Харон (СИ) - Коновалов Виктор

Чтец покачал головой и ткнул пальцем куда-то вверх.

Я поднял голову — на сером небе было абсолютно пусто, и даже летающая тарелка скрылась из виду. Тем не менее Чтеца это не смущало. И действительно, уже через полминуты в указанном направлении появилось чёрная точка. Она медленно расширялась, и вскоре я понял, что чёрной точкой была летающая тарелка. Снова.

Неужели за мной возвращались?..

Впрочем, притягательное чувство надежды было кратковременным. Вскоре стало ясно, что летающая тарелка не просто возвращалась… Она падала! Медленно вращаясь вокруг своей оси, чёрная плоскость всё больше ускорялась, устремляясь вниз, к поверхности планеты.

Вокруг летающей тарелки вспыхнуло огненное кольцо: корпус начал гореть в атмосфере. Чёрная пятнышко превратилась в чёрный диск, который, набирая скорость, пугающе быстро прирастал с краёв и вскоре должен был закрыть четверть неба своей тёмной громадиной.

Теперь уже не могло быть сомнений в том, что летающая тарелка разобьётся. Навскидку, в Лесу, неподалёку Тракта.

— Что, мать твою, случилось?! — заорал я на Чтеца, встряхивая хоббита за грудки так, что у него захрустел позвоночник.

— Капитан, — развёл он руками. — Не знаю, что конкретно случилось, но в этом виноват капитан.

— Чччёрт!! — проревел я и рванул к лесу.

По всей видимости, психика капитана окончательно съехала, и он решил покончить жизнь самоубийством, прихватив заодно и всех членов экипажа вместе с пассажирами.

Подскакивая на полтора-два метра, я буквально скакал в сторону предполагаемого места падения, не чувствуя ни смертельной усталости, ни боли в многочисленных ранах.

Зачем?

Этот вопрос попросту не возникал в моём опустошённом сознании. Я просто должен был добежать до места падения… Вернее, мне ничего не оставалось, кроме как сделать это. Если ранее у Ивы с ребятами были хоть какие-нибудь шансы выжить и даже справиться с заговорщиками, то теперь весь экипаж летающей тарелки был обречён. Точно так же обречён, как и я был обречён остаться на этой долбанной планете в компании шизофреника по имени Чтец.

Я не добежал каких-то два километра. Ударная волна от врезавшегося в чащу многотонного куска металла буквально отбросила моё тело, едва не вышибая весь дух вместе с кишками.

Корчась от боли, я с трудом поднялся на ноги и побрёл к дымящемуся от разрастающегося пожара Лесу.

Место падения представляло собой тотальный хаос. Летающая тарелка образовала плешь радиусом в сотню метров поваленных и переломанных деревьев. Всюду валялись обломки корпуса, части механизмов, горящая мебель из жилых отсеков и расплавленные элементы декора… Всё это пожирало пламя, а поднявшийся ветер только подзадоривал пожар и разносил пепел, труху и опилки. Глаза тут же заслезились от горящей пластмассы, в нос ударил непередаваемый химический запах, а к горлу подступил ком. Не в силах совладать с эмоциями, я принялся бегать по обломкам с безумной идеей найти хоть кого-нибудь живого.

Спустя четверть часа, за которые я расплавил подошвы ботинок и окончательно порвал комбинезон, взгляд наткнулся на странно знакомую мне оранжевую вещицу… Этой оранжевой вещицей был «растороп», декоративная игрушка, стоявшая на нашем с Ивой прикроватном столике.

Дрожащими руками я поднял расплющенного расторопа, уже начинающего капать таявшей от жара пластмассой. Внутри него был какой-то механизм, напоминающий камеру. Камера состояла из более качественных материалов, а потому пока ещё оставалось целой. Создавалось ощущение, что оранжевый растороп стекает с собственного каркаса, снимающего некогда нашу с Ивой спальню.

Нашу с Ивой спальню?..

Закричав, я бросился к обломкам и начал разбрасывать смятые пластины, поднимать тяжёлые обломки и раскидывать обгоревшие элементы корпуса в поисках Ивы. Трудно признаться, но в тот момент я ещё верил, что каким-то чудом она могла выжить… что мог выжить мой будущий ребёнок!

