Клинок Белого Пламени - Анна Тьма

Тело, до невозможности чужое, не желало слушаться. Опустившись на колени, Пламенный протянул руку к тому месту, где когда-то была шея бога-ястреба. Связка шнурков оказалась зажата в ладони. С талисманов и оберегов, которые на себе в большом количестве носил Коган, обильно капала кровь. Тонкую цепочку со стеклянной пиктограммой демон надел себе на шею. Подойдя, протянул связку Алине. Она, не глядя, выбрала один из талисманов, надела на себя. Так же поступили и другие бессмертные. Малыш взял выпавшее из крыла перо.

Не было сказано ни единого слова, когда пламя слизнуло останки с камня, обратив их в прах. В молчании ветер подхватил этот прах, унося в небо. Обратившийся в гиганта ламий разбил хвостом камень. Лезвие на конце, венчавшее страшное копье демиурга, способное разрушать даже миры, разбило нерушимый кусок изначальной материи творения.

Только мальчик оглядывался, когда они уходили. За спиной огонь уничтожал все оставшееся.

Люди встретили их на прежнем месте уже в темноте.

– Что случилось?.. – мгновенно севшим голосом спросил Нангерат, увидев страшную картину возвращавшихся в полном молчании бессмертных.

Кровь. Омертвевшие и постаревшие лица. Когда Пламенный поднял голову, некроманту стало жутко от пустоты, что поглядела на него из глаз цвета расплавленного золота.

– Где Ястреб?.. – Тигран первым заметил отсутствие Когана.

Ответ, казалось, пришел через вечность.

– Нет больше Ястреба. – Собственный голос показался Стримбору чужим.

Нет больше Ястреба. Нет. Нет…

Не видя ничего перед собой, Алина побрела куда-то в сторону ночного леса. Траэллита тоже ушел, слепо натыкаясь на деревья. Оба Волка развернулись и побрели в обратную сторону. Живой плащ взметнулся за плечами Ветра, и он исчез в ночном небе.

Пройдя через лагерь, демон миновал костер, даже не заметив, что ступил в огонь и обжег руку. Он тоже побрел в ночь.

– Командор… Альтис! – Аллодис схватил не слышащего его демона за локоть. Но когда тот обернулся, мгновенно отступил.

– Оставьте нас, смертные, – уронил демон в человеческом теле. Голос, обычно звучный и глубокий, сейчас стал хриплым и безжизненным от сдавившего горло горя.

Оставьте, смертные… Нет больше Ястреба…

Некроманты и повелитель Серебряной Империи не смогли уснуть в эту страшную ночь. Ущербная луна в небе отливала красным. И все, кто не спал, услышали песню. Не было слов. Но пел ветер, неся за собой призрак звуков флейты, переливчатый волчий вой, шум далекого шторма, шелест пламени и отзвуки голосов, певших без слов… Сама ночь, каждым звуком, каждым вдохом своим, пела тризну по погибшему богу, наполняя души такой тоской и болью, что становилось трудно дышать, и было непонятно, зачем вообще жить.

С рассветом затихла далекая от всего человеческого песня богов. В первый и, наверное, в последний раз слышали эти смертные, как на самом деле поют боги. Как содрогается и плачет от их боли мир. Наверное, если бы это была песня радости, мир смеялся бы вместе с ними.

Они вернулись утром, когда новый день осветили первые солнечные лучи. Начали собираться, не перекинувшись меж собой ни единым словом, ни одним жестом. Только Пламенный махнул рукой, приказывая людям следовать за ними.

Къяр преклонил перед хозяином колено, чтобы тому было легче забраться на его спину. Никто не командовал, никто не подчинялся. Калигул, понимая, что его хозяин не в состоянии взять на себя заботу даже о себе самом, подчинил своему разуму златогривых. Попросив помощи у двух эльфийских риат и одного рыжего эфирного пегаса, сам повел отряд вперед. То шагом, то неторопливой рысью. Всадники едва держались в седлах.

Путь впереди был еще долог. Лишь бы они все смогли его пройти. Лишь бы смогли…

Часть вторая

По дороге за грань

Изгой – чужой на земле,Как солнце в ночи по дороге домой.Изгой – от века в седле,Со смертью за жизнь принял бой!

Группа «Алиса». Изгой

Глава 1

Детская верность

Пальцы дрогнули, и писчее Перо медленно спланировало в пожухшую траву. Глаза из горчичных в золотую искорку стали полностью черными. Отшвырнув Книгу Творения, Смычок ухватилась обеими руками за постамент, в камне которого наполовину был утоплен огромный прозрачный шар. Внутри Ока Мира виднелся немалый кусок ее Творения. Уткнувшись лбом в стекло, она медленно выдохнула, и на поверхности осталась туманная дымка, которую прочертили две мокрые дорожки.

