Стратегия одиночки (СИ) - Зайцев Александр А.

— Не хочешь поделиться с нами? — Словно о чём-то незначительном спросил белобрысый.

— Нет. Вы сами мне тот кошель продали. А раз так, то и серебро в нём моё.

— Рэйвен, тебе не кажется, что это немного нечестно? — Продолжает настаивать Флабий.

— Не кажется. — Моя улыбка напоминает оскал. — Я бы ещё понял, если претензии мне высказал тот парень.

— Как не обидно признавать. — Потянувшись, произнесла Миранда. — Но Рэйвен прав. Это теперь его кошель и, следовательно, его деньги.

— Ага. — Поддержала волшебницу Илона. — Ты сейчас неправ, Флабий.

— Хорошо, убедили. — Примирительно поднял руки белобрысый. — Вот же ты везучий! За два медных купил у нас кошель и приобрёл десятку серебра на пустом месте!

— Завидуешь? — Спросил я внешне невинно.

— Немного. — Признался парень. — И кстати! — Внезапно повысил он голос. — Не думаю, что квестеры выдавали бы награду мертвецу!

— О!!! — Глаза Илоны расширились. — Это значит, что тот безумец, уплывший в море на рыбацкой лодочке, выжил!

— Вот и я о том! — Довольный тем, что его догадку поддержали, поднял палец вверх Флабий. — И свои семь достижений за семь дней он, так же, как и мы, получил.

Я, конечно, надеялся на что-то подобное, когда забирал себе кошель, но не рассчитывал на это всерьёз. Потому как потерявшему кошелёк достаточно озвучить факт потери квестеру и потребовать награду себе лично. Видимо, отплывший один в море не стал поднимать этот вопрос. Но это не значит, что, не обнаружив награды, в следующий раз он её себе не потребует. Этот десяток серебра он уже назад всё равно не получит, но последующие награды скорее всего заберёт. Но на всякий случай его кошель я выкидывать не буду.

Без памяти будущего я бы без сомнений поделился этими деньгами с остальной группой, но сейчас вообще не собирался делать ничего подобного. Десять серебряных — невеликая сумма, но для меня и она будут совсем нелишней.

— Рэйвен, ты скоро нас покинешь? — Первой подняла этот сложный вопрос Илона.

— Да. — Мне не надо разыгрывать сожаление, мне и правда понравились эти люди, и расставание с ними не принесёт мне радости, даже с Мирандой. — Но, надеюсь, мы ещё встретимся.

— Шериф любит повторять, что все дороги Айна ведут в Пятиградье, — подмигнул Флабий. — Так что, если он прав, то обязательно встретимся.

— Не понимаю, что вы разнылись? — Пренебрежительно отвернулась будущая стихийная волшебница. — Рэйвен отплывает с Уна не сегодня и даже не завтра.

— Может и завтра. — Возразила ей лекарь. — Местные корабли не ходят по точному расписанию, это всё же не Земля, и “Вольный ветер” может пришвартоваться в гавани завтра.

— Вот пришвартуется, и будете прощаться. — Сложила руки на груди Миранда.

В чём-то Флабий прав. Если мы выживем, то через полгода, максимум через месяцев восемь, все окажемся в одном из великих городов или в их окрестностях. На Земле бывает шутят по поводу какого-либо места, что оно является “Пупом Земли”, то есть метафорическим центром всей планеты. В древности такими местами называли Рим, Константинополь и подобные столицы великих империй. Но всё равно, назвать даже Рим времён расцвета Римской империи центром Земли было некорректным преувеличением. На Айне же всё немного иначе.

Здесь есть реальный Центр Мира — гора Дивино. Её можно назвать местным Олимпом, с той лишь разницей, что на вершине Дивино стоит дворец реальных богов! Чем ближе к Дивино, тем выше ранг подземелий, и даже воздух более насыщен потоками Магии и ветрами Духа. Простому смертному не подойти к склонам Дивино, плотный туман окутывает подступы к горе и не пропускает “недостойных”. Но даже если кто-то найдёт в себе силы и подойдёт к подножью, то на его пути встанет Великая Лестница, подняться по которой можно только по приглашению божества, или быть достаточно сильным, чтобы самому добиться божественности. С первого шага на этой Лестнице и начинается Путь Возвышения.

