Навечно твой (ЛП) - Сэндс Линси

Скотти резко замолчал и удивленно моргнул, когда Бет внезапно открыла дверь. Она не смогла сдержаться после той части о том, что он думает, что любит ее. Она вскочила с пола, открыла дверь и теперь смотрела на него.

— Мне не нужно стирать мои воспоминания, — твердо сказала Бет. «Мое прошлое меня больше не мучает. Я нравлюсь себе.»

— Да, теперь я это понимаю, — заверил ее Скотти с облегчением от того, что она смягчилась настолько, что открыла дверь. — И ты мне тоже нравишься. Я как раз говорил тебе это. Но я благодарен, что ты этого не хочешь, девочка, потому что я люблю тебя, Бет, такой, какая ты есть, и у меня действительно разорвется сердце, если я потеряю тебя сейчас.

Бет тут же чуть не бросилась ему в объятия, но заставила себя сдержаться и спросила: «Ты расскажешь мне о своей матери?»

Скотти ненадолго закрыл глаза и вздохнул, но потом кивнул. — Если хочешь. Да. Он немного поколебался, а затем сказал: — Ты хочешь присесть, пока я это делаю, или…

— Нет, — перебила Бет. — Я хочу отдохнуть на кровати.

Его брови удивленно поднялись, а затем озабоченно опустились. — Ты хорошо себя чувствуешь, девочка? Рейчел сказала, что ты полностью исцелилась, но если ты не чувствуешь…

— Дело не в этом, — сказала Бет, шагнув вперед. Она обняла его за талию, но затем откинулась назад, чтобы встретиться с ним взглядом, и сказала:. каким бы упрямым, глупым и высокомерным ты бы ни были, я, кажется, тоже тебя люблю, — торжественно призналась она. «И я-"

Это было все, что она успела сделать, прежде чем Скотти обнял ее и прервал ее, накрывая ее рот своим. Вздохнув ему в рот, Бет расслабилась в его объятиях и поцеловала его в ответ изо всех сил, едва веря, что это может сработать. Что он действительно может любить ее, а она его, и…

Ее мысли умерли, и она ахнула ему в рот, когда он внезапно подхватил ее и понес на кровать. Он прервал их поцелуй, чтобы посадить ее на кровать, а затем заполз на нее рядом с ней, но когда он снова потянулся к ней, она положила руку ему на грудь. «Твоя мать?»

Скотти замер, а затем вздохнул и кивнул. «Верно., мать».

Поморщившись, он сел на кровать рядом с ней, прислонившись спиной к изголовью, и подождал, пока она сядет рядом с ним. Как только она это сделала, он поднял руку и обнял ее, прижимая ее к своей груди. Однако после паузы он спросил: «Ты действительно хочешь это услышать, девочка? Я знаю, что ты совсем не похожа на нее.

— Я хочу это услышать, — торжественно заверила она его. — Ты знаешь мое прошлое. Дайте мне узнать твое».

Скотти кивнул, а затем откинул голову назад и сказал: «Ну, для начала, я должен рассказать тебе кое-что об отце».

— Хорошо, — пробормотала она, устраиваясь напротив него и терпеливо ожидая.

«Мой папа был женат до того, как встретил мою мать. Его первая жена была любовью всей его жизни, и до ее смерти они были женаты пятнадцать лет. Они были очень счастливы вместе, но: за все эти годы у них не было ни намека на ребенка.

— Как грустно, — пробормотала Бет.

«Да». Скотти кивнул. «А потом была мать. Она была шлюхой. Нет’ профессионалкой/ индивидуалкой. По крайней мере, у нее не было сутенера и она не жила в борделе. Однако она променяла тело на… — он беспомощно пожал плечами, его грудь двигалась под ней, — в основном на все, что она хотела. Она переспала с королем, чтобы снискать благосклонность для своего отца и повысить его — и, соответственно, ее — положение при дворе. Она спала с высокопоставленными чиновниками, лордами. в основном с любым, кто мог сделать для нее, что она хотела. А потом она переспала с отцом».

— Чего она от него хотела? — с любопытством спросила Бет.

