Ковчег Завета. От Синая до Пруссии - Анатолий Бахтин

Но, как позже выяснилось, во время пребывания в Италии Пауль познакомился с трудами по каббале и оккультизму, а также увлекся алхимией[498]. Прибыв ко двору императора Фердинанда, он не изменил своих интересов и в результате в 1556 г. издал труд с таинственным названием «Occulta occultorum occulta». Вскоре он опубликовал еще два теологических труда. При дворе он пользовался большим уважением и в отсутствие епископа Люблянского исполнял обязанности духовника Фердинанда I[499]. Именно в тот момент он попал в поле зрения де Невера, который и предложил его кандидатуру руководству Сионского ордена.

Со Скалихом провели предварительные беседы, после чего ему предложили сотрудничать с орденом. Пауль Скалих, авантюрист по натуре, вскоре дал на это свое согласие. Для создания нужной легенды Сионский орден подготовил Скалиху подложные документы, которые свидетельствовали, что еще в 1263 г. король Венгрии Бела за храбрость, проявленную в войне с татарами, отметил особым гербом Филиппуса и Бартоломеуса Скалиха де Лику, владельца большого графства Хун[500].

Сделать такие документы не составляло труда для тайного ордена, основной задачей которого, напомним, было собирание древних манускриптов. Сфабрикованные документы были изготовлены на старинных пергаментах, имевших все положенные по тем временам знаки. Эти документы были предъявлены на подпись Фердинанду I и не вызвали у него ни малейшего сомнения. Он заверил их, как утверждает его сын Максимилиан, не глядя[501]. С этого момента Скалих действует от имени князя делла Скала и графа фон Хуна, пользуясь гербом этих фамилий и получая все положенные им почести. Следующим этапом его деятельности, направляемой сионцами, был постепенный дрейф в сторону лютеранства. При дворе Альбрехта достичь успехов ортодоксальному католику было невозможно. В то же время все знали, что Альбрехт привечает у себя всех гонимых за новую веру. В связи с этим решили постепенно создать Скалиху нужный образ.

Его первые связи с протестантизмом пришлись на время Аугсбургского рейхстага, куда он сопровождал Фердинанда. Во время этого рейхстага у него были встречи с одним из руководителей евангелического духовенства в Регенсбурге Николаусом Галлусом. После возвращения Пауля в Вену эта связь продолжилась путем тайной переписки[502]. Все это в дальнейшем должно было пригодиться для проникновения в ближайший круг друзей Альбрехта. В этих же целях он подружился с придворным проповедником Пфаузером, который все более склонялся к лютеранству. Позднее Скалих, чтобы подтвердить свои заслуги перед протестантами, причислил Пфаузера к одному из значительных эпигонов Лютера. В то же время он пытался любым способом завязать контакт с представителями нового учения. Он переписывался с основателем протестантской цюрихской церкви Генрихом Буллингером, в письме к которому свое пребывание в Вене назвал ссылкой. Делал попытки завязать переписку с Филиппом Меланхтоном (1497–1560), ученым-гуманистом и педагогом, другом и сподвижником Мартина Лютера[503].

В сентябре 1557 г. Скалих добился проведения на теологическом факультете Венского университета диспута, на котором выступил против католичества. Он имел огромный успех у студентов, которые осмеяли его идеологического противника – венского соборного декана Гибертуса де Ногуэраса. Этот диспут получил большой резонанс, о Скалихе заговорили не только в Вене, но и в Германии[504].

К 1558 г. сионцы пришли к заключению, что предварительная подготовка проведена успешно и пора переходить к следующему этапу. Для этого надо было покинуть венский двор, и Скалих попросил у короля Фердинанда освободить его от должности. Свою просьбу он объяснил желанием продолжить обучение в другом университете. После некоторых колебаний Фердинанд согласился и пообещал ему финансовую поддержку. Некоторое время Скалих пребывал при дворе сына Фердинанда, Максимилиана, а затем, получив от него рекомендательное письмо, отбыл к герцогу Вюртембергскому Кристофу[505].

Согласно плану, молодой хорват должен был сначала задержаться для учебы в Тюбингене. В этом маленьком городе находился старинный университет, в котором обучались сыновья австрийского правящего дома. Круг незаурядных профессоров притягивал сюда множество учеников. Но в матрикуле (поименном списке) университета имени Скалиха нет. Как он позже уверял Альбрехта, при зачислении в университет надо было дать клятву (по тем временам дело обычное), которая могла повлечь за собой потерю свободы и достоинства, что ему, как венгерскому князю, претило. На самом-то деле пребывание в Тюбингене было необходимо для перехода ко второму этапу задуманной операции.

