Стратегия. Спасатель - Денисов Вадим Владимирович

Даяк брызнул на меня злым рассеянным взглядом — ему не терпелось начать убивать, мстить за сородичей.

— Ты услышал меня, даяк? — самым язвительным тоном поинтересовался я. — Или тебе еще длиннее меч подать? А как же мастерство? Мужчины твоего племени умеют биться на равных?

Тут уж островитянин соизволил: полностью повернул голову ко мне и что-то презрительно бросил, сам рассмеявшись удачной шутке про невесть откуда взявшегося белого недотепу.

Похоже, Хар что-то понял, подозрительно прищурился, глядя на нас обоих, но осознать коварства происходящего уже не успел.

Я сделал единственно правильное, что могло резко взорвать ситуацию и включить меня в этот явно нечестный поворот игры. А что делать… Федя скорчил максимально презрительную гримасу и два раза громко хрюкнул — голосом нормально откормленной наглой сибирской хрюши.

Даяк не выдержал такого хамства.

Резко развернувшись всем телом, он сделал первый быстрый шаг в мою сторону, уже поднимая для косого рубящего удара страшный клинок старого баронга.

Бонц!

«Товарищ маузер» коротко, но веско высказал свое мнение о происходящем.

Получив дыру во лбу, даяк как-то мгновенно опустил плечи, чуть склонил голову, глядя на рубленую стену склада, измочаленные тренировочные столбы рядом и меня, такого непорядочного. После чего, складываясь на опорной ноге, рухнул боком, выбив из земли мелкую бурую пыль.

Кончились танцы. Елки, как я устал.

Хар уже подскочил к индусу и со слезами на глазах что-то возмущенно говорил ему и старшему брату, показывая на меня рукой. Те понимающе качали головами — действительно, ну что за паразит этот русский…

— Прости, брат, но оказаться зарубленным я не захотел. Пришлось… Великая Кали знает, Федя хотел лишь справедливости. — И развел руки в стороны. — В конце концов, ты и сам бы убил его минутой позже!

Потом мы собирали и осматривали трофеи.

В складе стояли квадроциклы, шесть штук. Топлива для машин не нашли. Больше не было ничего особенно ценного: продукты были частично вывезены, частью растащены по шалашам или съедены. Если хранилось что-то еще, мы об этом уже не узнаем.

Своим ходом машины не перегнать — мешает болотистый приток Ганга.

Что ж, раз вы не успели вывезти, то это сделаем мы. Только как расположить их на «Клевере»? Встанет максимум две штуки. Нужен шкипер, он что-нибудь сообразит.

Связавшись по рации с кораблем, я передал Мауреру и Ленни тактическую обстановку, рассказал про раненого. Пусть судно подходит, встанем в оборону, начнем мудрить. В Шанхай он доложит, в конце концов, после подготовки ночью можно и «Меконг» подогнать — он плоский, широкий, на него всю эту технику загоним запросто. Квадры заправим из моих запасов, своим ходом перегоним к берегу, выставим наблюдение, РЛС мотобота постережет реку.

Кстати, а почему бы Феде не попросить у Субедара одну машину — в качестве награды? Джипа у меня теперь нет, а гуркхи с нашей помощью крепко поднялись, одни только «томпсоны» в количестве трех штук чего стоят. Четвертый «томми», поднятый с земли возле убиенного наблюдателя, я забрал себе, без всяких разговоров — даже обсуждать не буду.

А пока остываем…

Через два дня в номер тихой гостиницы лаосского квартала, где мы с Ленни заимели временное гнездо, ввалились бойцовские мужики, все трое. Джай, довольно улыбаясь, вложил мне в руку деревянную коробочку полированного красного дерева, искусно вырезанную в форме плоской фасолины. Открыв крышечку, я увидел мастерски высушенные и слегка подкопченные уши. После совещания авторитетов гуркхи зачли мне последнего застреленного даяка «дуэльным»… Не знаю, им виднее.

Ладно, когда-нибудь, заимев свой дом, я буду показывать этот странный и страшный трофей своим внукам. А из чувства вредности — уютным бабушкам на завалинках.

Под пирожок с капустой.

ГЛАВА 11

Где Федор Потапов тихо поет:

«Не судьба меня манила и не золотая жила, а таежная моя кость… И природная моя злость…»

И все-таки я природный аферист. Они в России есть.

