Западня - Анна Малышева

— В чем дело? Вроде те самые… И брелок наш, я сама покупала.

Для сравнения она взяла собственную связку, тщательно рассмотрела бородки. На запасных ключах бородки были, в общем, схожие… Но все-таки не очень. Настя отыскала ключи мужа — они лежали в кармане его серого пиджака. Найдя их там, она по привычке хотела его выругать за то, что не вынимает тяжелых предметов из кармана. Материя растягивается, и карман потом некрасиво пузырится. Сколько можно говорить! Но осеклась, сообразив, что ругать уже некого.

— Мам, я ничего не понимаю, — удивлялась она. — У меня ключи нормальные, Балерины тоже в порядке. А эти как будто и не наши… Откуда у нас такие? Дверь-то новая, мы ее недавно поставили. И даже копий ключей не делали, нам сразу выдали три комплекта, и все открывали идеально…

— Брелок-то ваш?

— Наш, конечно, а что толку? Ключи другие! А где же тогда наши?

Мать всплеснула руками:

— Настя, их украли!

— Подменили, ты хочешь сказать? — переспросила дочь. — Зачем же брелок оставили?

— А чтобы ты не заметила! Теперь придется все замки менять. А пока… Настенька" включи ту эту проклятую сигнализацию!

Сигнализацию Настя ненавидела. Ненавидела до такой степени, что муж пригласил мастеров тайком от нее, улучив момент, когда она отправится на дачу к родителям.

Когда жена вернулась, мастера уже оснащали датчиками окна. Она скандалила, топала ногами, кричала, что не желает жить, как в банке или ювелирном магазине… Все было напрасно — муж утверждал, что ни один замок не дает гарантии против воров. Нужна дополнительная страховка.

Ей до сих пор казалось, что это какая-то злая шутка судьбы. Сколько людей живут без всякой сигнализации? И ведь не всех обворовывают. А человека, который так беспокоился о своей безопасности, не только ограбили, но и убили… Да еще так ужасно, ножом в живот. Насте до сих пор казалось, что у нее под ногтями кровь — она битый час оттирала эти проклятые пятна на полу, едва переступив порог квартиры, даже не переодевшись. Месяц в Мариенбаде померк. Прага была забыта. Кровь глубоко въелась в пористый светлый камень, который она сама когда-то выбрала для облицовки пола. Когда-то — сто лет назад. Всего только прошлой зимой.

— Включи сигнализацию, — жалобно просила мать. — Ну, хоть пока мы тут вдвоем! Отец приедет с работы — выключишь. Мне что-то страшно. Ты только подумай — ключи могут быть у тех подонков!

— Ну ладно, включу, — сдалась Настя. — По-моему, придется звонить следователю. Он просил сообщить, если еще что-то пропало. Я только одного не понимаю — почему Валера открыл ворам дверь? Неужели ничего не заподозрил? Ведь он сам снял квартиру с сигнализации, никто не мог его заставить…

Глава 11

«Гейша» Лида перелистала записную книжку и воскликнула:

— А у меня есть ее телефон! Ну что — звонить? Остальные актеры ее поддержали, и Лида ушла на вахту. Пока она отсутствовала, ребята продолжали обсуждать, что могло случиться с Ириной. Не было ни одного случая, чтобы она назначила репетицию и не явилась. Они сами не приходили — такое бывало, да и то в первые дни после основания студии. Зато потом, когда все получили роли, ходили исправно. Кому охота, чтобы твою роль вдруг передали другому? Ведь Ирина строго предупредила их на этот счет — если работа, учеба или другие дела будут мешать посещению студии — лучше даже не начинать. Когда начнутся репетиции, прогул одного актера подведет всех остальных.

Не говоря уже о спектаклях.

И вчера вечером они явились в этот маленький, ставший таким родным кинотеатр. Сидели в зале часа полтора, шутили, трепались, обменивались воскресными впечатлениями. В конце концов заметили, что они ждут слишком долго, а Ирины все нет. Сходили на вахту, спросили старуху-вахтершу, не было ли для них записки. Записки не было.

Ребята подождали еще полчаса и, недоумевая, разошлись.

Они знали, что на другой день должны играть спектакль — в этом самом зале. Не может быть, чтобы Ирина забыла про них и не явилась! Конечно, роли они знали назубок, все декорации устанавливали сами, гримировались тоже самостоятельно… Но как же без Ирины? Им было не по себе.

Ребята договорились прийти назавтра за час до спектакля.

Сейчас это время истекало. Должно было прийти несколько школьных экскурсий из летних городских лагерей. Словом, предстояла тяжелая работа… А Ирины не было.

Вернулась бледная, чуть не плачущая Лида:

— Я не дозвонилась. Никто трубку не берет. Может, она уже выехала?

— А другого телефона у тебя нет? — поинтересовалась Ольга-"парикмахерша". Она решила не терять времени и теперь быстро гримировалась.

— Нет… Я и этот записала случайно, она его давала на нашей первой встрече.

— Может, не правильно записала?

Но один из «самураев» тоже исследовал свою записную книжку, и оказалось, что у него записан тот же самый номер.

Номер был верный, просто по нему никто не отвечал.

— Что же нам делать? — продолжала убиваться Лида. — Может, отменим спектакль?

— Ну, нет! — возмутилась Оксана. Она уже была в своем белом костюме призрака и в полном зловещем гриме. Теперь прилаживала парик. — Будем играть, как всегда!

— Может, она заболела, увезли в больницу? — предположил кто-то. — У нее, кажется, сердце больное. Она как-то говорила.

Актеры быстро проголосовали, и выяснилось, что большинство стоит за то, чтобы играть без руководительницы. «Не маленькие, — высказался парень, игравший главную мужскую роль. — Сами справимся. Она даже обрадуется, когда узнает, что спектакль не отменили. Будем играть!»

В голосовании не участвовала одна Милена. Да никто и не спрашивал ее мнения Во-первых, она была еще маленькая — всего четырнадцать лет. Во-вторых, девочка только что пришла в театр. К ней относились свысока, считая, что ее взяли по блату, как знакомую журналиста, который написал про театр статью. Все знали, что она сестра той самой девицы, которая так задирала нос, и от этого симпатий тоже не прибавлялось. Только Наташа пыталась опекать девочку. И сейчас она подошла к ней, тронула ее за плечо:

— Если хочешь, иди домой. У тебя ведь маленькая роль.

Но Милена так на нее взглянула, что Наташа поспешно отошла в сторонку и стала гримироваться. Она ругала себя: "Дала девчонке понять, что мы и без нее обойдемся.

Конечно, она обиделась! Если бы такое сказать Оле, она бы еще не так посмотрела…"

Ребята играли спектакль как заведенные. Правда, сегодня они могли особо не стараться — в зал, что называется, пригнали школьников младших классов, которым было глубоко наплевать на трагическую историю любви за гробом Вот если бы им показали кино или дрессированных собак… Зрители во весь голос переговаривались, вставали, переходили с места на место, садились на пол, вскрывали банки с водой, хрустели конфетными бумажками и чипсами… Учительницы даже не пытались их успокоить. Они как будто не видели всего этого безобразия. Правда, когда спектакль закончился, актерам устроили оглушительную овацию. Но зрители, скорее всего, просто выражали радость, что этой лабуде пришел конец.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});