В этот период с подачи Сионского ордена по Европе стала распространяться информация (точнее, дезинформация) о Пауле Скалихе, из которой явствовало, что он высокого происхождения. При этом намекалось, что он приходится родственником герцогу Альбрехту. Все это подтверждалось прекрасно изготовленными документами, в которых говорилось, что Пауль Скалих, или Скалигер, является князем делла Скала, хёрграфом[506] Венгерского королевства и маркграфом Веронским. То есть, согласно своему происхождению, состоит в родстве с большинством княжеских родов Европы. В соответствии с поддельной генеалогией он был сыном князя Михаэля делла Скала и Катарины, дочери герцога Сигизмунда фон Беневента. Он также являлся наследником князя Веронского Бартоломео делла Скала, а кроме того, был связан родственными узами с королем Неаполя, Арагона и Сицилии и с баварским княжеским родом. Сам Скалих был настолько убежден в качестве этих документов, что в разговорах со своими новыми знакомыми высказывал притязания на многие владения в Италии, Венгрии, Германии и Хорватии, которые якобы были утеряны его предками, в том числе отцом. Он также стал утверждать, что воспитывался королем Фердинандом и тот помогал ему получить духовное звание[507].

Девятого апреля 1559 г. Скалих встретился с герцогом Вюртембергским. Через несколько дней он отправился в Цюрих, где лично познакомился с Генрихом Буллингером. Там же он посетил и других известных протестантов, на которых произвел сильное впечатление. Затем он вернулся в Тюбинген и написал им письма. Получив ответы, Скалих опубликовал их, рассчитывая в будущем представить Альбрехту эти многочисленные контакты с ведущими протестантами Европы как доказательство его активной борьбы за новую веру. С этой же целью он вскоре отправляется в Пфальц.

При дворе Альбрехта Прусского

В окружении герцога Альбрехта слухи о некоем Скалихе появляются где-то в 1560 г. В следующем году Альбрехт узнаёт о нем из представления придворного совета и своего камергера Фридриха фон Каница. В полученной информации о Пауле Скалихе говорилось не только как об ученом, но даже как о родственнике герцога. Альбрехт с особой теплотой принимал людей, пострадавших за новую веру, поэтому нет ничего удивительного, что он с особым вниманием слушал о молодом князе из Вероны, который когда-то был любимцем королевского двора, но из-за своих религиозных убеждений был вынужден покинуть Австрию. Его глубоко чтили и князья и ученые, но, лишенный родины, он вынужден был странствовать по Европе. В конце концов Альбрехт решил пригласить его ко двору в Кёнигсберг. Письмом от 6 сентября 1561 г. герцог в исключительно теплых словах убеждает Скалиха в своей симпатии и приглашает его к себе[508].

Для руководителей Сионского ордена и «маркграфа цу Верона» не могло быть ничего желанней, чем это приглашение. Следующий этап операции зависел теперь только от Скалиха.

Получив приглашение, Пауль для начала послал в Кёнигсберг обстоятельное письмо, в котором рассказал о своей судьбе, о своем озарении истинным светом Евангелия и отречении от ужасного папства, о трудных последних годах, которые он прожил в бедности, и подчеркнул, что приглашение от герцога – это Божья воля. Затем Скалих выдержал небольшую паузу, получил последние наставления своего руководства и, заручившись рекомендательными письмами от бывшего главного фельдгауптмана барона Ханса фон Унгнада, а также от герцога Кристофа фон Вюртенберга, в начале ноября отправляется в Пруссию. По пути он заехал к графам Эрнсту и Беппо фон Хеннебергам, которые были в близких отношениях с герцогом Прусским, не упустив случая и от них получить рекомендательные письма[509].

Герцог Альбрехт ждал чужеземца с нетерпением и большим интересом, но перед самым его приездом заболел. В Кёнигсберг Пауль прибыл в конце декабря, а возможность встретиться с герцогом получил только через восемь дней.

У Скалиха был талант и обаяние, благодаря которым он производил благоприятное впечатление на незнакомых людей и завоевывал их доверие. К тому же и герцог был настроен крайне благожелательно. Перед ним стоял человек с живыми глазами, обворожительными манерами, искусной речью и с нимбом пострадавшего за веру. Альбрехт был покорен его внешним видом, знанием иностранных языков, разносторонней образованностью и массой других положительных качеств, о которых он узнал из рекомендательных писем[510]. К тому же Пауль рассказал, что находится с ним в родстве через Беатрис, дочь Мартина делла Скала Веронского, впоследствии супругу Бернабда Висконти Миланского. У нее была дочь, принцесса Англезия, от которой ведет свое происхождение Елизабет, супруга курфюрста Фридриха I Бранденбургского[511]. Для начала герцог предложил Скалиху кров и стол в замке, а также велел выплатить ему 200 гульденов на проживание [512].