Ненавистник полицейских. Клин. Тайна Тюдора. - Эван Хантер

задвигал засов, когда заходил туда?

— Да, насколько я знаю. Я часто приходила к нему в эту комнату, чтобы позвать к обеду или что-нибудь сообщить, и дверь каждый раз была заперта.

— Что произошло, когда вы с Марком поднялись наверх?

— Ну… Алан сказал, что дверь, очевидно, заперта, они попытаются открыть ее и взломают замок.

— Он волновался?

— Конечно. Они стучали в дверь и страшно шумели, но отец не отвечал. А вы бы не беспокоились?

— Что? Ах, да, конечно, я стал бы беспокоиться. Ну, а потом?

— Они засунули лом между дверью и рамой и сорвали замок. Марк попытался открыть дверь, но она не открывалась. Тогда они потянули изо всех сил и увидели… увидели…

— Что отец повесился, верно?

— Да, — почти прошептала Кристин. — Да, верно.

— Кто первый заметил его?

— Я заметила. Я стояла немного поодаль, когда они приоткрыли дверь. Мне была видна в щель комната, и я увидела… это… это тело, которое висело там на веревке, и я… я поняла, что это отец, и закричала. Алан вынул из кармана складной нож, просунул руку внутрь и перерезал веревку.

— И тогда дверь открылась легко, не так ли?

— Да.

— Что было потом?

— Они позвали Роджера и велели позвонить в полицию.

— Что-нибудь трогали в комнате?

— Нет. Даже к отцу не прикоснулись.

— Никто не подошел к вашему тестю?

— Они подошли, но не касались его. Было ясно, что он умер. Дэвид сказал, что его, наверное, не нужно трогать.

— Почему же?

— Ну, потому что он уже умер. Он… я полагаю, он думал, что придет полиция…

— Но он сразу понял, что его отец покончил с собой, верно?

— Да… да, я думаю.

— Но почему он предупредил остальных, чтобы они не прикасались к телу?

— Не могу вам сказать, — коротко ответила Кристин. Карелла откашлялся.

— Вы представляете, сколько стоил ваш тесть, миссис Скотт?

— Стоил? Что вы имеете в виду?

— Какой у него был капитал? Сколько денег?

— Нет. Не имею представления.

— Но вы должны кое-что знать. Вам, конечно, известно, что он был очень богатым человеком.

— Да, конечно, это мне известно.

— Но неизвестно, насколько богатым, верно?

— Да.

— Знаете ли вы, что он завещал разделить поровну между тремя сыновьями 750 тысяч? Не говоря уже о Скотт Индастриз Инкорпорейтед и многих других предприятиях. Это вы знали?

— Нет, я не., — Кристин остановилась. — На что вы намекаете, детектив Карелла?

— Намекаю? Ни на что. Я констатирую факт наследования, вот и все. Вы считаете, что в этом заключается какой-то намек?

— В этом — нет.

— Вы уверены?

— Да, черт вас побери, из того, что вы говорите, можно сделать вывод, что кто-то намеренно… Вы это имеете в виду?

— Это вы делаете выводы, миссис Скотт, а не я.

— Идите вы к черту, мистер Карелла, — сказала Кристин Скотт.

— Ммм, — ответил Карелла.

— Вы забываете об одной мелочи, Карелла.

— Например?

— Мой тесть был найден мертвым в комнат^ без окон, и дверь была заперта изнутри. Может быть, вы сможете мне объяснить, как ваши слова об убийстве…

— Это ваши слова, миссис Скотт.

— …об убийстве согласуются с очевидными фактами? Неужели все детективы бессознательно стараются всех измазать в грязи? В этом заключается ваша работа, мистер Карелла? Копаться в грязи?

— Моя работа — это защита закона и раскрытие преступлений.

— Здесь не было совершено никакого преступления. И не нарушен никакой закон.

— По законам нашего штата, — ответил Карелла, — самоубийство тоже считается преступлением.

— Значит, вы подтверждаете, что это самоубийство?

— Внешне это выглядит именно так. Однако очень часто «типичное самоубийство» оказывается убийством. Вы ведь не будете возражать, если я расследую все как полагается?

— Я возражаю только против вашей крайней невоспитанности. К тому же помните, что я вам сказала.

— Что именно?.

— Что он был найден в комнате без окон, запертой изнутри. Не забывайте об этом, мистер Карелла.

— Если бы я мог это забыть, миссис Скотт! — горячо ответил Карелла.

ГЛАВА VIII

Алф Мисколо скорчился у двери мужской уборной.

Всего полминуты назад в него попала пуля 38-го калибра. Люди в дежурной комнате застыли, словно выстрел парализовал их и лишил дара речи. В воздухе, мутном от серо-голубого дыма, тяжело висел запах карбида. Вирджиния Додж, чей силуэт четко вырисовывался на фоне этого дыма, внезапно предстала как вполне реальная и определенная опасность. Когда Коттон Хейвз выбежал из-за своего углового стола, она резко отвернулась от барьера и приказала:

— Назад!

— Там раненый! — возразил Хейвз, толкая дверцу барьера.

— Вернись, или ты будешь следующим! — крикнула Вирджиния.

— Иди к чертям! — ответил Хейвз и побежал к двери туалета, где лежал Мисколо.

Пуля прошла сквозь спину Мисколо аккуратно, как иголка сквозь ткань. Взорвавшись у выходного отверстия, она вырвала под ключицей кусок размером с бейсбольный мяч. Мисколо был без сознания и дышал с трудом.

— Внеси его сюда, — сказала Вирджиния.

— Его нельзя трогать, — ответил Хейвз, — ради бога, он…

— Ладно, герой, — выдавила из себя Вирджиния, — сейчас взлетишь на воздух.

Она вернулась к столу, размахивая револьвером.

— Внеси его сюда, Коттон, — сказал Бирнс.

— Пит, если мы тронем его, он может…

— Это приказ! Делай, как я говорю!

Хейвз, прищурившись, повернулся к лейтенанту.

— Слушаю, сэр. — Он даже не пытался скрыть свою злость.

Поднять Мисколо, плотного и тяжелого, особенно теперь, когда он был без сознания, оказалось нелегким делом. Хейвз пронес раненого в комнату.

— Положи его на пол так, чтобы его нельзя было увидеть из коридора, — сказала Вирджиния и повернулась к Бирнсу — Если кто-нибудь войдет, скажите, что револьвер выстрелил случайно. Никто не пострадал.

— Мы должны вызвать к нему врача, — возразил Хейвз.

— Мы никого к нему не вызовем, — отрезала Вирджиния.

— Он же…

— Положи его на пол, рыжий. За картотекой. И быстро.

Хейвз понес Мисколо за картотеку и осторожно опустил его на пол. Вирджиния молча села за стол, положив сумку перед бутылью с нитроглицерином и держа револьвер так, что его не было видно из-за сумки.

— Не забудьте, лейтенант, — прошептала она, когда Дейв Марчисон, дежурный сержант, отдуваясь, остановился перед барьером. Дейву было за пятьдесят, это был плотный мужчина, который не любил подниматься по ступенькам, поэтому посещал детективов на втором этаже только в случае крайней необходимости.

— Эй, лейтенант, что это была за чертовщина? Похоже на выстрел.

— Да, — не очень уверенно ответил Бирнс, — это и был выстрел.

— Что-нибудь…

— Просто разрядился револьвер… Случайно, беспокоиться не о чем. Никто не… никто не пострадал.

— О господи, я напугался до смерти. Вы уверены, что нее в порядке?

— Да. Да. Все в порядке.

Марчи сон с