Вдоль берега Стикса - Евгений Луковцев

бы, ведь он стоял почти по центру тоннеля.

Удар был нанесён снизу вверх и пришёлся чуть пониже подбородка. Будь то обычные кривые кошачьи когти, на шее могли остаться глубокие царапины. Голодная рысь нанесла бы рваные раны, несомненно, очень опасные, хотя и не обязательно смертельные. Напавший демон, яростный и расчетливый, одной лапой рассёк Альке горло, перерубил пару позвонков и снёс голову с плеч.

* * *

Воскресать не менее больно, чем умирать.

Время тянулось густой патокой. Пока Азраил пытался остановить падение и сгруппироваться, разворачиваясь лицом к опасности, рысь ухватила обезглавленное тело клыками и скакнула далеко вперёд. Алька даже успел увидеть, как она ловко уворачивается от дьявольских когтей и завершает прыжок у развилки.

Да, всё это Алька видел и осознавал. Глаза его отрубленной головы в падении развернулись к свету, так что оставалась возможность разглядеть сложившуюся сцену в деталях. Отметить, что рысь с последней встречи ещё прибавила в размерах. И что бесформенная кукла в зубах хищницы — это он сам. В смысле, остальная его обезглавленная часть.

Обзор медленно сужался, потому что голова, приближаясь к полу, постепенно поворачивалась лицом вниз. Это Альку не слишком печалило. Он только с сожалением подумал, что при ударе о грязные камни не сумеет прикрыть глаза. Хотя… какое теперь это имеет значение? Потом он ещё подумал, что слишком много всякой ерунды лезет в голову в такой трагический момент. И о том, что сам момент слишком уж затянулся. Несколько иначе он представлял собственную кончину.

Секунда после смерти истекла ровно тогда, когда Алькин лоб обидно чмокнулся о влажный гранит. Ни раньше, ни позже. Как назло, именно в этот момент нервы осознали отсутствие тела. Боль, чудовищная боль заполнила сознание. Умирать оказалось, действительно, очень и очень неприятно.

Тут бы в самую пору потерять сознание, но отпущенное Глазом божьим время истекло и окончательно остановилось. Теперь оставалось только терпеть и обдумывать случившееся, целуя разбитыми губами дно мелкой лужи, что натекла на пол со стен и поросла противным скользким мхом.

Сначала боль, заливая всё сущее льдом, ядом и жидким свинцом (причём, одновременно), не позволяла другим чувствам пробиться в мозг. Чуть погодя Алька пообвыкся и даже смог разобрать в приоткрытом рту этакий коктейль, основу которого составляли вкусы плесени и крови. Мёртвая голова подумала, что её могло бы сейчас стошнить. Но тут же вспомнила, что не могло бы. Все необходимые для этого органы волочились по полу между могучими лапами рыси, где-то метрах в десяти дальше по коридору.

В общем, умиралось Альке не только очень больно, но и очень мерзко, а к тому же ещё и очень долго. Азраил потом без тени сочувствия отметил, что так всегда и бывает. Чего ещё, мол, можно ждать от насильственной смерти? Скажи спасибо, мол, что я вовремя нацепил на тебя Глаз божий, без него смерть могла бы оказаться и последней. Единственной и неповторимой.

Последняя секунда жизни втекла. Дурацкое слово, подумал Алька, но как тут выразишься иначе? Сначала она истекла, а теперь втекла обратно, забрав боль и отчаяние, оставив только память и страх. Благодаря им, Алька знал, что теперь будет делать.

Лужа отступила, брызги грязи отлепились от глаз. Рысь, двигаясь задом наперёд, надвинулась на Альку медленной тёмно-рыжей горой, принесла обратно туловище. Вот и голова развернулась к свету, исчезло неприятное ощущение в области шеи. Сейчас, вот сейчас всё случится!

Стоило времени сорваться с пружины, Алька плашмя повалился на пол. Мягкая беззвучная громадина скользнула над ним, не задев, и понеслась дальше по коридору. Не рискнула развернуться и напасть в открытую. Подземелье сотряс разочарованный рёв.

Азраил поднимался с грязного пола, ругаясь и не скрывая досады.

— Как же она?.. Как я мог её пропустить? А ты?

Тут он прищурился, догадавшись.

— Сколько?

— Чего?

— Сколько раз она убила тебя?

— Всего один. — Алька тоже поднялся. — Можно сказать, повезло.

— Даже очень повезло, — подтвердил Азраил. — Бывает, люди с непривычки не могут ничего сообразить, попадаются на одну и ту же смерть снова и снова.

— А привыкнув?

Дьявол отрицательно покачал головой.

— Вы в этом плане слабенькие… Для вас в таком деле как смерть привычка означает сумасшествие. Ощущения же…

— Да, я почувствовал! — Алька перебил, потом что не захотел пережить случившееся ещё раз даже в воспоминаниях. — Почему она убежала?

— Как это, почему? Это же рысь. В их нравах вытаивание жертвы, бросок из засады.

— Меня она в своё время преследовала целенаправленно и долго!

— Ну, не знаю. Может, потому, что ты не представлял для неё опасности? Был заманчивой дичью, только и всего. Хотя большой вопрос, почему она преследовала именно тебя. Наверняка в той местности было на кого поохотиться.

Сумрак подземелья с каждым шагом отступал. Взгляду предстал широкий зал-колодец. Настолько древний и так давно заброшенный, что мох и черная плесень покрывали стены сплошным ковром. В некоторых местах на пол рухнула не только отсыревшая штукатурка, но и лепнина, и даже балконы, многие века назад выступавшие из стен кругами, словно резьба внутри исполинской гайки.

Азраил приложил палец к губам, другой рукой остановил Альку, не позволяя делать лишнего шага вглубь зала.

— Как думаешь, где она прячется?

Алька пожал плечами и внимательно осмотрел дно колодца. Спрятаться тут можно было где угодно. Завалы мусора, трухи, когда-то бывшей мебелью, груды битого камня. Ниши вдоль стен, тёмные и зловещие, перекрытые обвалами. Тумбы с колоннами в виноградном узоре, часто расколотыми. Постаменты с фигурами таинственных существ, столь же часто поваленными, оплетенными тысячей слоёв пыльной паутины…

— Следов нет, — всё ещё не двигаясь с места, прошипел Азраил.

Алька наконец понял, перевёл взгляд под ноги. Следов действительно не было. На полу туннеля они были, а перед самым входом в зал — обрывались.

— Она не могла нигде свернуть, — он попытался опровергнуть очевидное. — Тут одна дорога. Ну не испарилась же? Может, прыгнула? Вон туда, например, за колонну? Хотя нет, слишком далеко. Тогда…

Он не дождался ответа и оглянулся на Азраила. Тот стоял почти как изваяние. Только по оскаленной пасти и медленно выдвигающимся из-под плаща когтям Алька понял, что сейчас произойдет.

Рысь заманила их второй раз на те же грабли. Атаковала из засады, только теперь со спины и сверху, с полуразрушенного балкона. Как она смогла забраться туда по отвесной стене, осталось загадкой. Впрочем, на то она и дикий хищник.

Азраил ударил, как успел, тыльной стороной ладони. Если бы рысь в этот момент тоже наносила удар, он был бы непременно отбит.