Но ни одного трупа и тем более живого существа на месте аварии не было. Все они, вероятно, были расплющены во время удара или сожжены ракетным топливом, выплеснувшимся из треснувшего бака.

Пожар разгорался, пожирая теперь и упавшие деревья, с каждой секундной здесь становилось всё опаснее.

Я уже отчаялся найти хоть кого-нибудь и с трудом пересиливал желание броситься прямо в столб пламени, чтобы быть сожжённым тут же, на месте, как вдруг за очередной металлической пластиной показалось нечто тёмное и, кажется, деревянное… Спешно отбросив в стороны расплавленные куски пластмассы, я вытащил трон, оборудованный Рычагом.

Ладья неразрушима, неизменима и недвижима! — проговорил внутренний голос слова из «Книги Солнца», которые я выучил уже наизусть.

С полминуты я тупо смотрел на резной деревянный трон, из-за которого погибли все мои друзья и беременная девушка, и вдруг засмеялся.

Смеялся до тех пор, пока пламя вокруг не разрослось настолько, что я вот-вот должен был почувствовать его горячее прикосновение к своим окровавленным лодыжкам. Полыхало теперь всё. И мне это было отрадно.

«Гори оно всё огнём!» — подумал я и прохрипел:

— Активировать Харона!

Перед глазами высветилось:

[сделай свой выбор, Харон]

Запустить в Игру новых игроков для баффа в развитии мира.

Для данного выбора необходимо дёрнуть за Рычаг. Новые игроки увеличат срок существования игрового мира на 200 лет.

Активировать Харона и выйти из игрового мира.

Внимание! Пройти через Цифровую арку может только Харон и никто другой!

Запустить новый цикл игрового мира.

Внимание! В случае данного выбора существующий цикл со всеми его обитателями будет уничтожен. Сам Харон вновь предстанет перед выбором: быть уничтоженным вместе с игровым миром или же выйти через Цифровую арку.

Запустить новый цикл игрового мира, уничтожив всё живое?.. Заманчиво, конечно, да вот только кому мне мстить, если все, кто был виноват в гибели Ивы, тоже мертвы?

Где то там, далеко-далеко отсюда оставались ещё игроки фракции серых, обитающие в Храме, где-то там был Город относительно живых октопусов, со своими проблемами и своими жизнями. Были в этом цикле и другие «живые», например те же гоблины, населяющие Чёрную гору. Были, вероятно, и создания, о существовании которых я даже не догадывался…

В общем, уничтожать этот цикл ещё рано. В конце концов, он и сам полным ходом двигался к концу, скрытому за пеленой будущих столетий.

— Активировать Харона и выйти из игрового мира, — прошептал я, закрывая глаза.

Так из Игры пропала душа, носившая имя Чернокнижник.

Ввиду исчезновения души Чернокнижника дальнейшее повествование является плодом воображения автора.

Благодарим всех зрителей канала Культа за их преданность традициям. Да хранят вас священные предки!

[На несколько секунд на экране мелькнула реклама эйфории в новых цветных таблетках. Счастливым обладателям телевизоров с частичным погружением предлагалось попробовать хит сезона — эйфорию со «вкусом» взрыва космического корабля. Ушлые производители смогли договориться с каналом и запустили линейку заранее.]

Спасибо за просмотр рекламы. Помните, она помогает создавать качественный контент!

Итак, вашему вниманию представляется авторская концовка четвёртого сезона реалити-шоу. К сожалению, современные технологии не позволяют создать идеально проработанную картинку. Приносим свою извинения за плохое качество, Культ постоянно улучшает собственные технологии и сможет переснять концовку в течение следующих пяти лет.

Свет после мглы — это как счастье после горя. Он ослепляет и дарит обманчивую надежду на то, что больше ты никогда не окажешься во мраке. Но свет, как и счастье, — лишь наглый лжец. Он врёт и даже не скрывает это! Он знает, что ты испугаешься придать сомнению его слова, ведь это бы означало признать тот простой факт, что и счастье, и свет когда-нибудь исчезнут.