Только Интернету верить не стоит, нас очень мало. Те, кого это удивит, ответьте на простой вопрос: много ли вы знаете людей, высаживавшихся с вертолета в сердце дикого плато Путорана, нанимавшихся в полевые экспедиции района арктических пустынь озера Таймыр или в одиночку сплавлявшихся по Индигирке? А уж те памятные гонки с медведями на Сухой Тунгуске… Я, конечно, понимаю, что Судьбу нельзя долго тягать за усы, ибо чревато. Здесь очень важно вовремя уйти на пенсию, а в череде приключений устраивать периоды релаксаций и отказа от активной беготни — «перерывы». Собственно, мой последний полевой сезон и был запланирован таковым, думал, посижу себе в экспедиционных поварах, взглядом Махатмы отчужденно оглядывая дали, философствуя в пустом лагере, пока остальные режут габбро-диабазом ладони, ломают молотки о друзы и бьют коленки на курумниках.

Сами видите, что из этого получилось: забрили в Спасатели — отсиделся, называется.

Как вычислили, спрашивается? Как я оказался в прямых кандидатах? Уж не те ли две статьи в «Красноярском рабочем» послужили поводом для помещения меня в писательскую картотеку? Приезжал как-то в Хатангу молодой да перспективный журналец, искал горячих сердец и дурных голов…

Отбор у Кураторов есть и картотека есть. Точно. Вот критерии не совсем понятны.

С Россией просто — я и сам могу подсказать, кого хапать, только спроси, наберутся ребята.

А вот, например, с англичанами как? Нет, конечно же и у бриттов найдутся тренированные… в командировках. По системе SAS, ага. Вопрос — нужна ли тут та система? Или же повседневный опыт дикого горного бирманца полезней будет? Пока что я вижу, как мне повезло: воспитанный в молодости простыми и искренними людьми дикого мира, я вполне комфортно себя чувствую и в мире новом — а он дикий: и отношения в нем простые, и звери умные. И долго еще таковым останется. А диверсионно-цивилизованный SAS, нацеленный на войну… не знаю. Тут просто жить надо. По древним законам. И хорошо, если ты ими уже пропитан, на всю толщу жизненного опыта.

Однако же полезная газета «Красноярский рабочий», успевающая, кроме прочего, следить и за придурками, разбросанными по диким местам огромного края, на Пикадилли, вблизи очередного земного офиса Писателей, как я подозреваю, не распространена, поэтому необходимые данные «английские Писатели» возьмут из секретных списков SAS’ов.

Хотя на уединенном островке Северного моря сидит себе и скучает в своем плановом «перерыве» какой-нибудь бес, а не парень, такой же, как Федя, только на хрен никому не интересный: не напишет про него «Таймс». И потому он не попаданец. В английских попаданцах окажется идеологически выдержанный комсомолец из SAS. И что-то я ему не завидую, братва. Как бы не сгорел «спец» в дикой среде без привычной войны.

Zicke сбить на аферу — раз плюнуть, кто бы сомневался. Только услышала — сразу «За!». А вот наш капитан энтузиазма сильфиды не разделял:

— Тео, какого черта тебе туда лезть?

— Первой причиной назову собственное врожденное любопытство, — откликнулся я, затягивая второй гермомешок. — А это главный триггер познания мира. Никогда себе не прощу, что был рядом с Манилой и не побывал там.

— Причина дурная, — констатировал Маурер. — А вторая?

— Капитал, Ули, капитал…

— Не совсем тебя понял, дружище, — осторожно признался шкипер.

Там, где лишь высвечивается какой бы то ни было капитал, настоящий швейцарец сразу сбивается на учащенное дыхание.

— Ну вот представь… Приедем мы в Россию. У тебя есть «Клевер». У Ленни «Гугль». Вы — уважаемые люди, владельцы флота, опытные судоводители. А что я?

— Чувак, не прибедняйся! — глядя в пол, пропела Ленни.

У нее в ушах излучают что-то тряское белые наушники.

Побродив по месту сражения, Ленни и себе выбрала трофей — белый айфон одного из островитян, не дрогнула рука берущего. Протерла спиртиком из аптечки кают-компании — и в уши. Я, как увидел бутыль приличных размеров, машинально обрадовался: