Служили мы в штабе армейском - Иван Катышкин

Правда, теперь мы действовали в совершенно иных условиях. В период Висло-Одерской операции, как известно, наша армия вводилась в сражение из второго эшелона, когда оборона врага была уже в основном преодолена войсками первого эшелона. А здесь мы с первых же минут столкнулись с хорошо организованным сопротивлением гитлеровцев, с их обороной, укрепленной в глубину на 20-25 километров. Кроме того, противник насытил ее фаустниками, которые в ближнем бою являлись настоящей грозой для наших танкистов. К тому же и войска - танковые, механизированные да и стрелковые - из-за распутицы были буквально привязаны к дорогам. Вследствие этого и несли подчас неоправданные потери как от артиллерийского огня, так и от ударов авиации.

Словом, осуществив в первый день операции прорыв обороны противника, мы тем не менее не выполнили задачу дня.

Естественно, командующий 1-м Украинским фронтом был весьма недоволен темпами наступления как нашей, так и 60-й армии и поэтому принял меры, чтобы, если можно так выразиться, взбодрить нас. Так, вечером 15 марта был получен приказ И. С. Конева, в котором он потребовал вести активные наступательные действия не только днем, но и ночью. "Приказываю, говорилось в атом документе, - боевые действия продолжать всеми силами вести и ночью. Ввести в бой вторые эшелоны полков, дивизий. Обязательно заставить наступать ночью Корчагина (имелся в виду командир 7-го гвардейского механизированного корпуса. - И. К.). Обязываю более оперативно и распорядительно строить мосты через ручьи. На каждый маршрут движения артиллерии и танков назначить ответственных офицеров. Энергичными мерами расшивать пробки на маршрутах"{40}.

Получив такое строгое указание, командующий и штаб 59-й армии, конечно, тут же предприняли все меры для его претворения в жизнь. В войска оперативно было спущено боевое распоряжение, в котором тоже указывалось на неудовлетворительные темпы наступления, формулировалась задача - в ночь на 17 марта не прекращать наступление, а продолжать вести его с полной активностью, специально выделив для этого усиленные передовые отряды. В их составе следовало иметь артиллерию и минометы, способные как поддержать боевые действия пехоты, так и отразить возможные контратаки противника.

Однако, несмотря на все принимаемые меры, положение у нас не очень-то улучшилось. Не случайно поэтому Маршал Советского Союза И. С. Конев и отдал 17 марта два новых приказания, переданных на имя И. Т. Коровникова. В них командующий фронтом требовал от командарма 59 "решительней разворачивать свой правый фланг, усилив его артиллерией и самоходно-артиллерийскими полками армии". Маршал приказал также и командиру 80-й стрелковой дивизии, находящейся на плацдарме южнее Оппельна, немедленно перейти в наступление.

"Примите все меры, - требовал от нашего командарма И. С. Конев, - чтобы сегодня же захватить Зюльц и соединиться с Лелюшенко на рубеже Зюльц, Нейштадт. К 19.00 17.3.45 г. части Лелюшенко овладели Штейнау, Ригерсдорф. Противник бежит. Во что бы то ни стало сегодня окружить оппельнскую группировку противника"{41}. А вскоре поступило новое распоряжение от командующего фронтом, в котором говорилось: ...Из-за вашей нерешительности и нераспорядительности противник безнаказанно отходит с оппельнского выступа на Нейштадг. Корпус Корчагина распылили и тем лишили его ударной силы. Приказываю:

1. По всему фронту перейти в решительное наступление.

2. Корчагину наступать ночью. 17.3.45 г. к рассвету соединиться с 61-й танковой бригадой Лелюшенко, ведущей бои у Нейштадта.

3. Задача армии к утру 18.3.45 г. выйти на рубеж Зюльц, Нейштадт и там завершить окружение оппельнской группировки противника и соединиться с частями 21-й и 4-й танковой армий.

4. Решительно поднять всех на выполнение задачи. Конев" {42}.

* * *

Не будем во всех подробностях описывать ход дальнейших боевых действий 59-й армии. Отметим лишь наиболее интересные моменты, которые, кстати, и склонили в этой операции чашу весов в нашу пользу.

Это, во-первых, решительные действия 314-й дивизии 43-го стрелкового корпуса, вскоре поставившие противника в районе Козеля под угрозу флангового удара с юга, а также выход 135-й дивизии на рубеж юго-западнее Козеля, что в свою очередь угрожало единственной дороге Козель - Люобшютц (Глубчице), питавшей козельскую группировку противника. Более того, 98-я дивизия вскоре овладела городом Госьценцин. Это еще больше осложнило и без того трудное положение вражеских войск. Их сопротивление начало заметно слабеть.

К вечеру 17 марта 13-я дивизия 43-го стрелкового корпуса, наступая частью сил вдоль восточного берега Одера, ликвидировала здесь последние опорные пункты гитлеровцев. Теперь оставалось лишь овладеть городом Козель, чтобы полностью очистить приодерские районы от врага. Это и было сделано 18 марта.

Важная роль в окружении противника на оппельнском выступе отводилась, как уже было сказано, 93-му стрелковому и 7-му гвардейскому механизированному корпусам. 17 марта части последнего вышли на берег реки Хотценплотц (Особлага) юго-западнее Обер-Глогау. Воспользовавшись успехом мехкорпуса, командир 93-го стрелкового корпуса генерал Я. С. Шарабурко этой же ночью организовал форсирование названной реки своими передовыми батальонами. Более того, одян из полков 391-й стрелковой дивизии сумел захватить переправу у населенного пункта Рассельвитц. Темпы форсирования удвоились. И вот уже танкисты 26-й гвардейской механизированной бригады с десантом на броне устремились на Нейштадт.

В 16 часов 18 марта 1945 года наши войска встретились здесь с передовыми отрядами 4-й гвардейской танковой армии и тем самым завершили окружение оппельнской группировки противника. Затем, частью сил повернув на запад, они создали и внешний фронт окружения. Гитлеровцы оказались в двойном кольце.

Началось уничтожение окруженных войск противника. Несмотря на яростные контратаки, особенно в районе Рассельвитц, где враг пытался деблокировать свои попавшие в беду части, соединения 59-й армии успешно справились с поставленной перед ними задачей. К вечеру 20 марта дивизии 43-го и 115-го стрелковых корпусов полностью закончили ликвидацию окруженных войск противника. Оппельнский котел прекратил свое существование.

Глава восьмая.

Прорыв через Судеты

К начале апреля 1945 года в войсках 1-го Украинского франта, куда по-прежнему входила и наша 59-я армия, развернулись самые, пожалуй, волнующие за всю войну события - подготовка к Берлинской операции.

Ставка Верховного Главнокомандования поторапливала. Да и нам, низовому звену, было, конечно, понятно - надо как можно быстрее подготовить и провести эту крупнейшую стратегическую операцию Великой Отечественной войны, овладеть столицей фашистской Германии, чтобы уже через несколько дней выйти к реке Эльба.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});