Сталь, пар и магия - Ник Перумов

Ярина задрала нос и гордо прошествовала мимо.

— Мяу! — укорила Молли терпеливо дожидавшаяся её кошка Диана.

— То-то, что мяу, — буркнула девочка. — Сегодня или никогда, Ди!

Судя по виду, кошка была с этим полностью согласна.

Вернулись оборотни, вернулся мистер Питтвик (Ярина поспешила обернуться мышью и спряталась в какой-то щели).

Вести были странные и смутные. Во-первых, в Норд-Йорке продолжалась непонятная вспышка сонной болезни, так что небольшая специальная лечебница в Особом Департаменте переполнена. Во-вторых, нигде в городе, кроме Пушечного клуба, никто ничего не слышал о мистере и миссис Блэкуотер. Дом их стоял закрытым, с постом департаментских у наглухо заколоченных досками дверей. В-третьих, мистер Уильям Мюррей и в самом деле проследовал на юг вместе со всем семейством — остальных «членов банды» ждали работные дома и каторжные поселения.

— Что-то они замышляют. — Мистер Питтвик нервно барабанил по столу толстыми волосатыми пальцами. — И мне это очень не нравится. Обычно, я знаю, магиков долго в заточении не держат. Разбирательство и… — Он засопел, утёр потный лоб.

— И что, мистер Питтвик? — собрала все силы Молли.

— Не знаю, — отвёл он взгляд. — Но ничего хорошего. Быть может… они того… в «стакане»…

— Наверняка, — мрачно сказала Таньша, с поистине волчьим аппетитом уничтожая бифштекс с кровью.

Всеслав резко встал, шагнул к Молли, сел рядом. И взял за руку.

Молли немедля бросило в краску, а из щели — едва слышно — донеслось тоненькое, но от этого не менее ехидное хихиканье.

— Что ещё они могут сделать с магиками? — пожал мистер Питтвик мясистыми плечами. — Мисс Таньша, вы так завлекательно расправляетесь с этим бифштексом, что мне самому захотелось, надо ж как-то нервы успокоить…

— Только в «стакан», — тихонько сказала Молли. — В «стакан», ждать, пока сами не… не сгорят.

— Долгонько ждать придётся, — возразил мистер Питтвик. — Я слыхал, некоторые живут годами… да и зачем ждать? Когда можно того, по-тихому…

Молли охнула, и стальные пальцы Медведя сжали её ладонь, глаза Всеслава сузились — хотя разговор вёлся на имперском, он, похоже, понимал достаточно.

Рядом с ним было… как-то не так плохо.

— По-тихому? — переспросила Таньша, отрываясь от тарелки.

— Ну да. Магик ведь не диво дивное, а человек, просто человек. И если этому человеку выстрелить, к примеру, в затылок…

— Нет! — Молли вскочила, не в силах слушать. — Нет! Они не могут, не смеют, они не… не…

И она вдруг резко уткнулась Всеславу в плечо, уже чувствуя, что сдерживать слёзы нет силы.

За спиной вскочила Таньша, но мистер Питтвик покачал головой.

Мышь в щели на сей раз не захихикала.

Рука вермедведя осторожно обняла Молли за плечи. Ужасно, ужасно неприлично с точки зрения чопорных норд-йоркских обитателей, но Молли сейчас было на это наплевать.

— Надо уходить, — выдавила Таньша. — Молли, я…

— А если бы тебя тогда не оторвали от твоей мамы. — Молли не поворачивалась, по-прежнему утыкаясь во Всеславово плечо. — Если б тебя тогда не утащили силой — что б ты сделала?

Волка осеклась. Сжала кулаки, побледнела.

— Всё равно, — сквозь зубы прошипела она. — Они были правы тогда. А я права сейчас. Надо уходить. Им мы уже не поможем. Зато другим — там, за Карн Дредом, и тут, в Норд-Йорке, — мы помочь ещё можем!

Молли уже просто прижималась к Медведю. Прижималась лбом к его плечу и плакала. Потому что понимала — Таньша права. Таньша права, а они с Яриной — нет. И именно поэтому медлить нельзя. Нынче же ночью. Уже совсем скоро…

…И потому она не стала спорить. Дала себя успокоить, чем-то накормить и напоить. Не помнила, как прошёл остаток дня. Таньша с несчастным видом несколько раз подступалась было к ней — Всеслав останавливал сестру.

Медведь сидел рядом с Молли весь вечер, сидел молча, как тогда, в лесах, когда она частенько засыпала прямо на его мохнатом и тёплом боку.

Потом поднялся, вздохнул тяжело и ушёл.

В доме всё стихло. Шипел негромко пар; Молли лежала, вперив взгляд в потолок с вычурной лепниной.

— Эй! Блэкуотер! Так и будешь бока пролёживать?

Ярина. Застыла рядом, руки в боки, взгляд по-прежнему ехидный.

— Я тебя жду! — шёпотом возмутилась Молли.

