Звездный час по тарифу - Антон Леонтьев

– О, тело было далеко не в лучшем состоянии...

Феликс прикрыл на секунду глаза. Получается, что родственнички Ксении говорили правду: труп погибшей наследницы миллиардов стал жертвой хищных животных, коих в джунглях водится в изобилии. И чтобы узнать это, ему пришлось заплатить алчному сеньору Фульгидо пятьдесят тысяч реалов! Тот работал в похоронной компании «Врата рая», самой солидной и дорогой в Эльпараисо. Чтобы развязать язык работникам, Разумовскому потребовалось прибегнуть к давно проверенному способу – подкупу.

– У меня даже сохранились фотографии, – хихикнул Фульгидо. – У нас строжайше запрещено снимать на пленку покойников, однако, сознаюсь, у меня имеется коллекция всех тех мертвецов, которые прошли через мои руки! Когда выйду на пенсию, будет чем потешить душу, вспомнить о славных временах и насладиться собственным умением! Вы желаете это видеть?

Разумовский кивнул, а сеньор Фульгидо подошел к двери и, заперев ее на ключ, произнес:

– Это обойдется вам еще в двадцать тысяч. Нет, даже в тридцать! Реал – ненадежная валюта, постоянно падает в цене, а еще девальвация и понижение процентных ставок в банках! Грабеж среди бела дня, да и только! Или у вас имеются доллары? Впрочем, евро тоже подойдут, и английские фунты...

Собираясь на встречу с сеньором Фульгидо, Разумовский прихватил с собой крупную сумму в коста-бьянкских реалах. В Интернете он нашел веб-страницу похоронного агентства «Врата рая», на которой, помимо перечня услуг и расценок (кто бы мог подумать, что гроб из красного дерева стоит почти семнадцать тысяч, а нанесение макияжа на лицо и прочие части тела покойника, в зависимости от степени тления, повреждения тканей и срока смерти, а также иных факторов, от пятисот реалов и выше), обнаружились и фотографии сотрудников.

Сеньор Фульгидо сразу же привлек его внимание – бальзамировщик не смог скрыть за тонкой улыбкой, полной сочувствия и понимания, свою суть – жадный характер и тщеславную душонку. Разумовский обратился к сеньору Фульгидо и не прогадал – тот для начала покривлялся, набивая себе цену, а затем согласился рассказать все, что знает, и велел прийти Феликсу к себе «на работу».

– Приятно иметь дело с настоящим бизнесменом, – проговорил Феликс и добавил еще три пачки. – Я жду, сеньор!

Фульгидо, отомкнув нижний ящик стола ключиком, который висел у него на шее, заметил:

– Никому нельзя доверять, ну буквально никому! Даже от любопытных коллег приходится держать все на замке!

Он положил большой альбом, похожий на тот, в котором коллекционируют фотографии веселых внучат, любимых кисок и фото отпусков на островах, перед Феликсом. В дверь постучали. Сеньор Фульгидо подпрыгнул и залепетал:

– О, боже мой! Если они обо всем узнают, мне конец.

Разумовский тряхнул его за шиворот и сказал:

– Никто ничего не узнает. Немедленно открывайте, а то это вызовет подозрения! И учтите, в ваших интересах сделать так, чтобы никто ничего не заподозрил.

Журналист сгреб деньги обратно в кейс, а сеньор Фульгидо, пригладив огненно-рыжие вихры, раскрыл дверь. Возник полный господин в черном костюме и сером галстуке – на сайте похоронного бюро он значился как владелец.

– Фульгидо, вы докучаете нашему клиенту? – произнес он с угрозой в голосе. Бальзамировщик смутился, затрясся, Феликс понял, что враль из этого типа никакой.

– Мы обсуждаем с сеньором Фульгидо некоторые детали подготовки в последний путь моей любимой тетушки, – произнес журналист скорбным голосом.

– Ах, пожилая дама, которую мы забрали сегодня утром, ваша тетушка, – произнес, успокоившись, хозяин. – Мои наиглубочайшие соболезнования!

– Я так любил тетушку Корделию, – провозгласил Феликс и шмыгнул носом. – Сеньор Фульгидо объясняет мне некоторые тонкости своего ремесла. Вы должны гордиться тем, сеньор, что такой гений работает в вашем агентстве! Я буду непременно рекомендовать своим знакомым и друзьям в трагические моменты жизни, когда они понесут невосполнимую утрату, обращаться именно к вам, во «Врата рая»!

Хозяин, выразив еще раз свои соболезнования, велел Фульгидо:

– Сразу, как закончите, придите ко мне! Мне нужно обсудить с вами кое-что! – и вышел.

– Наверняка заведет песню о том, что не сможет повысить мне зарплату, – вздохнул сеньор Фульгидо. – И так каждый раз!

