Цветы для Элджернона - Дэниел Киз

Почему я все время смотрю на жизнь сквозь оконное стекло?

Потом я начинаю злиться на себя, ведь мне осталось так мало времени, чтобы написать что-нибудь, почитать или просто подумать. Зачем я оглупляю себя всей этой белибердой, предназначенной для того ребенка, что сидит во мне. Особенно, если ребенок этот требует, чтобы я вернул ему разум.

Все это я прекрасно понимаю, но когда Алиса говорит, что я зря теряю время, я свирепею и кричу, чтобы она оставила меня в покое.

Очевидно, любовь к телевизору возникла как следствие нежелания думать, вспоминать пекарню, маму, папу, Норму. Я больше не желаю помнить прошлое.

Сегодня ужасный день. Мне захотелось еще раз просмотреть работу, выводами которой я не без успеха пользовался в своих исследованиях, «Uber Psychische Ganzheit» Крюгера. С ее помощью я надеялся разобраться в собственной статье. Сначала мне показалось, что что-то не в порядке с моими глазами. Потом я понял, что не могу читать по-немецки. Проверил остальные языки. Все забыл.

21 октября

Ушла Алиса. Посмотрим, смогу ли я вспомнить… Началось, когда она сказала, что не может жить в таком свинарнике.

– Лучше оставь все как есть, – предупредил я.

– Неужели тебе это нравится?

– Просто мне хочется, чтобы все лежало так, как оставил я, мне необходимо видеть все это сразу. Ты представить себе не можешь, что это такое – сознавать, что в тебе происходит нечто, чего нельзя ни увидеть, ни проконтролировать, и все утекает сквозь пальцы.

– Ты прав. Я и не говорила, что могу понять происходящее с тобой – ни когда ты был слишком умен для меня, ни теперь. Послушай-ка, что я тебе скажу. До операции ты не был таким. Ты не валялся в собственной грязи, не жалел самого себя, не засорял мозг бесконечным сидением перед телевизором, не огрызался и не рычал на людей. В тебе было что-то, что вызывало уважение – да, да, уважение! Такого я у слабоумных прежде никогда не встречала.

– Я ни капли не жалею о том, что случилось.

– Я тоже, но ты многое потерял. У тебя была улыбка…

– Пустая и глупая!

– Нет, настоящая, теплая улыбка! Ведь ты хотел нравиться людям.

– Конечно, хотел, а они разыгрывали меня, издевались…

– Пусть ты не понимал, почему им весело, но чувствовал, что если они смеются, значит, ты можешь понравиться им. Твоим единственным желанием было нравиться людям! Ты вел себя как ребенок и веселился вместе с ними.

– Сейчас у меня нет такого желания.

Алиса изо всех сил старалась не разрыдаться. Полагаю, мне именно этого и хотелось.

– Может, поэтому мне и было так важно поумнеть. Казалось, это заставит людей любить меня, стать моими друзьями… Смешно?

– Высокий КИ – не самое главное в жизни.

Я разозлился. Наверно, оттого, что никак не мог понять, куда клонит Алиса. В последние дни она все чаще говорила загадками, намеками, словно ожидая, что я пойму ее с полуслова. Я слушал, притворялся, что понимаю, но в глубине души боялся, что она раскусит меня.

– Тебе пора уходить.

Она покраснела.

– Еще рано, Чарли. Не прогоняй меня.

– Твое присутствие делает мою жизнь невыносимой. Ты притворяешься, будто я все еще могу делать и понимать вещи, давно забытые мной. Совсем как мама…

– Неправда!

– Это проявляется во всем. В том, как ты подбираешь и подтираешь за мной, как оставляешь на видных местах книги, которые могли бы заинтересовать меня, как рассказываешь новости в надежде вызвать меня на обсуждение. Ты как была учительницей, так и осталась. Я не хочу больше ходить в музеи и на концерты, не хочу делать ничего, что заставило бы меня как-то бороться и думать!

– Чарли…

– Просто уйди. Оставь меня одного. Я – это уже не я. Я разваливаюсь на части, и ты не нужна мне.

Тут Алиса не выдержала и наконец разрыдалась. Днем она собрала вещи и ушла. Квартира стала тихой и пустой.

25 октября

Дела идут все хуже и хуже. Отказался от пишущей машинки – координация никуда. Теперь отчеты придется писать вручную. Я много думал о словах Алисы, и до меня внезапно дошло, что если бы я продолжал читать и запоминать что-то новое, даже при том условии, что забывается старое, мне удалось бы удержать часть разума. Эскалатор идет вниз. Если я буду стоять на одной ступеньке, наверняка спущусь до самого дна. Если побегу вверх, то не исключено, что останусь на том же самом месте. Значит – вверх, чего бы это ни стоило.

Я пошел в библиотеку и набрал уйму книг. Большинство из них не понятны, но мне все равно. Пока я буду читать их, я по крайней мере не разучусь читать. Это самое главное. Читай, Чарли, может, и удержишься…

На следующий день после ухода Алисы явился доктор Штраус, значит, она рассказала ему про меня. Он притворился, будто ему нужны только отчеты, и я сказал, что пришлю их. Мне не хочется, чтобы он приходил ко мне. Я попросил его не беспокоиться обо мне и добавил, что когда почувствую, что не в состоянии заботиться о себе, сяду на поезд и отправлюсь в Уоррен.

Хотел поговорить с Фэй, но она боится меня. Решила, наверно, что я сошел с ума. Вчера ночью она кого-то привела – мне он показался очень молодым. Утром хозяйка, мисс Муни, принесла мне горячего куриного супа. Она сказала, что заглянула ко мне просто узнать, все ли в порядке. Я ответил, что у меня полно еды, но она все равно оставила суп. Он был очень вкусный. Мисс Муни притворилась, будто решила зайти сама, но я еще не настолько поглупел. Это ее Алиса или Штраус попросили. Ну и ладно. Она – приятная пожилая леди с ирландским акцентом и любит поговорить о жильцах. Она заметила, в какую свалку я превратил квартиру, но ничего не сказала.

1 ноября

Целую неделю не мог заставить себя писать. Не понимаю куда уходит время. Сегодня воскресенье я знаю потому что вижу в окно как люди идут в церковь через дорогу. Мне кажется я пролежал в постели целую неделю но помню что миссис Муни несколько раз приносила мне еду и спрашивала не заболел ли я.

Что мне с собой делать? Я не могу болтаться тут совсем один и смотреть в окно. Нужно взять себя в руки. Я твержу себе снова и снова что нужно что то сделать а потом забываю или может быть легче просто ничего не делать когда я говорю себе что нужно сделать.

У меня все еще много библиотечных книг, но я почти ничего в них не понимаю. Я читаю сейчас много детективов и книг про королей и королев из старых времен. Я прочитал книгу про человека который думал что он рыцарь и поехал с другом на старой лошади. Что бы он ни делал всегда оставался побитым. Даже когда подумал что мельницы это драконы. Сначала мне показалось что это глупая книга потому что если бы он не был чокнутым то не принял бы мельницы за драконов и знал бы что не существует волшебников и заколдованных замков но потом вспомнил что все это должно означать еще что-то – про что не пишется в книге а только намекается. Тут есть еще значение. Но я не знаю какое. Я разозлился потому что раньше знал. Я продолжаю читать и каждый день узнаю что то новое и знаю это поможет мне.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});