Сфера влияния - Вячеслав Васильев

  Бывший интендант провёл в тоннеле более двадцати минут. Наконец, внутренние створки шлюза раскрылись и появилась труповозка. Раскрылись наружные створки. На пороге никого не было... Неужели?...

  Труповозка в сопровождении всё тех же «Тарантулов» - погрузчиков проскочила в тоннель, и вернулась оттуда, неся на себе тело, упакованное в пробитый в нескольких местах скафандр типа «Сокол».

  Егор глянул на телеметрию, высветившуюся над неподвижным телом, и понял, что сейчас видит перед собой не труповозку, а именно медицинский эвакуатор. Похмелов был жив, хоть и без сознания.

  - Три дня в лазарете, - прокомментировал ситуацию визуализировавшийся фантом. На этот раз он прислонился к одной из стенок и скрестил на груди руки, - Ну что ж... Поздравляю! - улыбнулся он. Боевое крещение, можно сказать, пройдено... Вообще, сегодня всё прошло не так уж плохо. С нашей стороны - один труп и два средне раненых, включая вашего Похмелова. Раненые встанут в строй через три дня, а убитый проваляется не меньше недели. Ну да ничего, его есть кем заменить. Завтра из лазарета как раз выписывается один из убитых на прошлой неделе...

  Последовала немая сцена...

  - А чего вы удивляетесь? - в очередной раз подмигнул обалдевшим штрафникам аватар Искина. Мозг не повреждён, лазарет рядом. У нас здесь умирают насовсем очень редко... Одного, помню, три раза убивали... - с мечтательной улыбкой поведал фантом. Егор представил себя на месте трижды убитого, и ему стало как-то неуютно.

   - А... Они?... - все прекрасно поняли, о ком спросил Белецкий.

   - А они умирают насовсем, - жёстко отрезал ИскИн, приняв образ прапорщика Шелехова, - Мы честно выполняем условия договора. Свобода или смерть!

  

  Воцарилась тишина...

  - Так. Всем, участвовавшим сегодня в поединках - снять скафандры, пообедать и отдыхать! Не участвовавшим - оставаться здесь и тренироваться, - распорядился «Шелехов», и растворился в воздухе. Фон Стиглиц с Белецким с радостью потопали выполнять приказ, подкреплённый пожеланиями Ольги и Якова хорошо отдохнуть.

  По дороге они разминулись с эвакуатором, уже доставившего раненого в лазарет, и теперь спешившего за последним трупом, чтобы отвезти его в морг.

  В столовой бойцов ждал сюрприз - возможность самим выбирать меню, и взять добавку. Добило поражённых бойцов разрешение употребить по сто грамм самой настоящей натуральной русской водки. Употребление спиртных напитков в вооруженных силах Империи, мягко говоря, не приветствовалось. Исключение было сделано только для больших праздников, бывающих не часто, или для большого траура, случающегося ещё реже.

  Поразмыслив, Белецкий решил употребить предложенный медпрепарат. Но в количестве пятидесяти грамм.

  Несмотря на веселящий напиток, обед прошёл не очень весело. То есть часть штрафников пыталась веселиться, но другая часть подавлено молчала. Лёжа на койке после обеда, Егор глядел в потолок, и думал: А смог бы он сам? Вот так, зная, что всё потеряно, кинуться на вражескую шпагу, чтобы помочь врагу? И не находил ответа...

  Когда он поделился своими терзаниями с бароном, тот, спокойный, словно только что убил человека не в первый раз, а в сто первый, пожал плечами, и ответил в том духе, что время покажет... Может быть. Хотя, лучше бы не показывало... И поступок противника Белецкого совсем не означает его жгучего желания помочь врагу. Может, это наоборот, был стыд за проигранный поединок и желание побыстрее покончить с этим позором. Кроме того, фон Стиглиц напомнил Егору, что самоубийство - грех, и помощь врагу - не тот случай, ради которого стоит идти на этот шаг. Егор вслух согласился с бароном, но в душе остался при своём мнении.

  Пришедшие вечером усталые Ольга и Яков, увидав находящегося в депрессии Егора, утешили его, что так погано на душе только после первого убитого, а потом пойдёт легче... «Спасибо, обрадовали», - буркнул Егор, и отвернулся к стенке. «Правильно. Поспи... Утро вечера мудренее», - одобрила его действия Ольга и принялась обсуждать с бодрствующими товарищами особенности сегодняшней тренировки.

