Катализ. Роман - Ант Скаландис

— Омерзительное зрелище, — морщится Черный.

— Слушайте! — вспоминает Станский. — Был же такой фильм — «Большая жратва». У Марко Феррери. Потрясающий, между прочим, фильм, точь-в-точь такие же кадры!

— Но это не он, — снова и уже слегка раздраженно подчеркивает Кротов, — это хроника. А то, что ваши режиссеры как бы угадывали будущее, совсем не удивительно. Ведь сибры не принесли в мир новых пороков, а лишь раздули до абсурдных масштабов старые. Вот вам афоризм, если угодно: будущее — это настоящее, доведенное до абсурда. А вот еще одно последствие катаклизма, разумеется, уже после отмены закона. Перегруженность воздуха над городами.

Сталкиваются самолеты, вертолеты, авиетки, ракетники…

— Неправда ли красиво? И ведь каждый идиот непременно стремился иметь собственное средство передвижения по воздуху. А это уже другая крайность — наши одичавшие партайгеноссе. Их называют зелеными ультра. Ушли жить в леса. От «Долой сибры!» к «Долой технологию!» А дальше — «Долой цивилизацию!» и «Назад, к обезьяне!» По контрасту с зеленым хорошо смотрится красное. Верно? Индустрия зрелищ двадцать первого века. Люди, на которых все заживает, как на кошках, стали еще больше любить кровавые развлечения. Пожалуйста: нью-бокс, или бокс без перчаток. А это уже старый добрый кетч. Или вот, смотрите, какой блестящий поединок с леопардом!

И снова на экране пожары. Только это уже не даниловцы. И не война.

— Горят пьяные деревни, — поясняет Кротов, — пьяные города. Народ дорвался до водки. Спьяну немножко похулиганили. Тушить, разумеется, уже некому. Не все города потом восстанавливали, тем более деревни. Современные населенные пункты сильно рассредоточены по планете. В столицах не модно стало жить. Многие оказались просто брошены, стали мертвыми городами. Среди них есть города-музеи, а есть и города-свалки, прибежище преступников, безумцев, загадочных страшных болезней и диких идей.

Глядя на небоскреб, поросший мхом, Женька вдруг начинает сомневаться в правдивости Кротова. Почему именно в этот момент, он не знает, но упрямое повторение, что все это хроника и только хроника, раздражает Женьку все больше.

А на экране меж тем как бы прокручивается краткое содержание фильма, потом вспыхивает зловеще пульсирующий оранжевый титр по-английски: «Кто виноват?» и начинаются скучные до оскомины кадры: зал заседаний, длинный стол, флажки, бутылки с водой, микрофоны, корреспонденты, знакомые лица глав государств — встреча на высшем уровне. Говорят о сибрах, но говорят удивительно казенным языком, и сцена оживляется лишь когда все четверо видят Брусилова. Виктор ведет себя крайне неординарно. Он вскакивает, жестикулирует, бегает по залу, и, отчаявшись убедить кого-нибудь, начинает кричать. Крупный план — кто-то из президентов. Голос переводчика за кадром:

— Господа, почему всеобщая сибризация должна означать всеобщее разоружение? Всеобщая сибризация не решает проблемы доверия, зато дает блестящие ответы на целый ряд военно-технических вопросов.

Брусилов стоит рядом, упершись руками в стол и глядя на президента исподлобья. Видно, как от последних слов он меняется в лице, и происходит нечто совершенно несуразное. Брусилов бьет президента кулаком в лицо, президент падает, и тут же с дыркой во лбу падает Брусилов. Начинается несусветная стрельба. Кто бы мог подумать, что в зале переговоров столько вооруженных людей? Почтеннейшие мужи планеты в панике валятся на пол и лезут под стол. Телохранители падают замертво. Лопаются простреленные бутылки и стаканы. Крики на многих языках сразу сливаются в неразборчивый гомон. Все это снимается, по-видимому, автоматическими камерами в углах помещения, так как все операторы либо убиты, либо сидят под столами. Но самое интересное начинается потом, когда стрельба смолкает, и убитый Брусилов встает с пола, почесывая обеими руками на лбу и на затылке уже почти заросшее сквозное отверстие. Репортеры, кто еще жив, кидаются к нему, но тут Кротов дает стоп-кадр и яркий оранжевый титр: «Брусилов». Это ответ на поставленный вопрос.

А в следующем кадре в густонаселенном городе вырастает атомный гриб.

— А это здесь при чем? — не понимает Черный.

— Это не Хиросима, — отвечает Кротов, — это Мадрас. Крупнейшая диверсия эпохи катаклизма. Больше миллиона жертв. Впрочем, еще более крупной была искусственно созданная эпидемия в Китае — там погибло почти три миллиона.

— Это что, на закуску? — ядовито улыбается Станский.

— Да, если угодно. А вообще у нас в информотеке еще много хроники. Будет интерес — смотрите.

