Скверная жизнь дракона - Александр Костенко

заметила, как привстала, опёрлась руками на стол и стала смотреть на меня сверкающими глазами разумного, что познал самую сокровенную тайну мироздания.

— И как, по-твоему, можно освободиться из такого рабства, как твоё?

— Я… — её задор иссяк, и она медленно села обратно. — Я не знаю.

— И я не знаю, потому что троптос никем иным не может быть, кроме как рабом. Или мертвецом.

— Но ведь вы такой же как я!

— А это вторая твоя ошибка — ты дитя скверны, а я её жертва. Но я не сержусь на тебя за это сравнение, ведь ты только недавно стала узнавать про окружающий мир.

— Простите меня.

— Всё хорошо. Мы вечером продолжим — по твоим глазам видно, что ты ещё что-то хочешь спросить. Сейчас у нас есть другие дела.

Я быстро доел свою порцию и направился в заднюю комнату, что служила для меня одновременно и спальней, и мастерской. Из шкафа я достал маленькую склянку, больше похожую на флакончик духов. Маленький ножик и пинцет расположились рядом с ней на столе, а защитные перчатки заблаговременно были надеты на руки. Теперь можно вдумчиво всё изучить. Лог.

Раб Лина:

Имя: Лина

Раса: Троптос (Равнинный эльф + Изумрудный тигр)

Класс: отсутствует (не выполнены условия получения)

Возраст: 22

Уровень: 5

Опыт: 4940/6000

Жизнь: 300/300

Мана: 100/100

Выносливость: 300/300

Характеристики: …

Навыки: …

Негативные эффекты:

«Порченая кровь»

Достижения:

«Дитя скверны», «Основа Изумрудного тигра», «Эмпат», «???»

Та-ак. Допустим, что я знаю смысл про кровь и дитя, а про эти два я узнаю первым делом, как в город с ней поеду и зайду оценщику. Но вот что под закрытым? Бонус от основы — «Эмпат», чем бы это ни было и двойной получить невозможно. Хорошо, с этим разберусь тоже у оценщика.

Так, уровни ей ещё вчера просчитало, а очков характеристик и навыков дали стандартно — это тоже полностью подтверждает, что не раскрытая животная основа блокирует увеличение уровней. Сотня маны при нулевой магии тоже от её основы. Хм. Есть идея одна, но это вечером.

Но на самом деле мне хочется начать прыгать от радости, что всё-таки сработало, да ещё и так рано. Я уже рассчитывал ещё года два кормить её этой бурдой, а тут такой шикарный подарок! Сейчас Лина придёт и проверю её шерсть. Нет, я и так знаю, что всё в порядке, но надо быть полностью, абсолютно уверенным. Ну, где она там? Я уже не могу терпеть!

Зайдя в комнату, эльфийка увидела то, что всю оставшуюся жизнь будет сниться ей в кошмарах: я стоял посреди комнаты с поднятыми руками с перчатками на них, безумным взглядом смотрел на неё, злобно ухмылялся и властным голосом произнёс: — Раздевайся!

— Я…

— Никаких “я”! Мне надо проверить шерсть на твоей спине, так что разденься и повернись.

Лицо Лины было красным от стыда, когда она робко снимала с себя одежду, но не было похоже, что она сопротивляется — я не отдавал приказа, а лишь попросил, и раздевалась она по своей воле. Скоро она стояла ко мне спиной.

Я заворожённо смотрел на шерстяной покров её спины — настолько белый, насколько вообще способен быть белым и чистым снег, падающий с неба в самые сильные зимние морозы. Изумрудного цвета полосы разрезали его, как золото режет собой простую каменную породу, заставляя каждого разумного желать этот самородок, порождая безумное стремление бросить всё и посвятить себя прекрасному…

— Хозяин? — голос Лины вывел меня из прострации.

— Всё в порядке. Пока стоишь, вложи по пять очков в силу, ловкость и выносливость, остальное не трогай. Очки навыков тоже не вкладывай: у тебя ничего существенного нет, поэтому лучше их сохранить. Поняла?

— Да, — она стала тихонько шептать молитву богам.

Чёрт, это не шерсть, а какое-то наваждение — тянет к себе и тянет! Но не я помню, чтобы я подобными приступами страдал. Это только с Линой меня так перекручивает. Ладно, надо сконцентрироваться.

Твёрдой рукой я взял пучок белой шерсти и аккуратно отрезал его, стараясь не повредить подшёрсток, тем более кожу. Кое-как сняв перчатку с другой, я медленно, боязливо потрогал пальцем этот клок.

— Смотри! — подойдя к Лине, прикрывающей руками свою маленькую грудь, я показал ей, что эффекта нет. Но она ничего не поняла.

Из моей головы совсем вылетело, что год назад она была в отключке, когда я так делал. Просвещая её в детали прошлого опыта, я открыл склянку, капнул на шерсть несколько бледно-зелёных капель и вернулся к ней обратно. Быстро, буквально на четверть секунды, коснулся этого клочка…

Лина вскрикнула и отскочила назад: как пожар в сухую летнюю пору, за секунды поглощая целый лес, чёрный цвет, отблескивая смолью, полностью заменил белый.

— Что… что произошло?

— Не пугайся! Давно, когда твоя основа была не раскрыта, шерсть при контакте со скверной просто превращалась в труху и рассыпалась в пыль. Сейчас же, вот когда я тебе показал в первый раз, ничего не случилось, ведь так?

— Да.

— Это потому, что шкуры изумрудного, лазурного и других тигров из нефритового семейства способны отторгать скверну. Если проще, то эти тигры, и несколько других видов, могут жить в порченых местах и не подвергаться осквернению.

Глаза Лины расширились от удивления, ведь даже некоторые аристократы и учёные мужи не знают о таких подробностях:

— Но она почернела!

— Я покрыл её особым реагентом: алхимической смесью из глазной жидкости циклопа и сока сребролиста. Она способна инвертировать… эм… переворачивать свойства некоторых предметов. Твоя шерсть, как пример, стала впитывать в себя скверну, что гнездится в моём теле.

Лина смотрела на меня глазами разумного, у которого в голове есть список вопросов и каждую секунду в него добавляется десяток новых, но она стоит и не может выбрать хотя бы один из них.

— А дальше?

— А дальше ты приготовишь мне чай. Но сперва оденешься.

Отскочив, она перестала прикрывать свою наготу, и за это время я вполне смог убедится, что её тело оправилось и окрепло. Хотя, из-за стольких лет недоедания и закрытой основы — оно больше похоже на тело парня, чем девушки. Но, если увеличить ей съедаемые порции и дать физических упражнений и нагрузок на бёдра… думаю, что-то вполне симпатичное может из неё выйти.

Её лицо моментально покрылось краской, как только она познала всю глубину своего позора. Пискнув как маленькая мышка и пытаясь прикрыться одной рукой, она другой подняла одежду и стремглав выскочила в соседнюю комнату.

— Лина! Чай!

— Да.

По передней комнате, быстро перебирая ножками, пробежала девушка лишь