  Действительно, мудрая пословица не подвела. Утром стало полегче. Да и Сашка вернулся из лазарета. Егор за обедом (кстати, выяснилось, что в отличии от наземной учебки, в учебке орбитальной закон «война войной, а обед по расписанию» выполнялся неукоснительно) поделился с другом своими впечатлениями от боя и от противника. Карлаш, противнику которого не пришлось самому бросаться на вражескую шагу, немного подумал, и напомнил другу одну известную старую «молитву»: «Господи, дай мне вместо плохих друзей хороших врагов, а там уж я сам разберусь!».

  - Радоваться должен! Победа над достойным врагом во сто крат ценнее, чем над какой-нибудь шантрапой, - заявил другу Сашка, и, помолчав немного, добавил, - А честно говоря, мне этих ребят даже немного жалко. Но - на войне, как на войне. Доел? Пойдём тренироваться дальше, чтобы достойно побеждать достойных врагов. И недостойных тоже... В общем, всех, какие попадутся...

  Тренировки на Станции, в принципе, не особо отличались от наземных. Работали индивидуально и звеньями. Оружия не выдавали. Настоящую шпагу, выданную в первый день, забрали обратно тогда же - так что тренировки были «реально-виртуальными». Во втором звене Похмелова два дня, пока он валялся в лазарете, заменяла его точная виртуальная копия. Один день такая же копия заменяла и Белецкого. Его и ещё троих пилотов-совместителей погнали на практику вождения настоящего «Змееежа». Транспортник, правда, был короткий - всего из трёх сегментов (отстыкованных, кстати, на время от Станции), но пилотам - стажёрам и с таким обрезком пришлось попариться, выполняя простейшие эволюции.

  На следующий день пилоты снова продолжали тренировки, основным отличием которых от земных было включение в программу отработка навыков боя в условиях невесомости, и обучение управления гравитацией на «поле боя». Надо было так изменять её вектор, чтобы противника, бегущего, допустим, по полу, бросало на силовой клинок, торчащий из потолка или стены. Но это уже был мало кому удающийся «высший пилотаж», тем более, что бросало не только противника, но и отдавшего команду человека, так что без синяков и шишек не обошлось.

  Карлаш отработал свои дополнительные занятия с командиром группы в тот же день, когда выписался из лазарета. И никакие призывы к милосердию и гуманности не помогли. Не остался без допзанятий и Похмелов - но он не за провинности, а просто для «поднятия уровня». Чуть не погибнув в реальной схватке, худеющий толстяк проникся важностью учёбы, и против дополнительных занятий не возражал. Ольга вообще вела себя так, как будто всю жизнь командовала контрабордажной группой. Для каждого находилось и слово поддержки в трудную минуту, и угроза наказания при проявлении лени. Кажется, её зауважал даже ИскИн Станции, постоянно следивший за ходом учёбы, и время от времени визуализирующийся в образе капитана Косолапова, если всё было нормально, или в образе прапорщика Шелехова, если надо было подстегнуть какого-нибудь нерадивого бойца. Кстати, ИскИн взял в моду подымать штрафников по утрам при помощи четырёх фантомов Шелехова, одновременно заходящих в каюты, и орущих «Подъём!». Эти динамические голограммы были чуть менее реалистичны, чем виртуальный Шелехов, так напугавший штрафников при первой «встрече» на борту станции, но спросонья, когда глаза ещё не разлиплись, вполне сходили за настоящего прапорщика.

  Белецкий и его товарищи ожидали, что пробудут на Станции шесть дней - именно такой интервал был между отправками в космос из наземной учебки. Однако шесть дней прошли, но ИскИн станции и не заикался об окончании обучения и отправке контрабордажных групп по местам службы. Прошёл ещё один день... А потом ещё... И только тогда к вечеру ИскИн объявил, что следующий, девятый день пребывания на станции будет последним.

  Карлаш не удержался, и поинтересовался у «духа Станции», почему не видно следующей партии штрафников, которая должна была прибыть ещё позавчера? Тот улыбнулся, и ответил, что эта партия позавчера и прибыла. Станция большая, и разбита на закрытые сектора, обитатели которых не пересекаются друг с другом.

  - Кстати, - покачал головой аватар ИскИна, - в этой партии погибло три человека. Лежат теперь в лазарете своего сектора...

  Александр воспользовался моментом, и задал вопрос, уже обсуждавшийся сослуживцами в один из вечеров перед отбоем?

  - А те, что погибают внизу, тоже оживляются?

  - Не владею информацией, - развёл руками фантом, - Это здесь я царь и бог. А за пределами Станции... Но, честно говоря, не думаю, что там возятся с трупами. Внизу - предварительная обработка и отбраковка, здесь - закалка и шлифовка. Здесь все уже прошли предварительный отбор и обучение, и терять их, то есть вас, без толку, нерационально. Кстати, - фантом трансформировался в прапорщика Шелехова, и «глянул» на «хронометр», - Перед ужином все на «выпускной» медосмотр.