— Но, простите, — интересуется недоверчивый Черный, — где гарантия, что это действительно хроника. Кинематографу доступно все, а двадцатый век воспитал нас скептиками.

Кротов даже не обижается.

— Гарантия там, на юге, — машет он рукой с небрежностью человека, стоящего на полюсе, для которого все направления — юг, — гарантия в большом мире. Посудите сами, зачем мне лгать. Я не намерен держать вас взаперти, да это и невозможно — о вас уже знают. Я просто хочу сразу дать вам правильную ориентацию. Нас, зеленых, не так много, но мы боремся за справедливость. Борцов за справедливость всегда было мало, и все-таки они побеждали. Так пусть нас станет больше, и победа придет скорее!

— Ваша цель — полное уничтожение сибров? — уточняет Станский. — А разве это реально?

— Невозможного на свете нет.

— Ну, а какие же методы?

— У меня есть свой план, но прежде, чем я познакомлю вас с ним, подумайте сами. Свежий взгляд, понимаете ли…

— Да вы что, уже записали нас в зеленые?! — возмущается Женька.

— Отнюдь. Я просто предлагаю подумать.

— Ну, знаете, — Женька наливается свежей ненавистью к Кротову, — в сибрах слишком много хорошего, чтобы я стал размышлять об их уничтожении.

— Не говорите так, Женя, — строго одергивает Кротов, и такое неожиданное обращение выбивает Женьку из колеи. — Это легкомысленное и скороспелое мнение. Представьте себе, кем бы стали врачи, если бы они принялись выискивать аспекты благотворного влияния болезней на организм. Сибр породил на планете катаклизм, а катаклизм — это болезнь. Страшная, опасная, но излечимая. В наших силах справиться с нею, но только надо лечить. Лечить, а не умиляться болезнью!

Женька не успевает возразить, потому что звучит тревожный, громкий и долгий звонок. Председатель партии зеленых поднимается и идет к пульту. В информотеку врывается Китарис.

— Брусилов в Норде! — выпаливает он.

Из книги «Катехизис сеймерного мира»

Вопрос. Что дала человечеству всеобщая сибризация? К чему приведет в дальнейшем?

Брусилов. Сибризация создала на Земле общество поистине равных возможностей для всех. И человечество движется по пути дальнейшего совершенствования своей социальной структуры, по пути глобальной морально-психологической перестройки, а также по пути биологического совершенствования вида и широкого освоения космоса. Мы идем к торжеству разума.

Петрикссон. Всеобщая сибризация породила всеобщую деградацию. Сибры кастрировали человечество, лишили стимулов к дальнейшему развитию. Бурная деятельность отдельных ученых и политиков — это не более, чем предсмертная агония. Мы идем к закату мира. Человечество как никогда близко к гибели, не обязательно физической, но, так или иначе, сибры — это смерть цивилизации.

Хао Цзы-вэн. Человечество стало объектом для изучения, но, оказавшись во власти сверхцивилизации, мы не утратили самостоятельности. Процесс изучения обоюден, что бы не думали наши господа. Человечество, подгоняемое сибрами, идет к пониманию и контакту с высшим разумом.

Пинелли. Сибризация подняла нас на новую ступень в экономике и науке, но это лишь ступень, а не окончательная победа добра над злом. угроза гибели сохраняется. И все-таки шансов на будущее у человечества стало больше, чем… когда-либо, потому что от общения с оранжитом люди в целом сделались на порядок умнее, а их интеллект — совершеннее. А это ли не гарантия существования и дальнейшего развития?

Угрюмов. Всеобщая сибризация, если рассматривать ее в комплексе с вакцинацией возродила на нашей планете остановленную возникновением цивилизации эволюцию вида homo sapiens. В сущности можно говорить даже о возникновении нового вида — homo sibrus, вида, находящегося в развитии и отмеченного принципиально новой физиологией, психологией и моралью. Вторым важнейшим следствием всего происшедшего является осознание людьми того факта, что они не одиноки во Вселенной. И первое и второе считаю в высшей степени положительным в истории цивилизации.

Кротов. Сибризация обезоружила человечество и привела его к последней стадии беспомощности. Особая опасность таится в том, что многие наивные умы воображают, будто с сибрами они стали мудрее и сильнее, тогда как на самом деле люди просто жиреют в потребительском раю, как свиньи, приготовленные на убой. И апокалипический конец близится. Либо сибры в один прекрасный день исчезнут, и наша планета будет похожа на один огромный полностью автоматизированный город, населенный невеждами, в котором внезапно отключили электричество. Либо оранжит все-таки аннигилирует, и тогда Земля превратится в звезду. Либо из каждого сибра выйдет неубиваемый оранжевый монстр, чтобы задушить и затоптать всех без исключения жителей планеты. Либо… но пусть беллетристы упражняются в сочинительстве, а я просто подытожу: с сибрами мы идем к концу света.