Вторжение - Флетчер Нибел

— Ал, если вас не затруднит. — Он от души улыбнулся, глядя на неё. — И кстати, я женат.

Они пустились болтать. И когда она покончила с кофе и булочкой, оба они знали, что могут доверять друг другу или по крайней мере, рассчитывать на взаимное доверие, что, учитывая стоящую перед ними цель, означало одно и то же. Это взаимопонимание родилось из жестов, интонаций и улыбок, и если интуиция их подведёт, то долго им на этом свете не прожить.

— Я поняла, что вы не просили бы меня приехать, если бы это не было так важно для вас, — сказала она.

— Конечно, Джинни. — Он сидел на неудобном стуле с высокой прямой спинкой и вместе с ним подвинулся вперёд, оказавшись в нескольких дюймах от неё. — Мне искренне жаль, что нам не довелось встретиться раньше в Ч. Ф., чтобы мы могли предварительно обсудить ситуацию и подготовиться к ней. Теперь же я боюсь, что поступки и действия отдельных лиц приведут Ч. Ф. к краху. Мало кто из нас может предотвратить такое развитие событий, но есть два человека, которым это под силу — Альфред Николет и Вирджиния Джонс.

Она повела плечами.

— Я не считаю себя особенно умной. Но попытаюсь. Плохие новости?

— Джинни, как вы относитесь к «Гамалу»?

Она нахмурилась.

— К «Гамалу»?

— Вы хотите сказать, что не знаете этого слова? Что никогда не слышали его?

— Гамал. — Прислушиваясь к звучанию этих слогов, она рылась в памяти. — Гамал… да, как-то раз довелось услышать. Кто-то обронил его на встрече Ч. Ф. Помню, я ещё спросила, что оно значит. В ответ говоривший лишь что-то пробормотал. Я так ничего и не поняла. Не припоминаю, что оно на самом деле… Как вы его произнесли?

— Г-А-М-А-Л. — Он удивлённо уставился на неё. — Смысл этого слова знают, самое малое, человек сто среди «Чёрных Двадцать Первого Февраля» — а может быть, и ещё больше. Странно, что вам оно неизвестно.

— Я его не знаю. Так что помогите мне.

— Мне казалось, что вы в курсе всех дебатов на совете, — заметил он.

— Вы же знаете, что Данни Смит думает о женщинах, — с усмешкой сказала она. — Мне этот человек нравится, но для него все женщины — существа второго сорта. А поскольку я чёрная, то вообще попадаю в третий класс, не так ли?

Николет несколько секунд внимательно смотрел на неё, прислушиваясь к голосу интуиции, а потом подтянул к себе с маленького столика журнал и пачку бумаги. Используя журнал, как подложку, он положил на него бумагу и сделал быстрый карандашный набросок.

— Итак. Вот контур Соединённых Штатов. А вот Гамал. Он обвёл продолговатый овал юго-восточных штатов. — Гамал включает в себя Джорджию, Алабаму, Миссисипи и Луизиану[1].

— Ага. — Она слегка приоткрыла рот, наблюдая за движениями его руки. — И что?

— Гамал — это, по сути, Республика Гамал, — медленно произнося слова, сказал Николет, — независимое чёрное государство, которое Дэниел Смит предполагает выкроить из состава США. В его состав войдут эти четыре штата, не считая узкой полоски вдоль атлантического побережья Джорджии, которая пройдёт через города Саванну и Брунсвик, обеспечивая белым коридор, по которому они могут добираться до Флориды. — Он помолчал. — При всём воодушевлении Данни Смита, он всё же понимает, что белые не уступят Флориду без войны. Кроме того, он вообще терпеть не может этот штат.

— От Джорджии до Луизианы, — пробормотала Джинни. — Ничего себе. О, чёрт возьми! И Данни считает, что нам это удастся?

— Он уверен. И более того, он готовится захватить тысячу домов, а потом ещё десять тысяч и так далее — пока Президент и Конгресс не согласятся уступить эту территорию под новое государство чёрных.

— Ну и ну! — Она вытаращила глаза. — Он что, собирается выкупить её или как?

— Выторговать, — сказал Николет. — Он положит на одну чашу весов страдания двухсот лет рабства, а на другую — ту землю, на которой мучили рабов. Кроме того, он бросит на неё те тысячи домов с белыми обитателями, которые, как он надеется, будут под прицелами ружей чёрных воинов.

— Гамал, — прошептала Джинни. Вцепившись в подлокотники кресла-качалки, она смотрела на Николета, не видя его; взор её был устремлён далеко вдаль, за пределы этой комнаты в выцветших облупившихся обоях. Под шапочкой её причёски в стиле «афро-америкен» — она была такой аккуратной, что Николет принял её за парик — покачивались две золотые серёжки, напоминавшие формой ятаганы. Тусклый свет занимающегося дня пробивался сквозь немытые окна.

— Вы не разыгрываете меня, Ал?

