В интересах государства - Алекс Хай

восприятие времени, то ли просто мозг схватывал слишком много деталей за одну секунду.

Пять взрывов, одновременно — доля секунды в долю секунды. Грохот. Дым. Дым и мириады смертоносных осколков, обрушившихся на нас.

— О господи! — взвизгнул кто-то рядом со мной.

Мне отчего-то казалось, что они падали слишком медленно. Как снежинки в кино про какое-нибудь очередное Рождество. Я бегло огляделся, пытаясь понять, где можно было укрыться. Нигде. До галерей мы не успевали добежать, а весь сад был как на ладони.

Вместе со стеклами падали пять фигур. Пятеро зачинщиков. Тоже медленно. Как-то неестественно…

Все это промелькнуло в моей голове всего за секунду.

— Ставьте блоки! — рявкнул я так громко, что многострадальные уши заложило от собственного ора.

Кто-то меня послушался. Кто-то успел. Большинство — нет.

Не отдавая себе отчета, я потянулся сразу к силе источника — и не просто зачерпнул ладошку, как обычно, а загреб сразу бочку. И пустил все в барьер — «Покров» сейчас сверкал пронзительным и ярким белым светом родовой магии, расползался, рос. Но расширялся слишком медленно. Я не успевал накрыть заклинанием весь двор — только в радиусе метров пяти от себя.

Что-то темное шлепнулось в нескольких метрах от нас. Ударилось о каменный пол с противным звуком, во все стороны брызнуло что-то красное и горячее. Кровь. Один из тех, кто устроил взрыв.

Те, кто это увидел, завопили, принялись метаться, сбивали и других с ног и сами падали, рискуя быть затоптанными. Двор Аудиториума превратился в ад и хаос.

— Поля!

Я обернулся на вопль Ирэн. Погруженность Сперанской в себя сыграла с ней злую шутку. Рыжая девчонка не успела вовремя отреагировать. Ирэн бросилась к ней — ее тело охватило янтарное свечение «Берегини», а сама она на ходу вязала «Покров» над Полей. Но немного опоздала — Сперанскую уже поранило. Насколько тяжело, я не понял.

— Ира!

Она тоже не успела. Слишком много силы вложила в «Покров» и мало — в свою «Берегиню». Большой сверкающий осколок стекла рухнул прямо на Ирэн. Заклинание поглотило какую-то часть удара, но рассыпалось. Вместе со стеклом.

Ирэн взвыла от боли и рухнула на колени.

— Блин!

Я рванул к ней, стараясь удерживать большой «Покров». Меня шатало — я зачерпнул слишком много, и тяжеловесное заклинание продолжало иссушать не только меня, но и весь резерв. Поднялась суматоха. Осколки сыпались дождем, сметая защитные заклинания и блоки абитуриентов.

— Помогите мне! — крикнул я ошалевшим ребятам. — Вяжите заклинания к моему! Присоединяйте! Сейчас рухнет вся крыша! Нужно задержать осколки. Живо!

Я обернулся к напуганной девчонке. Кажется, это была та самая Лисницкая, подружка Ирэн.

— Жива?

— Д-да…

— Помоги мне удержать заклинание. — Я взглянул наверх. Там, где рванули пять человек, стекла не осталось. Но они заняли не весь периметр крыши, и какая-то часть стеклянной конструкции еще держалась. Но держалась на соплях. — Пусть все вяжут «Покровы». Поняла?

— Ага…

— Давай, Лисницкая!

Не дождавшись однозначного ответа, я бросился к Ирэн. Люди на галерее — те, кто быстрее пришел в себя — тоже принялись вязать «Покровы». Но началась паника. Паника всегда одинакова — что среди простолюдинов, что среди одаренных аристократов. Не знаю, почему я ожидал от них большего самообладания. Но они меня разочаровали. Там, где следовало отреагировать быстро и четко, с этим справились единицы. Как всегда. Как везде.

— Миша, мы поможем! — крикнула сверху Матильда. Умница, не растерялась. Ну еще бы.

Осколки все сыпались. Дым понемногу развеивался — ворвавшийся во двор ветер уносил запах гари и чего-то химического. Кто-то высоко вскрикнул, увидев разбившихся смертников. А может из-за ранения. Сейчас было не разобрать.

На бегу я обернулся к императорской ложе. Там тоже царили суета и столпотворение. Ясное дело — императора сейчас будут выводить. Но кое-кто из аудиториумских тоже принялся вязать полотно «Покрова» под каркасом крыши. Лишь бы продержалось подольше, чтобы всех успели вывести снизу…

Сквозь толпы на галерее протискивались люди в форме и в штатском. Поздновато, мать вашу, спохватились.

Я подбежал к Ирэн. Закрывая окровавленную половину лица одной ладонью, второй она пыталась вязать «Покров». Поля отползла подальше, под колонну — тоже в крови, но вроде все порезы на ее теле были неглубокими.

— Ты как? — спросил я Ирэн, то и дело кидая взгляды наверх.

— Не знаю… — ее шепот почти утонул в отчаянных криках людей.

— Дай посмотреть.

Я попытался отнять ее руку от лица, но она лишь вскрикнула.

— Нет!

— Идти можешь?

— Могу.

— Хорошо. Бери Полю и идите в арку, чтобы вас не зацепило. У тебя мало силы, ты сейчас особо не поможешь.

Ирэн бросила на меня злой взгляд.

— Я их урою!

— Поздно, они уже того.

— Я их…

— Пошла в арку, я сказал! — рявкнул я. — Бегом. Поля, проследи.

Сперанская кивнула. Я тут же снова задрал голову. «Покров» рос, но слишком медленно. Кто-то поумнее сразу начал вязать отдельный барьер под еще не обрушившимся стеклом. На выходе началась давка — напуганные люди пытались убежать. Сопровождающие на галереях оказались заперты: на лестницах тоже наверняка началось побоище.

— Дерьмо.

Среди отчаянных беглецов я увидел белобрысую голову Денисова. Мажорчик активно работал локтями и пытался пробраться к выходу — весьма жестоко, помогая себе Благодатью. Ну конечно… Сволочь трусливая.

Сам я подобрался под навес, чтобы не зацепило случайным осколком. Согнал туда же всех, кого успел поднять по пути. Какая-то высокая темноволосая девица командовала на этом побоище с повадками заправской медсестры.

— Михайлов! Помогите его сиятельству! — распоряжалась она, таща на себе какую-то полуживую окровавленную девицу. К ней тут же подбежали прорвавшиеся университетские слуги и забрали раненую. Темновласка тут же бросилась к другим ребятам, которые не могли передвигаться самостоятельно.

Наверху что-то заскрежетало. Прямо над нами. Я бросил взгляд наверх и вскинул руки, выставляя новый «Покров». Черт! По уцелевшим стеклам стремительно пошла паутина трещин…

— Помогите! — крикнул я, понимая, что не смогу сам удержать такое обширное заклинание. — Быстрее!

Темновласка испуганно оглянулась на мой крик, перевела взгляд на крышу…

— О господи!

Еще одна часть конструкции рухнула. Я выругался и застонал, забирая остатки силы из родового источника. Ноги подкосились, я рухнул коленями на стекольную крошку, но сейчас даже не почувствовал боли. Меня разрывало изнутри — источник словно наказывал за неразумное распределение сил.

Кто-то из ребят присоединился, попытался укрепить, остановить падение…

И в этот момент надо всем пространством двора навис плотный темный, почти черный барьер. Словно плотный дым с золотыми и серебряными проблесками — как молнии и звезды на ночном небосводе. Меня накрыло мощнейшей волной силы — такой, что даже