Сделав паузу, Скотти нахмурился. — Насколько я помню, ходили слухи, что она хотела кое-какую собственность, которой он владел, за… — Скотти заколебался, а затем покачал головой. «-для чего-то. Я не уверен, что мне когда-либо говорили, для чего ей нужна эта собственность или что она для нее значит. Все, что я знаю, это то, что этот клочок земли — это единственная причина, по которой я существую.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Бет с сомнением подняла брови, и Скотти улыбнулся.

— Верно, — заверил он ее, а затем продолжил, — она появилась в замке посреди зимней бури. Позже папа узнал, что она жила в соседнем замке несколько недель, прежде чем разразилась буря, и как только она началась, она уехала и отправилась в наш замок. Взглянув на нее, он объяснил: «Хайлендс славился гостеприимством, и отказать ей было бы не вежливо, так что было почти гарантировано, что ее не выгонят».

Откинув голову назад, он продолжил: «Она быстро занялась тем, что у нее получалось лучше всего, и соблазнила отца. После этого она просто ожидала, что он подпишет документ на землю, которую она хотела. Просто так, — сказал он с отвращением.

— Она так много о себе думала, не так ли? — спросила Бет с сухим весельем.

Скотти пожал плечами. «Это срабатывало в прошлом. Она была красивой женщиной и, по-видимому, очень искусна в постели».

— А с твоим отцом это не сработало? Бет предположила.

«Мой отец не был глупым человеком. Он знал, что если он даст ей то, что она хочет, она будет счастлива. Он сказал мне, что это была особенно лютая холодная зима, и делать было нечего, так что он замялся и сказал, что подумает об этом и тому подобное. Ну, моя мать просто восприняла это как вызов. Она была так тщеславна, что ни на минуту не поверила, что не добьется своего. Так продолжалось до весны, когда отцу она наскучила, и по мере того, как горный перевал оттаивал, он все больше и больше стремился отправить ее во свояси. Но потом он начал подозревать, что она беременна».

— Тобой, — с ухмылкой сказала Бет.

«Да». Он улыбнулся ее выражению лица и крепко сжал ее, а затем сказал: — Ну, папа всегда хотел детей или, по крайней мере, наследника. Так что для него это было благословенным чудом».

— А для твоей матери? спросила она.

— Разменная монета, — сухо сказал Скотти. «На самом деле, я и по сей день не знаю наверняка, был ли Макдональд моим отцом, или она спала еще с кем, чтобы забеременеть, но утверждала, что этот козырь принадлежит отцу. Однако он считал, что я его, и это все, что имело значение. для нас. Он был хорошим отцом, — заверил он ее.

Бет кивнула.

— В любом случае, — продолжил Скотти, — как только он понял, что она беременна, папа настоял, чтобы она вышла за него замуж. Она отказалась, но сказала, что если он передаст ей этот кусок имущества, она отдаст ему меня, когда я рожусь. Но отец ей не доверял. Он боялся, что в тот момент, когда он подпишет документ о праве собственности, она найдет способ избавиться от меня.

Снова взглянув на нее, он объяснил: «Понимаешь, она была беременна раз или два. И ни один из этих младенцев не выжил. На самом деле, позже я узнал, что она была беременна гораздо чаще, чем подозревал даже мой отец. Она была очень плодовитой, но, по словам ее служанки, до рождения дожили только трое младенцев. Очевидно, у нее была смесь, в которую входила дикая морковь, и я не знаю, что еще она пила, чтобы избавиться от нежеланных детей. Когда это не помогало, она избавлялась от младенцев другими методами после рождения. Одного она, по-видимому, отдала вместе с деньгами крестьянам в поместье своего отца, чтобы они вырастили его. Я так понимаю, она любила отца этого ребенка, — сказал он, пожав плечами. «Другого она утопила при рождении, а третьего просто бросила на морозе зимней ночью. Она так и не узнала, замерз ли ребенок, был ли спасен кем-то или убит волками. Она не удосужилась проверить.

— Итак, мой отец знал о других детях и не доверял ей, — сказал Скотти, возвращаясь к рассказу. «Он никак не мог расписаться в собственности до того, как она родит. Он предложил ей выносить ребенка до срока, отдать его ему, а потом он подпишет акт. Она отказалась от этого предложения и настояла, чтобы он сделал это сейчас, иначе ребенок, я, не доживу до рождения. Довольно глупая угроза, если подумать, — заметил он. — Я имею в виду, что она была одна со своей служанкой, которую тоже не очень жаловали, в чужом замке.