— Я в жизни не был настолько серьёзен, — сказал он. Прикрытые стёклами очков карие глаза собеседника настойчиво искали её ответного взгляда.

— Но почему… — Она замялась в поисках точного слова. — Как же так получилось, что я не услышала ни слова ни от одного члена совета?.. Гамал. Четыре штата. И всё во славу чёрных. Я думаю, это просто прекрасно.

— Вам нравится эта идея? — Он растерялся.

— Господи, конечно. А разве кому-то она может не нравиться? Годами шли только разговоры о чёрной нации, о чёрном президенте и о столице. Мне всегда нравились эти мысли, но я воспринимала их только лишь как горячечные мечтания. А теперь Данни Смит решил воплотить их в жизнь. Да пребудет Божье благословение на этом человеке!

Преисполненная мечтами, она раскачивалась на кресле, чувствуя, как ею постепенно овладевает мечтательное восторженное настроение. Николет наблюдал за ней, за этой богиней «соула», песни которой воспламеняли сердца десятков миллионов чернокожих мужчин и женщин. С внезапным разочарованием он подумал, что, наверно, она каждый день изучает свой гороскоп. Он предпочёл бы иметь дело с практичной, твёрдо стоящей на земле женщиной. Он не был готов к встрече с пророчицей.

Николет нетерпеливо откашлялся. Она продолжала раскачиваться, видя перед собой загадочное сияние завтрашнего дня.

— Джинни!

Её взгляд снова обрёл осмысленность.

— Да.

Наклонившись, он взял её за руку.

— Джинни, Гамал существует лишь в видениях Смита — и стремясь к нему, он прямиком попадёт в ад. Поверьте мне, в данный момент попытка осуществить этот замысел уничтожит всех нас.

— Ну и что? — Она отдёрнула руку. — Мы так и так погибнем.

— Вы ошибаетесь, — возразил он. — Мы только начинаем жить. — В мягком карибском произношении появились звенящие нотки. — Власть чёрных почти у нас в руках. И она может вот-вот достаться нам — если мы будем действовать спокойно и выдержанно, и не будем допускать ошибок… Джинни, кто я такой?

— Вы очень милый чёрный мужчина, — смущённо улыбнулась она, окончательно возвращаясь в этот дешёвый, ободранный гостиничный номер.

— Спасибо. Я имею в виду мою профессию? Я экономист? Верно?

— Да, дорогой? Не человек, а золото, только у девушек головы раскалываются.

— Тогда послушайте меня внимательно. — Он снова склонился к ней. — Дан Смит — человек, одержимый видениями, он не расстаётся с тогой пророка? Как и все мессии, он считает, что наделён даром предсказывать будущее. Его Святой Грааль, его Камелот, если хотите, это Республика Гамал. Вся красота его замыслов заключается в том, что идея Гамала обретёт смысл лет через пятьдесят. Смит, наверно, сам того не понимая, провидит истину. Эти четыре штата с преимущественно чёрным населением, возглавляемые мудрыми прогрессивными лидерами, могут стать могущественным государством, гордой и богатой страной.

Джинни, замерев, внимала мерному ритму его слов. Она чувствовала себя деревенской девчонкой у ног деревенского колдуна, повествующего о древних деяниях.

— Джорджия, — сказал он, — это богатая плодородная земля, позволяет выращивать табак, арахис, хлопок. Леса дадут нам строительную древесину, сырьё для производства бумаги, смолу и скипидар. К тому же прекрасные ископаемые — бокситы, слюда, циркон. Обратимся к Алабаме. Ещё больше хлопка, целлюлозы, обилие крупного рогатого скота. Мощная металлургическая промышленность в Бирмингеме, обильные запасы каменного угля. В долине Миссисипи возделывается соя, сахарный тростник, орехи, опять-таки хлопок и тысячи квадратных миль заняты строевым лесом. Но главным образом привлекать нефть и газ, которых тут производят на 250 миллионов долларов в год. Наконец Луизиана, в недрах которой кроются запасы нефти и газа на миллиарды долларов, не говоря уж о залежах серы: тут растёт сахарный тростник, рис, высятся густые леса. В прилежащих водах в изобилии вылавливают разнообразную рыбу и креветки.

Джинни зачарованно слушала эти гимны в честь экономики, которые обычно утомляли её до зевоты.

— В Новом Орлеане расположен один из самых больших портов мира, — продолжал Николет, блестя глазами за стёклами очков. — Почти такие же — в Мобиле и Галфпорте. Прекрасные города и посёлки к западу и востоку от Лейк-Чарльз, начиная с Огусты. И над величественной столицей в Монтгомери когда-нибудь взовьётся чёрный флаг с пурпурно-красным сжатым кулаком, сменив звёзды и полосы Конфедерации белого человека. Гамал, богатое государство с развитой промышленностью, будет торговать со всем светом, посылая свои корабли за семь морей. Данни Смит предвидит будущее, и когда-нибудь Гамал прославит его.