Арена - Дмитрий Воронин

– А если его взорвать? – поинтересовался Малой. – Заложим десяток килограммов пластита… с этим можно небоскреб на воздух поднять.

– Небоскреб, пожалуй, можно, – согласно кивнул Дан. – А вот капсулу… Вы поймите, юноша, этот аппарат создан по стандартам, разработанным для боевых десантных модулей. К механическим повреждениям он устойчив почти абсолютно, разве что атомной бомбой. У вас ее, случайно, нет?

– Совершенно случайно, – серьезно, без тени улыбки, ответил Евгений. – Если бы я мог попасть в лабораторию «Арены», хотя бы на пару-тройку часов, что-нибудь подобное соорудил бы. Ну, не столь экологически грязное, но не менее мощное. Но соваться в «Арену» сейчас нельзя.

– Вот именно… так что я не представляю, что мы будем делать с саартом. Дело в том, что Служба не имеет права принимать решение на ликвидацию инопланетного представителя без согласования с Центром. Даже в том случае, когда он явно и нагло попирает основополагающие законы. Мы подаем заключение и рекомендации, далее в дело вступают совсем другие силы, которые и принимают окончательное решение. Все, что у нас есть, это оборудование для поимки, не более – а вызвать помощь из Центра я, как вы понимаете, не могу.

– Ваша база… та, основная – она была единственной?

– В России – да. Есть еще две, но… я не могу с ними связаться. Коды и аппаратура для связи имелись только на главной базе, а там, думаю, сейчас не уцелело ничего.

– Непредусмотрительно, однако, – презрительно скривился Борис.

– Возможно, но поймите и нас. Сторожу маленького магазинчика не выдается на дежурство пулемет, спутниковый передатчик и два танка в поддержку. Всегда считалось, что Земля – захолустье, где никогда ничего серьезного не происходит. Я уже рассказывал Александру, события здесь случаются редко. В основном – рутина, наблюдение, анализ, выявление тенденций, сухие рапорты. Или вы думаете, что наша жизнь сильно отличается от вашей? Экзотики только больше, да и то лишь с вашей точки зрения. Никто не предполагал, что на планету прибудет десант Саарта.

– А эти ваши спутники? Вы же говорили, что спутник имеет атакующие средства?

– Имеет, но он нам не подчиняется. Мы можем только получать с него данные, которые он сочтет нужным сообщить – и не более. Для пеленгации саарта я пользовался системой наблюдения спутника, но отдать приказ ему я не могу.

– А он в принципе сможет справиться с саартом?

– В принципе он может вашу Луну на куски разнести, если его… мозг сочтет это совершенно необходимым. Но решения он принимает сам.

В общем, выдвигаться пришлось без плана действий. Но что-то делать было все равно надо, поскольку нападений воин-саарт не прекратит. По крайней мере до той поры, пока не погибнет сам или не получит «отбой» от своего нанимателя. И теперь восемь человек месили лыжами снег – хуже всего приходилось, разумеется, Дану, который не отличался мощным телосложением, не имел должной физической подготовки и, кроме того, совершенно не умел ходить на лыжах. Поэтому то расстояние, которое можно было бы преодолеть за пару часов, шли уже все пять.

Как бы там ни было, но все уже порядком устали. Белые комбинезоны – Борис, недолго думая, поснимал их с трупов, которым бронекостюмы были уже не нужны, и, немного поломавшись, все в них облачились – хорошо держали температурный баланс, в них было и не жарко, и не холодно – самое то. Но нервотрепка последних дней, сон урывками – все это давало о себе знать.

Наконец Лигов остановил отряд – судя по его приборам, до цели оставалось не более километра.

– Теперь следует двигаться особенно осторожно.

– А как он вообще нас до сих пор не засек? – спросил Александр, ловя себя на том, что говорит шепотом.

– Пока я вас прикрывал, – ответил Лигов, доставая из рюкзака очередную техническую диковинку. Как и большинство других предметов из его инвентаря, прибор был на вид старенький, порядком потертый. – Эта штука создает помехи активным системам наблюдения. Но теперь мы достаточно близко, и саарт, если он принял все меры предосторожности, может нас увидеть или услышать.

– И что делать?

– Дальше должен пойти кто-то один. Индивидуальная защитная система у меня, к сожалению, в единственном числе, и ее ресурс очень ограничен. Энергопакета хватит максимум на полтора часа.

