я, в конце концов, свободный моряк… свободный от лишних денег.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});