– Ублюдки… – со всхлипом произнесла Создатель. – Твари! Мальчишку-то за что?..

Никто не видел, как плачет Создатель. Она любила своих детей. Едва удалось спасти одного, как убили другого. В Игре не убивают детей и не уничтожают миры. Но это – не Игра. Это война. Она и готовила богов к войне. В Играх, призванных привести сотворенный демиургом мир во Вселенную, связав с остальными мирами, не убивают детей. Убивают на войне, призванной разрушить Творение или сменить его владельца. От исхода этой войны зависит судьба всего Творения. Смычок понимала – она не справится одна. И дети ее – не справятся.

Девочка не могла думать ни о чем другом, кроме своего крылатого бога. Демиурги убили его именно на Обрене не просто так. Принесли жертву, прочно зацепившись за этот мир, получили ключ от него. Зря мальчишки уничтожили Обрену – они дали своим врагам свободу передвижения, открыв остальные врата.

Свернувшись от боли калачиком, девочка-демиург пыталась вытерпеть ужас, не предназначенный тому, кто его пережил. Пыталась изо всех сил облегчить участь остальных своих детей, познавших то, что знать не должны. И никто не ведал, какой болью это отдавалось внутри нее. Однажды ей пришлось пить расплавленный свинец. Сейчас мука была хуже того давно пережитого кошмара…

Они собрались очень быстро. Им, талантливым, порывистым, нетерпеливым, изобретательным и энергичным, как любая юность, хватило всего половины ночи, чтобы подготовиться.

– Тишина?

– Да… Все собрал?

– Давно уже… Ты что тупишь, Лис?!

– Сам ты тупишь… Выводи, только медленно…

Мальчишки, держа под уздцы четырех златогривых коней, направились к дальним воротам конюшни. Белые лошадки в стойлах вопросительно заржали. Коротко фыркнул в их сторону самый крупный златогривый. Кони подростков вели себя так же тихо и осторожно, как их хозяева. Серый рассвет едва забрезжил.

– Давайте скорее! – Девочка в военной форме тенью скользнула внутрь конюшни. – У нас четыре минуты!

– Ну и куда это вы навострили копыта?

Подростки подпрыгнули чуть не до потолка и испуганно уставились на преградившего им путь эльфа. Незнакомец оказался маленького роста, чуть выше Кари. Тонкая кольчужка и простой походный костюм лесного воина. Огромные синие озера глаз на нежном личике и небрежно остриженные золотые волосы.

– Ваше владычество?! – первой догадалась Кари.

– Ни слова больше, – приложила пальчик к губам повелительница. – Нет здесь владычеств. Можете называть меня Рина и на «ты». Я с вами, детки. – Женщина озорно, как хулиганистая девчонка, улыбнулась и еле слышно свистнула.

Послышался перестук копыт, и рядом с эльфийкой встала полностью снаряженная в дальний путь лошадка, ткнулась мордой хозяйке в плечо.

– Быстрее, идут!.. – Снежный волчонок вбежал в конюшню с главного входа. Остановился как вкопанный, увидев эльфийку. Посмотрел на друзей: – Она с нами?

– С вами, – кивнула Сильтарина, запрыгивая в седло. – Быстрее. Я знаю тайную тропу.

Дети мигом оказались в седлах, и пятерка беглецов шустро направилась прочь. Но у тайного выхода со двора им снова преградили путь.

– Какое премилое зрелище, – холодно бросила Василиса, скрестив руки на груди. – Кучка беглецов дружно драпает. Далеко направились?

Даже королева потупила взор, а дети и вовсе были готовы провалиться сквозь землю.

– Ну, Василиска… нам нужно… – проныла принцесса, ковыряя пальчиком луку седла.

– А обо мне ты подумала?! – взвилась девушка.

– А тебе зачем бежать? – подняла взгляд переодетая эльфийка. – Карэн уходит потому, что должна. Пламенные – потому, что следуют за своей императрицей. Снежный – идет за друзьями. Я иду за теми, кого люблю. Зачем тебе бежать отсюда, Василиса?

Девушка вскинула голову. Васильковые глаза сверкнули яростью и отчаянием. Она тоже была одета по-походному и готова к дальней дороге.

– Я тоже следую за теми, кого люблю, – твердо ответила она.

Провернула колечко на пальчике, и к хозяйке резво подбежала златогривая лошадка. Девушка забралась в седло.

– Что надо компания подобралась! – Владычица оглядела своих спутников. – Мир перевернем, если захотим!