С этими словами он, расстелив на снегу что-то вроде тонкого одеяла, выложил на него угловатую железку. Повинуясь команде, остальные тоже извлекли из рюкзаков части устройства-подавителя. Предполагалось, что, будучи включенным, оно сможет подавить всю электронику посадочной капсулы. Собирая прибор, Лигов попутно объяснял его происхождение – может быть, просто чтобы чем-то занять язык.

– Эти штуки были изобретены давно, еще в эпоху глобальных войн. Поле подавителя просто останавливает действие любых электронных схем, в том числе даже биоэлектронных. При этом их не разрушая – идеальный вариант «чистого» оружия. Но в бою толку от него оказалось до смешного мало – радиус действия поля составляет всего около двадцати метров, поэтому сбить им, к примеру, боевой корабль попросту невозможно. Одно время пытались устанавливать подавитель на торпеды – считалось, что если торпеда присосется к небольшому кораблю… в вашей литературе часто встречается термин «истребитель», это что-то похожее… так вот, присосется и блокирует работу всех систем истребителя, сделав его беззащитным. В общем, из этого ничего хорошего тоже не получилось – эти приборы очень хрупкие, да и к тому же защитные поля истребителей часто разрушали торпеды, вместе с начинкой, разумеется. Так что приборы эти постепенно перешли к нам и… ну, у вас это называется полицией, или милицией. Теперь об индивидуальной защитной системе. Ею пользовались в свое время игги, их изобретение. Дает абсолютную невидимость для всех активных систем слежения и в определенной степени для пассивных. Пользуясь вашей терминологией, затрудняет обнаружение объекта в видимой части спектра, исключает – во всех других. Почти полностью гасит звуки.

– Мы имели дело с иггами… почему они не пользовались этой штукой на Арене?

– Во-первых, использование этого прибора на Арене запрещено, поскольку оно дает владельцу слишком большие преимущества. А во-вторых, игги отказались от них еще четыре тысячи лет назад, поле разрушающе действует на их мозг.

– Во как… а на наш? – с легкой ноткой беспокойства спросила Анжелика.

Некоторое время Дан молчал, затем неохотно сказал:

– На ваш тоже. Не столь сильно и с другими проявлениями, но… но все равно нет другого выхода. Стоит кому-то из нас появиться в пределах прямой видимости от модуля, и нас засекут. А дальше – саарт либо атакует, либо улетит. Скорее всего улетит, они предпочитают лично не участвовать в боях, даже в случаях, когда угроза незначительна, для этого есть клоны. Но и в этом случае он наверняка даст пару залпов – от нас и мокрого места не останется.

– Дан, чем конкретно грозит нам применение этой защиты? – Александр хмурился, ему ничуть не улыбалось подвергать себя или кого-либо из Команды опасности. К примкнувшим к ним товарищам это относилось в той же степени.

– Одноразовое использование – ничем серьезным, – спокойно ответил Лигов. То ли это и в самом деле было так, то ли коротышка заранее подготовил ответ, и теперь в его голосе и выражении лица фальшь отсутствовала. – Сильные головные боли на несколько часов, может быть, тошнота… в общем, симптомы похожи на сотрясение мозга. Но вот использовать его более одного раза в полгода я бы не рекомендовал.

Он поставил последний блок. Теперь подавитель был полностью собран – довольно безобразная конструкция, неудобная и тяжелая.

– Один из вас должен взять прибор, доставить его прямо к десантному модулю саарта, установить вплотную к корпусу и нажать вот эту кнопку. Желательно поставить прибор со стороны, противоположной люку. После этого покинуть двадцатиметровую зону действия подавителя и вызвать остальных. И следить за люком, воин может попытаться выбраться из капсулы и уничтожить прибор.

– Я пойду, – одновременно протянули к громоздкой конструкции руки Борис и Александр. Затем взглянули друг на друга и так же хором рявкнули: – Нет, я!

Анжелика прыснула со смеху. Михаил тоже чуть улыбнулся.

– Если вас интересует мое мнение, то идти должен Борис, – заметил Петр, опираясь на палки и тяжело дыша. Он все еще никак не мог перестроиться с кабинетной работы на хождение по лесу. В подтверждение своего мнения он кивнул в сторону лыж – с этими оглоблями Борис явно лучше справляется.

– Борис пер самый тяжелый груз, он устал, – заявил Александр, рюкзак которого был, пожалуй, ничуть не легче, чем у товарища.

– Я тебя еще на горбу нести могу, кэп, – фыркнул Круглов, распрямляя плечи. – И потом, я и в самом деле лучше вас всех на лыжах хожу.