Не говори любви «прощай» - Потапова Татьяна

— Здравствуй, — сказал он, не двигаясь с места. — Можно войти?

— За вещами? — Варя постаралась произнести это абсолютно равнодушно, а ноги сами по себе, бессознательно, сделали несколько шагов в сторону, открывая проход.

— Да нет, — Сергей поставил сумку на пол и остановился, как посторонний человек, который стесняется сделать неловкое движение в чужом доме. — Я… хочу вернуться…

— М-м-м… — промычала Варя, не зная, как правильно реагировать.

Она смотрела и смотрела на него, не в силах оторвать взгляд, и два желания совершенно одновременно боролись в ней — обнять и ударить… Или ударить и обнять… Ударяя обнять… Обнимая ударить…

— Давай будем жить, как раньше, — сказал Сергей, снимая туфли, тоже незнакомые, новые, летние, с мелкими дырочками на тупых носах.

— А разве получится? — глупо спросила Варя. — Как раньше?

— Значит, будем жить по-новому. У тебя есть кофе? — Не дожидаясь ответа, он прошел на кухню, уже освоившись, вспомнив родной дом, освободившись от первой неловкости.

Варя притащилась следом за ним, ей было все время не по себе, хорошо, что она успела причесаться, сменить халат, вот только забыла рассмотреть себя в зеркало — как там сейчас поживает ее овал лица, видны ли следы старения… Последнее время ей было совсем некогда обращать на это внимание. А с появлением Сергея, такого неотразимого после отпуска, она все вспомнила, в ушах словно зазвучали те слова про пластическую операцию…

Она вдруг поймала себя на том, что ей не нравится, когда Серега, от присутствия которого она успела отвыкнуть, роется на полках в поисках кофе. Он переставлял банки, нарушал порядок, рассеянно скользил взглядом по кухне — может быть, увидел неубранную пыль? Варю это задевало, как будто он сейчас влезал в ее личное пространство и посягал на ее свободу. Между прочим, последнее время она почти перестала пить кофе…

— Есть только чай, — сказала она.

— Пусть будет чай, — согласился Сергей и сел за стол.

Варя включила чайник, достала заварку, сахар, чашки.

— Как отдохнул? — выдавила она.

— Плохо.

— А где, если не секрет?

— В Египте.

— Один?

— Ну да!

Они разговаривали как коллеги, которые встретились после отпуска и в силу совместного нахождения в одном кабинете делают вид, что проявляют друг к другу интерес.

— Вот, — Сергей вытащил из кармана два зеленых плоских камешка, — это вам с Жанкой, египетские сувениры, мне сказали, что они приносят удачу…

— Спасибо, — Варя вежливо взглянула и отложила камни на полку. — А ты в курсе, что твоя подруга съехала из нашего дома?

— Да? — слегка оживился Сергей. — Меня это не волнует. И она мне не подруга.

— Ну-ну, — Варя налила ему чай. — Извини, печенья нет.

— Я так попью.

Что-то его тревожило. Может быть, он боялся, что их мирная беседа сейчас оборвется, превратится в склоку, в скандал, и тогда ему придется забрать сумку и опять уйти. А на следующую попытку не хватит сил. Или, подумала Варя, его изнутри разъедает чувство вины, и потому он кажется скованным. А возможно, никаких таких терзаний у Сереги нет и в помине. Просто человеку надо решить в свою пользу материальные проблемы — с квартирой, например. И он не знает, как подступиться к этому вопросу, чтобы в итоге выиграть, а не проиграть. У Вари была возможность убедиться, как хитер и изворотлив ее муж.

— Варя, — сказал он, отхлебнув чай, — прости меня. Я — дурак, но я не могу без тебя… И без Жанки… Что мне здесь без вас делать? Тогда уж лучше было бы остаться в Египте.

Он посмотрел на жену глазами побитого щенка.

В этот момент Варе показалось, что с ним можно сейчас делать все что угодно. Какая-то неподвластная ей сила спустила тормоза и стала выталкивать наружу все то, что накопилось, что Варя так старательно сдерживала в себе с тех пор, как открыла мужу дверь.

