По одной могиле за раз (ЛП) - Фрост Джанин

- О чём она говорит? — потребовала Сара, прихрамывая ближе к нам.

Его белые брови сошлись в одну линию, и я позволила маленькой улыбочке заиграть на моих губах.

- Ужасно начальственная с тобой, да? С другой стороны это имеет смысл. На ней штаны, а ты в платье.

Его кулак взметнулся вверх, но удар предназначался не мне. Он поразил Сару как раз в тот момент, когда она облокотилась на Крамера, чтобы не упасть. Она отлетела назад, кровь струёй потекла у неё из носа. Теперь, когда она исчерпала свою полезность, он больше не скрывал свои намерения к ней.

- За что? — выдохнула она.

Боль и замешательство ясно читались на её лице, но мне запоздало пришло в голову, что я не слышу их в её мыслях. То же самое с Лизой и Франсиной. Они должны были мысленно кричать от паники, но всё, что я улавливала от них — грохочущее сердцебиение и частое затруднённое дыхание через кляпы.

Серебряная пуля, которую Крамер вогнал мне в голову, не только вырубила меня на достаточное время, чтобы связать меня и облить бензином. Она ещё и замкнула мои телепатические способности. Ещё патрон или два, и я была бы мертва, но, конечно же, Крамер пока не хотел меня убивать. Если посмотреть с позитивной стороны, так мне было легче концентрироваться без их полных ужаса мыслей.

- Ни слова больше, хуре, — прорычал Крамер Саре.

- Это значит «потаскуха», — подсказала я. — Так он видит всех женщин. Привыкай слышать это остальную часть своей короткой жизни.

За это я заработала удар тыльной стороной ладони по челюсти, но по сравнению с ощущениями, когда в тебя стреляют или протыкают, это был любящий шлепок.

- Полегче толкай, ты же не хочешь, чтобы серебро изрезало моё сердце, покончив с твоей забавой слишком быстро, — поддразнила его я.

Он посмотрел на кинжал в моей груди и опустил свой сжатый кулак. Я не дёрнула ни мускулом, однако мысленно приподняла брови. Мой блеф сработал. Так ты не знаешь, что проткнул меня около сердца, но не пронзил его. Хорошо.

Слёзы покатились по щекам Сары: либо от боли в сломанном носу или от осознания, что Крамер оказался таким, как я её и предостерегала. Но я не могла вызвать в себе жалость к ней. Она выстрелила в мою лучшую подругу столько раз, что уверилась, что Дениз умерла. Если бы не «один-на-миллиард» сверхъестественный статус Дениз, она бы и была мертва. Затем Сара похитила Франсину и Лизу и принесла их в качестве подарка этому монстру, в полной мере ожидая увидеть, как они сгорают заживо.

Нет, мне не было жаль, что она тут вся в слезах обнаружила, что тоже окажется жертвой жестокости Крамера. Когда он ударил Сару в живот, заставляя её согнуться пополам и издать мучительный крик, мне по-прежнему не было жалко. Эта боль в тысячу раз слабее боли от огня, я знала это по опыту, и, рассматривая её преступления, она это заслужила.

Потом он опустил обутую ногу на её сломанную лодыжку. За новым задыхающимся криком и непрекращающимся треском стеблей кукурузы вокруг нас я не слышала, что у неё сломались кости, но, скорее всего, так оно и было. Она свернулась в положение плода, рыдая и умоляя о милосердии, которое она никогда не найдёт от Инквизитора. После заключительного удара в грудную клетку, Крамер вернул своё внимание ко мне, оставляя Сару корчиться от боли на земле.

Я ничего не сказала, когда он приблизился. В дополнение к книге где-то ближе к середине расчищенного места у него лежала сумка, и я представила различные орудия пыток, которые в ней могли храниться. Так как Крамер оставил их там, в данный момент относительно меня у него были другие планы, и мне не нужно было быть телепатом, чтобы догадаться, какие именно.

- Ты признаёшься в своём сговоре с Дьяволом, Хекс? — Эти слова были произнесены мягким, почти вкрадчивым тоном. — Если признаешься, я могу всё же сохранить твою жизнь.

Я фыркнула.

- Даже если бы я не знала правду от Элизабет, ты разве пропустил ту часть, когда я сказала, что прочитала твою книгу? Включая и тот раздел, где ты логически обосновываешь ложь заключённым о позволении им жить как часть сущности хорошего Инквизитора.

Его кулак врезался в мою челюсть, от чего губа начала кровоточить прежде, чем успела зажить.

- Признайся и откажись от своей преданности Великому Алырю!

— Судя по тому, как удивлена была Сара, когда ты переключился на неё, скажу, что ярлыки тебе тоже идеально подходят, — отметила я.

Его брови сошлись вместе, и он придвинулся так близко со своим вонючим дыханием, что я несказанно возрадовалась, что мне не нужно дышать.

- Ты подстрекаешь меня, будто хочешь, чтобы я продолжил.

Я пожала плечами, насколько позволяли мои связанные руки. У меня был план, но я не собиралась посвящать в него Крамера. Кроме того, пока его внимание сосредоточено на мне, а не на Франсине и Лизе, я была готова терпеть все пытки, которым он мог меня подвергнуть.

Ну, в определённых рамках, исправилась я, когда он схватил центр моей рубашки и осторожно отодвинул материал в сторону от рукоятки кинжала. Он уже снял мой жакет и что-то с ним сделал, оставляя меня в простой чёрной застегивающейся на пуговицы блузке и джинсах. Как только моя блузка освободилась от лезвия, он противоестественно твёрдой хваткой рванул её края в разные стороны. Фонарь отбросил мерцающий свет на его лицо, когда он уставился на мою грудь. Он нетерпеливо дёрнул за переднюю часть моего бюстгалтера там, где находилась застёжка.

Я готова была поставить своё обручальное кольцо с красным бриллиантом на то, что у этой свиньи, когда он был человеком, вставал только тогда, когда женщины были беспомощны и напуганы. Теперь, когда он был призраком, обретшим плоть, у него, скорее всего, такой проблемы не было, однако, судя по взгляду, которым он меня окинул, когда раскрыл мой лифчик, он хотел, чтобы я съёжилась от стыда. Я этого не сделала; оголена была только моя кожа, но именно его душа обнажалась этими действиями. Мне не было стыдно, когда Крамер грубо схватился за мои груди, избегая кинжала, торчащего между ними. Я была разъярена. Я хотела разорвать его на части, а затем сжечь каждую из них в пепел, однако гнев был совсем не тем, в чём я сейчас нуждалась. Чтобы послать мой сверхъестественный сигнал ЛоДжек [26], мне нужно было кое-что другое.

Было не трудно вызвать в себе достаточно чувства вины и сожаления, чтобы заставить горло сжаться, а слёзы подкатить к глазам. Всё, что мне нужно было сделать — вспомнить тот день несколько лет назад, когда я поцеловала Кости, сказала ему, что люблю его … а затем предала, уехав, не оставив и следа. Тогда я думала, что оставить его — единственный способ его защитить, и Дон проделал хорошую работу, скрывая меня больше четырёх долгих лет. Но всё это сделало нас обоих несчастными, пока Кости, наконец, не нашёл меня.

Четыре года. Мы находились врозь больше, чем вместе, а всё потому, что я отступила, когда должна была стоять на своём. Возможно, Кости и простил меня за это, но я никогда не прощу себя. Воспоминание об одной ошибке, которую я хотела бы исправить больше, чем какую-либо другую, заставило собравшуюся влагу оставить мои глаза и покатиться вниз по щекам. Слёзы потекли быстрее, капая вниз на руки Крамера. Он прекратил сжимать мою грудь и с жестоким удовлетворением уставился на розовую влагу.

- Выплачь больше своих кровавых слёз, Хекс. Они лишь доказывают твою связь с Сатаной.

- Они доказывают, что у вампиров в теле нет такого большого количества воды, как у людей, идиот, — сказала я, наслаждаясь звонкой пощёчиной, который он мне дал, потому что от этого из глаз хлынуло ещё больше такой необходимой мне влаги.

Затем он пробежался своим противным ртом по моей коже, осторожно проделывая это около кинжала, оставляя своими сгнившими зубами бороздки в моей плоти. По мне прокатилось отвращение, но я старалась игнорировать его, поворачивая свои мысли от гадливости и сожаления к тихому белому небытию, которое в последний раз чувствовала, когда подключилась к силе могилы. Она не покоилась сразу у поверхности, как это бывало прежде. Мне пришлось искать её. Боль от лезвия и Крамер, лапающий моё тело всё ниже, мешали концентрироваться, но я постаралась оттолкнуть эти чувства в сторону. Я должна была найти эту слабую искорку внутри себя. Большая часть моей силы ушла, но не вся. Она должна была быть где-то внутри меня …