Королевская кровь - Ирина Котова

   После они пьют вино, едят в полутьме какое-то обнаруженное в ящиках начальнического стола засохшее печенье, долго смотрят в окно на спящий, подмигивающий огнями трасс и бодрствующих квартир город. Игорь стоит сзади и целует ее волосы, зарывается в них носом, а затем внезапно спрашивает:

   - Полина моя дочь?

   - Да, - после небольшой паузы отвечает Ирина, и руки, обнимающие ее, на миг становятся жесткими.

   - Почему ты не сказала мне? - глухо спрашивает он, но объятий не размыкает, только притягивает ее теснее.

   - А как? - говорит она тихо. - Ты не помнил ничего, как мне подойти к тебе и сказать "Прости, я оттрахала тебя без твоего ведома и забеременела, вот твой ребенок?". Ты ведь жениться тогда собирался... Почему ты не женился?

   Он так долго молчит, что ответ становится очевидным, и она пугается силы его чувств, плечи покрываются мурашками и внезапно становится понятно, что в комнате холодно.

   - Как это...происходит с тобой? И почему? - спрашивает он наконец.

   - Не знаю, - отвечает королева со вздохом. - Это как-то связано с тем, как часто я колдую. Если вообще не использовать магию, то, наверное, вообще не будет происходить. Просто меня в один прекрасный момент начинает всю ломать, я вся горю, становлюсь как кошка мартовская, и вижу, кто мне нужен, чтобы...ну снять приступ...

   - У тебя глаза черные в эти моменты, - говорит он. - А сейчас не черные. Значит ли это, что сейчас ты со мной не потому, что тебе нужно "снять приступ?

   Королева в ответ поворачивает голову и долго, нежно целует его, и он отвечает на поцелуй со всей нежностью и пылкостью давно и безнадежно влюбленного человека.

   Пытаясь насытиться ею в эту ночь, когда её любовь принадлежит только ему, он не хочет думать о том, что завтра будет больно, возможно, гораздо больнее, чем ему когда бы то ни было. Но едва осязаемая горечь предстоящей разлуки все равно заставляет его спешить, и вот он уже разворачивает ее к себе лицом, подхватывает под колени и прижимает спиной к прохладному стеклу окна. И снова водоворот, снова шепот и вскрики, снова горячая плоть любимой женщины, запрокинувшей голову и кусающей губы от силы его любви, ее дрожь и страстные мольбы, судорожно сжимающиеся на его плечах пальцы, головокружительный запах ее волос, вкус ее кожи и волны ее наслаждения, когда она бьется в его руках и выкрикивает своим невероятным, сорванным от страсти голосом его имя. Это навсегда останется с ним, что бы с ними не было дальше.

   До утра еще несколько часов, и Ирина погружается в легкую дремоту, лежа поверх его тела, крепко обняв его и уткнувший носом ему в шею. Игорь не спит, он гладит ее по спине, перебирает волосы, вдыхает ее запах и думает о том, что же ему делать дальше.

   Утром у них есть еще пару часов для любви, но все имеет свойство заканчиваться, и вот уже вызванная горничная с каменным лицом приносит королеве платье, завозит им завтрак. Они пьют горячий чай и молчат - каждый о своем, а может об одном и том же, кто знает?

   Перед ее уходом, он крепко, до боли, обнимает ее и упрямо шепчет:

   - Я люблю тебя.

   Королева печально улыбается, целует его в последний раз и уходит, унося с собой весь воздух, которым ему можно было дышать, и все то, ради чего это стоило бы делать.

   Дни помчались за днями, а королева, будто получившая второе дыхание, с поражающей всех энергией продолжала свой отчаянный бой. Она почти не ела и спала урывками. Святослав, правильно понявший произошедшие с ней изменения, радовался тому, что она больше не срывается в приступы, но и беспокоился за ее моральное состояние. Их отношения были построены на таком доверии и близости, что он никогда бы не сказал ей ни слова упрека. Ревновал ли он? Поначалу - да. Сейчас он скорее считал это несчастьем любимой жены, и был готов на все, чтобы ей не приходилось терпеть боль. Однажды, в один из первых приступов, она просто отшвырнула его, когда он, испуганный ее состоянием, попытался остановить ее на выходе из спальни. Обошлось сломанной рукой и сотрясением мозга.

   Наутро они поговорили, и Ирина, напуганная своим поступком, пообещала ему больше не поддаваться и просила перед следующим приступом привязать ее к кровати и держать, пока не выдохнется. Закончилось тем, что она билась в путах, с воем и плачем, с судорогами и температурой всю ночь, и он, не в силах это вынести, сам развязал ее и отпустил. Принц-консорт знал, что она не променяет его ни на кого - слишком давними и ценными были их отношения, и готов был пойти на все, чтобы она никогда не мучилась больше так, как в эту страшную ночь. И знать он не хотел, кто был жертвой в этот раз. Главное - Ирина снова была здорова, насколько ее нынешнее возбужденное состояние можно было назвать здоровым.

   Её семья и близкие тоже находились в состоянии, близком к истерическому. Семейные и персональные интервью, выступления, поездки по городам, снова выступления, посещения больниц, школ, детских садов, армейских частей. Иногда они ухитрялись побывать в шести-десяти местах за день. Телепортисты работали посменно круглые сутки, а придворный маг с учениками выдали ей, наверное, годичный запас тонизирующей настойки. Повара держали блюда горячими день и ночь, а горничные сбились с ног, готовя одежду, подходящую к каждому поводу. Казалось, она за короткий срок решила наверстать все, что упустила за прошлые годы в деле поддержании лояльности народа. И, день за днем, медленно, но верно, настроения в королевстве улучшались, толпа перед дворцом рассасывалась, а уж футболки с надписями "Я люблю королеву" и "Единственная Ирина для нас" разлетались со скоростью пятничного пива.

   За приятные преференции глава церкви Триединого милостиво согласился несколько раз упомянуть о королевской семье в своих проповедях, но королевской семье пришлось отстоять длинную и занудную службу. Благодать бы не помогла не зевать, пришлось обращаться к помощи заветной настоечки. Зато значительная часть верующих тоже оказалась на ее стороне.

   Во дворце немногочисленные оставшиеся придворные начали шарахаться и прятаться по углам, если слышали настигающий их стук каблучков ее Величества, потому что любой праздношатающийся бездельник тут же получал выволочку и приспосабливался к какому-нибудь делу. И только один человек был бы счастлив услышать ее шаги и хоть несколько секунд поговорить наедине. Однако со Стрелковским они виделись теперь только на общих совещаниях и обязательных утренних планерках, после которых королева убегала. Он тоже пахал по-черному и почти не спал, агенты летали, как заведенные, "слухачи" собирали слухи и сплетни в барах, кафе, фитнес-клубах и прочих присуственных местах, а срочно сорванные с остальных заданий "болтуны" распространяли нужную информацию, перебивая негативные разговоры.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});