Феликс раскрыл альбом, перед его глазами предстали фотографии мужчин и женщин, молодых и старых, которых объединяло одно – несмотря на то, что они были мертвы, на фотографиях они выглядели живыми: естественный цвет лица, розовые губы, тщательно уложенная прическа.

– Вижу, вам нравится, – польщенно засмеялся сеньор Фульгидо. – Скажу честно – все покойники, которые прошли через мои руки, а каждый из них пронумерован и снабжен датой смерти и погребения, для меня – как дети!

Феликс не позволил ему углубиться в описание чувств по отношению к мертвецам, перевернул последнюю страницу.

– Сеньора Сан-Донато вот на этой странице, – помог ему Фульгидо. – Прошу вас!

Феликс внимательно рассмотрел фотографию, прочитал надпись: «Ксения Сан-Донато» и сказал:

– Но это же не она! Вы не ошиблись?

Фульгидо пожал плечами и ответил:

– Откуда мне знать, она это или нет? Женщина, которая изображена перед вами, была доставлена мне поздно вечером... в спешном порядке. Со мной разговаривал некий субъект с бородкой и трубкой и его жена – вертлявая особа с иностранным акцентом...

– Николас и Ингрид Сан-Донато, – заметил вполголоса Феликс.

Бальзамировщик кивнул:

– Кажется, их так и звали. Они просили меня как можно быстрее приступить к работе с телом их племянницы. Сан-Донато – известное в Коста-Бьянке имя, но я не увлекаюсь всеми этими гламурными новостями и сплетнями из высшего света.

Феликс был уверен – молодая женщина, которая изображена на фотографии, никак не могла быть Ксенией. Она чем-то походила на наследницу миллиардов, но была моложе.

– От чего она умерла? – спросил Разумовский, чувствуя, что напал на верный след.

Сеньор Фульгидо хмыкнул:

– Откуда мне знать? Судя по всему, кто-то над ней старательно потрудился: шея вся в порезах, скорее всего большая кровопотеря и привела к кончине, тело в синяках, укусах и царапинах, имелись следы от ожогов...

– Однако вы не думаете, что над телом потрудились дикие звери? – спросил Феликс.

– О, это исключено! – заявил Фульгидо. – Мне уже доводилось приводить в порядок дрессировщика, на которого напала пантера, двух туристов, которых закусала стая диких собак, и девочку, умершую от нападения крокодила. Хотите взглянуть на фото? Я тогда приложил массу усилий, чтобы родственники могли чинно-благородно попрощаться с покойниками, не падая в обморок от страшных ран...

Феликс взглянуть на фото не пожелал, а настаивал на своем:

– Итак, вы уверены, что женщина, которая была кремирована под именем Ксении Сан-Донато, умерла не от нападения диких зверей или в результате авиакатастрофы?

– Полностью исключено, – авторитетно заявил сеньор Фульгидо. – Несчастную убили, причем перед смертью истязали, и, вероятнее всего, она стала жертвой группового изнасилования. Да, она подверглась нападению, но не диких зверей, а людей, чье сознание находится на подобном же уровне!

– Что вы можете сказать об этой женщине? – спросил Разумовский. – И только не говорите, что вы ничего не запомнили! У вас великолепная память!

Сеньор Фульгидо захихикал:

– Если эта девица – наследница миллиардов, то я – третий муж Мэрилин Монро! Особе было года двадцать два, скорее всего даже меньше. Она ухаживала за своим телом очень тщательно и... ги-ги-ги...

Он продолжил:

– Понимаете, работая с трупами, я узнаю все их секреты. У этой сеньориты имелись силиконовые имплантаты в груди – вот шары себе сделала, скажу я вам! У покойницы размер груди был на два размера больше, чем у Ксении Сан-Донато, я сверил по фото в светских журналах!

Сеньор Фульгидо хитро посмотрел на Феликса и заметил:

– Если выложите еще пару тысчонок, скажу вам кое-что весьма интересное!

Получив деньги, Фульгидо сказал:

– Преимущество моей профессии заключается в том, что мои клиенты никогда не могут пожаловаться на неподобающее с ними обращение! Я осторожненько вскрыл молочную железу этой красавицы и извлек имплантат. Да не кривитесь вы так! Я – не из той породы людей, которые получают удовлетворение, копошась в трупах! На каждом имплантате имеется свой уникальный серийный номер. И этот не был исключением. Зная его, вы можете в два счета установить, кому и когда он был вживлен. Номерочек я записал, силикон запихнул осторожненько обратно в грудь, разрезик зашил и припудрил – никто и никогда не догадался бы, что я это сделал!

– И зачем вы это сделали? – спросил Феликс.

Бальзамировщик заметил:

– Так, на всякий случай! Не каждый же день ко мне привозят наследниц миллиардов, чей труп не похож на фотографии в журналах! Я знал, что рано или поздно кто-нибудь проявит к этому интерес. Так хотите номерочек-то?