— Да как ты мог?!! — крикнула она. — После стольких лет! Разве ты не знал, чем все может кончиться?!! На что ты рассчитывал?! Что я не узнаю никогда?!! Оказывается, ты нами так дорожишь!!! Поэтому и сделал из меня посмешище, тему для соседских пересудов?!! Ты лгал, унижал меня, а сам в это время кувыркался с любовницей?!! А если бы мы поменялись местами? Если бы я тебе изменяла?! Ты бы простил?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну если тебе при этом было бы хорошо… — понуро протянул Сергей.

— А тебе, значит, было хорошо, и я должна за тебя порадоваться?!! Конечно, я уже древняя старуха! Мне ведь пора на пластическую операцию! А лучше вообще в гроб! Чтобы не мешала твоему счастью!

— Мне было плохо! — перебил Сергей жену. — Давай не будем об этом. Сдались тебе соседи… Кому до нас какое дело? Я соскучился. Я так соскучился…

Он поднялся, схватил ее в охапку так, что она не могла даже пошевелиться, и, гладя ее по голове, как маленького обиженного ребенка, сказал:

— Я люблю тебя, и какая мне разница, сколько тебе лет…

Он уткнулся Варе в шею, судорожно вздохнул, его горячее лицо обжигало кожу…

Варя не могла даже вспомнить, когда, сколько лет тому назад ее так тянуло к собственному мужу. И было ли подобное вообще? Чтобы от малейшего прикосновения, от его дыхания, просто от его присутствия начинала сходить с ума вся ее природа, все женское естество… В этом сумасшествии не имели значения ни шорохи, ни скрипы, никакие иные страхи, ни подлая соседка Ирка, ни сексуально озабоченный лишайный Валентин…

— Я помню: в юности ты была очень страстной, — Серега продолжал ее обнимать. — Точно как сейчас.

Ей хотелось спросить: а с Иркой, как тебе было с ней? Но она не разрешала себе, понимая: стоит только потянуть за эту ниточку — и разрушится то хрупкое состояние нежности и родства, которое сейчас у них возникло. Оно может исчезнуть безвозвратно. И Варя этого боялась.

Сергей заснул, обняв ее правой рукой. Ей было не очень удобно, к тому же захотелось пить… Но сейчас она боялась даже пошевелиться…

Варя знала, что в человеческих отношениях любая мелочь имеет значение. И иногда важно то, что на первый взгляд абсолютно неважно. Некий вредный налет накапливается изо дня в день, от встречи к встрече, и люди начинают отдаляться друг от друга, становиться чужими. Она думала, как теперь жить дальше. Ложь, конечно, облегчает существование. Но она коварна, а ее лукавое действие незаметно. Дело даже не в том, что Варя застукала мужа на месте преступления. Сможет ли она ему теперь доверять? Или ее жизнь превратится в пытку, и она замучает подозрениями и себя и Сергея? И как тогда оправдать собственную слабость, тот случай с Валентином в Женькиной квартире?

А возможно, это то испытание, которое дано им, чтобы по-новому взглянуть друг на друга, оценить то, чем раньше пренебрегали, сравнить и понять: пока им нужно быть вместе. Да и с какой стати она должна расставаться со своим мужем и кому-то его отдавать?!

Сергей убрал руку, перевернулся на другой бок, и Варя тихонько поднялась, оделась, оставила на столе записку: «Я пошла в магазин».

День был жарким, по улицам бродили редкие прохожие, вся Москва уехала за город. Варя подставила лицо солнцу. Сергей проснется, и они тоже отправятся куда-нибудь искупаться. Как раньше. Давно. Последний раз такое было, кажется, в прошлом году? Или в позапрошлом? Сколько времени каждый из них жил только своими заботами? Варя вспомнила, как порой даже гордилась, что они столь современны: никакой мелочной опеки, никакого контроля, никаких проверок… Она считала подобное унизительным. Более того, ей в голову не приходило, она представить не могла, что ее Серега польстится на другую женщину!

И к чему это привело?

По пути попался спортивный магазин, и Варя решила зайти, посмотреть себе какую-нибудь футболку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Помещение было огромным и практически пустым. Лишь две девчонки возраста Жанны терзали молоденького продавца.

— Скажите, — интересовались они, — а какие беговые дорожки лучше? Чем они отличаются?

— Дорожки делятся на электрические и механические, — объяснял продавец. — Первые будут работать, когда вы их включите в розетку. Они стоят пятнадцать тысяч. А вторые вы разгоняете сами. Их цена в два раза ниже.