На равном расстоянии от Божественной Горы, словно вершины звездообразной пентаграммы, расположены пять великих городов, в просторечии названых Пятиградьем. Все, кто следуют Великой Спирали Пути и достигают на этой дороге значимых результатов, рано или поздно оказываются в Пятиградьи. Всегда. Поэтому присказка Эндера о “всех дорогах” имеет под собой вполне реальное основание.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В центре каждого из этих пяти городов стоит одна из Великих Перевёрнутых Башен Божественных Печатей. Места, где по преданиям добровольно заперты души пяти богов. Заперты, чтобы охранять Айн от Второго Демонического Вторжения. Я помню, что эти печати по какой-то причине не сработают и не остановят демонические легионы. Выяснить, почему так произошло. Как демоны смогли обойти Печати Богов, не разрушив их? Это один из краеугольных камней моей стратегии на новый Цикл.

— Потренируемся? — Прервал мои размышления Флабий.

Увидев мой кивок, парень отложил еду, поднялся на ноги и, сделав несколько шагов в сторону, встал в боевую стойку. Стойку, в которой я без труда узнал начальную позицию стиля Журавля, той школы, приверженцем которой был Туань. Надо будет намекнуть Эндеру, что Флабию этот стиль не очень подходит. Он хорош для прямого меча и лёгкого копья, как, к примеру, моё яри, но вот для топора это далеко не самый лучший вариант. Впрочем, думаю, шериф это и без меня знает, и у него есть своя причина, почему он в качестве основы для топорщика выбрал именно эту школу боя.

Нейта, Кейташи и даже Ронина всегда веселило это деление местных стилей, наподобие трактатов по ушу из старых фильмов. Все три земных мастера считали деление на школы и стили ущербным, ограничивающим. Но таковы местные реалии и традиции, причём не только на востоке, но и на западе от Великого Хребта.

И чем плохи все без исключения школы единоборств Айна, это тем, что ни одна из них не учит борьбе. Ударные техники, уклонения, работа с оружием — сколько угодно, а вот борьбы почти нет. Хотя это можно объяснить тем, что все местные школы боя в основе своей имеют противостояние с монстрами, а не с людьми. А бороться с чудовищами — не лучшая затея, это правда. Но вот против людей отсутствие борцовского комплекса приёмов — фатальный недостаток. Потому как, даже если ты и твой противник вооружён мечами, никто не отменял боя на сверх близких дистанциях. Конечно, какие-то зачатки борцовских навыков у местных есть. Но это были разрозненные, не сведённые в единую систему приёмы.

Я мог бы вырубить Флабия десятком способов. Стоять на одной ноге, широко разведя при этом руки в стороны, хорошо для тренировки равновесия, но вот в реальном поединке данная позиция, мягко говоря, ущербна. Это я и пояснил белобрысому, уронив парня максимально обидным способом. Так, что при падении на землю его нос встретился с его же коленом. При этом я даже не ударил в полную силу. Просто подтолкнул пару раз и совсем легонько подсёк опорную ногу.

— Это айкидо? — Вытирая кровь из разбитого носа, спросил Флабий.

— Нет, обычное дзюдо. — Возражаю ему.

— Как на счёт ты один против нас троих? — Встала на ноги Илона. — Но без переломов там всяких! — Тут же добавила она.

Пожав плечами, я согласился. Мне тоже не помешает вспомнить бой без оружия получше.

Эту тренировку построил так, чтобы не самому бить землян, а создавать ситуации, при которых они сами наносили вред друг другу. Особенно в “дружеском огне” преуспела Миранда, причём, огонь в её случае не был метафорой. В отличие от меня, вынужденного действовать в одиночку, для этой тройки лучше будет сохранить свою команду как можно дольше. Даже столь небольшая группа имеет куда больший шанс на выживание, нежели одиночка.

Но они пока совсем не умеют действовать слажено. Туань и Ксими учат их индивидуально, и для основ это верно, тут я с Эндером согласен. Но чем быстрее они поймут, как действовать в бою, хотя бы не мешая друг другу, тем лучше. Этой тренировкой я и пытался приучить их смотреть на своих и действовать с учётом их движений, не перекрывая сектора атаки и не подставляясь под удары союзника.