— Ты б меня этак до утра прождала, — ухмыльнулась вредная девчонка. — Ну, идём! Пока волки́ с медведя́ми дрыхнут.

Кошка Ди мирно спала себе, свернувшись на Моллиной постели, и даже головы не подняла.

Вдвоём они бесшумно выскользнули той же дорогой — через подвал.

На сей раз Ярина довела Молли ещё быстрее, чем в первый. Ночная площадь встретила её пустотой, скопившимся после дня мусором — и тёмной громадой Особого Департамента; Ярина осталась там, внизу, в тоннелях.

— Стой и жди, — шепнула напоследок.

Громада Особого Департамента была черна, но на противоположной стороне светились газовые фонари, не угасали вывески над какими-то заведениями, открытыми даже сейчас, когда дело шло к полуночи; под фонарями Молли заметила какие-то фигуры, медленно прохаживающиеся туда-сюда. Подкатывали локомобили, их пассажиры направлялись ко входам в заведения, зачастую с кем-то из прохаживавшихся под фонарями…

Она осторожно направилась к воротам, стараясь держаться в тени стен. Ярина обещала, что сумеет сделать всё быстро, и отчего-то Молли ей верила.

У широких створок с двух сторон стояли будки часовых, в них по-прежнему блестели шлемы дозорных. Кажется, они на неё смотрят… кажется, она ощущает их взгляд… сколько же времени нужно Ярине, чтобы добраться?..

Так, она слишком близко. Дозорные её заметили. Ярина!..

Шипение, и чудовищные ворота начали медленно открываться. Просто, буднично, безо всякого огня, пламени, дыма и прочих эффектов.

Молли сжалась, готовая сорваться с места.

Часовые явно встревожились. Молли видела, как один из них склонился к переговорной трубе; другой же взял на изготовку карабин, настороженно глядя на разъезжающиеся створки.

Молли всмотрелась тоже, понятия не имея, что она там увидит. Но пространство врат Департамента заполнял уже знакомый туман — тот самый, что спас её во дворе работного дома.

Спокойным, размеренным шагом, хотя все внутри заледенело, Молли направилась прямо к воротам через пустое пространство перед ними. Тень от фонарей за спиной бежала впереди неё. Ой, мама-мамочка, как же страшно!

Один из дозорных по-прежнему приникал ухом к переговорному раструбу; другой же, однако, вскинул карабин к плечу, приложился, словно целился в кого-то. Молли они то ли не замечали, то ли пока не обратили на неё внимания…

Туман из врат потёк им навстречу. Густой, плотный, непроглядный, словно молоко, разлитое прямо в воздухе. Молли творила туман, работая над заклятиями Воздуха с госпожой Старшей, но создать что-то подобное ей оставалось не под силу.

Департаментский с карабином вдруг попятился из своей будки; его напарник бросил раструб и тоже схватился за оружие.

В этот миг туман рухнул на них, словно девятый вал.

Молли сжала зубы, чтобы не взвизгнуть, — в тумане угадывалось нечто жуткое, бесформенное, исполинское, заполнившее весь проём ворот.

Обоих часовых накрыло, и они исчезли.

Молли сорвалась с места. Пора!

Она бежала по булыжной мостовой Марлборо-сквер и видела, как опадает, расточаясь, туманная завеса, клубы втягиваются, утекают в незримые щели между камнями, и в проёме ворот остаётся стоять лишь одинокая маленькая фигурка.

Ярина.

Оба часовых тоже были здесь, у её ног, — валялись бесформенными грудами, и Молли хватило одного взгляда, чтобы понять — ни в одном из них не осталось и грана жизни.

Они были мертвее мёртвого.

— Ну наконец-то, копуша! — как ни в чём не бывало приветствовала её Ярина.

Молли опасливо покосилась на тела департаментских. Один замер ничком, раскинув руки; другой же лежал на спине, бесполезный карабин рядом, очки свалились, глаза широко раскрыты — и в них застыл лишь неимоверный ужас. В гримасе жуткого страха закаменело лицо, словно сведённое судорогой.

Молли не могла оторвать взгляд.

— А, это, — заметила Ярина. — Kishka tonka, говорю ж тебе. Меня только увидел и сразу того, хлоп! А я ему даже ничего и не сделала! Пальцем не тронула! Ну и нечего теперь глазеть, пошли, пошли, времени нет совсем!

Длинный спуск в подземелья, где стояли локомобили Департамента, был Молли хорошо знаком. Справа от входа в стене было что-то вроде привратницкой, виднелись трубы, штурвалы и рычаги — отсюда, похоже, управлялись ворота. Там никого не было видно.

— А как… а что ты тут сделала?..

— Да ничего особенного! Проползла по трубам. Где хорём, где крысой, где мышью, а где и водяной змеёй пришлось. Выбралась — и сюда. Ну и… показала им. Себя, в смысле. А потом ещё ворота застопорила. Заклинила то есть. Теперь не закроют! — жизнерадостно закончила Ярина.