Королевская канарейка (СИ) - Анна Кокарева

шли до места. Лицо холодное, выражение непонятное. Поприветствовал кивком и продолжил разговор, не заговаривая со мной.

Я, понятно, тоже молчала. Попила травника из кубка (интересно, что мне заваривают? Здесь тоже афродизиаки?), печально заела чем под руку попало и засобиралась на урок в библиотеку. Когда уходила, Трандуил остановил:

— Блодьювидд, нам нужно поговорить. В Королевской оранжерее в восемь, — и, обращаясь к кому-то за столом, — перенесите наш отъезд.

Боюсь, я была тупой ученицей сегодня: на квенья сосредоточиться не удавалось, потряхивало, и голова была тяжёлая. В оранжерею меня провожала Мортфлейс. Я шла и чувствовала, что руки и ноги холодные. Идти не очень хотелось.

27. Жизнь бьет ключом

Шла я, кажется, нога за ногу — ведь уж если куда идти не хочешь, так и идётся небыстро. Трандуил уже ждал. Собирались куда-то толпой немаленькой: финансисты и охрана короля, уже на лошадях, ждали у выхода. Там же осталась Мортфлейс. Трандуил был одет тепло, и в оранжерее, заливаемой щедрым солнцем из ниоткуда, — на улице-то солнца не было, и снег с ветерком намекали на разыгрывающуюся вьюгу (куда их несёт в непогодь?) — ему было жарко. Перчатки уже снял и стоял, нетерпеливо так похлопывая ими по ноге. Подошла и, сжавшись, подняла глаза.

— Блодьювидд, ты такая логичная и готовая к сотрудничеству становишься, если тебя подпоить. Моя бы воля, так ты бы и не просыхала)

О, хорошо, он хотя бы не в гневе. Шутит.

— А я думал, это ты на меня разгневаешься за вчерашнее.

— Я просто не…

— Погоди. Я уже знаю, как видишь это ты. Теперь давай о моём видении, хорошо?

Тоже верно, зачем языком трепать, когда он и так в курсе. Молча кивнула.

— Не обманывайся: вчера я намеренно тебя подпоил и воспользовался твоей неопытностью. Хотел, чтобы ты расслабилась и поверила в мои возможности.

Владыка помолчал, явно прислушиваясь к тому, что я думаю о его возможностях. Скромно опустил глаза и расцвёл, потом глянул искоса, засмеялся:

— Богиня, зачем так заполошно краснеть? Побереги… краску. Хочешь персик?

Дотянулся до ветки старого, разлапистого дерева (вот не думала, что такие бывают на свете… да чтобы цвело и плодоносило одновременно!) и сорвал. Мда, картина маслом: «Змей соблазняет Еву персиком». Подвинулась поближе и взяла. Владыка, слегка задержав руку, заглянул в глаза и охрипшим голосом сказал:

— Ты так извивалась и всхлипывала, когда я ласкал тебя, но, поверь, это было почти ничто по сравнению с тем, каким это может быть для нас, — и, отодвигаясь, насмешливо, — поэтому, говорю же, побереги краску. На другой случай. Не считай, что я придаю большое значение случившемуся и жду продолжения этим вечером. Для меня, как для мужчины, это было почти ничем. Вот если бы ты была храбрее, и у меня горела бы изодранная тобою в кровь спина… — владыка мечтательно и насмешливо выдохнул, — и не бойся, я не такой дурак, чтобы ссориться с богиней. Есть анекдот: «Поссорился как-то ёж с Радагастом и три года с ним не разговаривал. А Радагаст и не заметил».

Хмыкнула, подумав, что Радагаст бы заметил и за ежом бы бегал по всему лесу, унижаясь и моля о прощении, но спросила другое:

— И кто из нас ёж в этом анекдоте?

— Я, конечно, прекрасная.

Гм… смищьно. Думаю, владыка лукавит: если бы хотел дать почувствовать свою немилость, уж он бы донёс посыл. Почувствовала бы.

— Не бойся насилия: если бы это случилось не как игра, на меня пошли бы войной другие эльфийские владыки; но прежде, чем они перешли бы границу, меня бы убили свои. Но даже если бы мог — не стал бы. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Со мной. И я вижу, что ты боишься гораздо меньше. Поскольку я, не будем врать, ограничиваю твой круг общения, то от скуки или при любом огорчении ты захочешь быть утешенной мною… да и захочется же тебе мужчину, в конце концов, с таким-то темпераментом. В момент, когда это случится, ты придёшь сама, — далее он сказал что-то на квенья и на непонимание в глазах пояснил:

— Идиоматическое выражение. Только не спрашивай перевод у своей учительницы, она весьма чопорна. Переводится, как: «Выроню из-за пояса календарь». Когда пара хочет ребёнка, она занимается известно чем в строго определённые дни, и, если чувства сильны и мужчина не выдерживает, то роняет из-за пояса календарь, и всё идёт насмарку из-за его пылкости. «Желать, несмотря ни на что», «Быть готовым всегда»… С квенья трудно перевести все смыслы) Так вот, я выроню из-за пояса календарь и утешу тебя. Ты не пожалеешь о своей храбрости. Не заставляй меня ждать долго — прояви щедрость, свойственную богине, и приходи ко мне. Я ничем тебя не огорчу.

Ага. Отлично. Живём! (не-не, не приду). Трандуил глянул с насмешкой и спросил:

— Божественная, да что ж мне делать, чтобы ты трястись перестала? Хочешь, в ледяной воде выполоскаю, вдруг меньше станет?)

Подавила в себе желание выбежать. У оранжереи его свита ждёт, а меня Мортфлейс. Неудобно будет. Глядя, как владыка закис от смеха над собственной шуточкой, тоже засмеялась. Бог с ним, пусть шутит, как хочет, лишь бы смеялся. Стараясь продышаться и перестать краснеть, сменила тему, спросив, куда король собирается. Отсмеявшись, тот сообщил:

— К гномам Одинокой горы. Им сюда ездить тяжело, на козлах-то через сугробы, а мы на длинноногих лошадях, да с шаманом, удерживающим наст… зимой чаще мы к ним. Экономические советники лошадей загоняли, ездя туда-сюда и утрясая торговый договор и соглашение по пошлинам. Осталось только мне доехать и поставить подпись под договором. Будет печально задержаться и пустить их труды прахом. Надо поторапливаться, пока гномы не одумались и не упёрлись снова. Им кажется, что я слишком жаден, — и дальше, себе под нос, с довольством, — паскуды редкостные, но я их переупрямил.

О, это интересно… книжку я читала, любопытно, как оно в реальности выглядит.

— Не в этот раз, богиня. Я бы взял тебя с собой, чтобы развлечь, но мы поедем быстро, да и непогода. И есть нюанс: если ты приедешь со мной, гномам и в ум не взойдёт раскладывать нас по разным спальням, а я не захочу объяснять, что ты… гм… не даёшь мне. А лечь с тобой и не тронуть — уволь меня от таких испытаний. Я тогда о деле думать не смогу и подмахну всё, что мне подсунут. Если же ты позволишь сделать тебя своей — тогда тем более, я им и пошлины-то на радостях упраздню.