О чем мечтают феи - Анастасия Волк

— Не надолго, госпожа, — раздался низкий хриплый голос и напротив лица девушки остановились потертые кожаные ботинки.

Мир погрузился во тьму.

* * *

Первой, что ощутила фея после пробуждения, стала жуткая боль. Голова раскалывалась так, словно в нее вкручивали раскалённые болты, причем сразу четыре минимум.

— Я рада, что ты так быстро очнулась, — мягкий и довольно знакомый женский голос заставил открыть глаза и попытаться поднять лицо — попытаться, потому что малейшее движение вызывало еще большую боль.

Шаяна осознала, что связанна, причем так, что руки оттянуты назад, а горло перетягивает удавка, которая не дает сделать нормальный вдох. Девушка стояла на коленях, причем боль от этого была не слабее, чем головная.

— Не дёргайся, милая, не дергайся. Жаль что твой муженёк решил вступить во все свои права до того, как ты оказалась у нас, однако ты все еще остаешься бессмертным представителем стихии земли, все еще не вступившей в полную силу… Хотя вот незадача — на тебе проклятье крови… и ты не просто не сошла с ума от того, что получила зверя, становящегося сильнее от злости, но еще и приняла его… признала… Знаешь зачем я тебе все это говорю? Нет? Для того, чтобы ты поняла, почему тебя ждет все это милое время препровождения… Мне нужно, чтобы ты сама отказалась от звериной сущности. И сразу после этого я смогу очистить твою душу. Если ты не согласишься, я буду тебя пытать до тех пор, пока ты не сломаешься, и я смогу провернуть все, что мне нужно, без твоего согласия. Радуйся — ты послужишь великой цели. Кстати, мы не смогли снять твое колечко, однако связаться со своим мужем или перенестись ты не сможешь — я блокирую всю чужую магию. Есть вопросы?

— Зачем? — прохрипела девушка, каждое слово ей давалось с трудом.

— О, любопытство пересиливает остальные чувства? — невидимая для Шаяны женщина рассмеялась, — скажем так, мне нужно твое тело, твоя кровь и твоя сила. Если тебя это обрадует и поможет смириться — ты не получишь ни одной раны, у нас есть другие способы. И, когда в тебе не останется сил к сопротивлению, возможно, ты поможешь, как я уже сказала, великой цели и спасешь чью-то жизнь.

Шаяна не понимала, что на самом деле от нее хотят, и слова мага крови лишь сильнее ее запутали. Но то, что физически ее не собираются пытать стало облегчением — больше всего девушка боялась именно того, что ей будут вырывать ногти или отрезать пальцы. Кстати то, что кольцо снять они так и не смогли, радовало. Была надежда на то, что связь с мужем не смогут полностью заглушить, не смотря на всю браваду ведьмы.

А еще ей нельзя отказываться от зверя внутри. Как только Шаяна это сделает — больше ничего не будет ограничивать мага крови в плане ритуалов.

Смешно — она больше не девственница, но остается ребенком. А потому фраза о том, что на ее крови проводятся девяносто девять процентов обрядов — продолжает работать.

Ведьма последний раз оглядела девушку и вышла из камеры, сказав напоследок:

— Если ты будешь упрямиться, очень многие умрут. Их смерти будут только на твоей совести.

И дверь закрылась.

Шаяна закрыла глаза, чувствуя, как от безысходности текут слезы по щекам.

Начался ее персональный ад.

Первое время ее палачи ограничивались пассивными пытками — каменные крошки под коленями сводили с ума, но не на столько, чтобы сдаться. Вскоре их убрали, видимо, чтобы не вредить телу слишком сильно, и попробовали другой метод, чтобы вымотать фею.

Перед девушкой трижды в день ставили поднос с жаренным мясом, на том расстоянии, на каком она не смогла бы дотянуться. При этом саму Щаяну с рук кормила хлебом все та же ведьма, лица которой фея не рассмотрела, но запомнила до мелочей и запах, и голос, и манеру двигаться. Раз в несколько дней на исхудавшее, затекшее до полной потери чувствительности тело выливали ведро ледяной воды и оставляли еще больше замерзающую от такого фею на все той же привязи. Шаяна потеряла хоть какой-то счет времени, так как периодически проваливалась в странное забытье. Однажды она очнулась от того, что веревки на ее горле и руках ослабли, а плечи разминают теплые и явно женские пальцы. Боль от того, что застоявшаяся кровь снова начинает разгоняться по телу оказалась просто запредельной. Фея, едва пришедшая в себя, хрипло закричала. Она была готова броситься на ближайшего потенциального врага, но подняв глаза, увидела перепуганную девушку лет шестнадцати. Малышка выглядела изможденной и настолько тощей, что странным было то, что она вообще в сознании. На ней было рваное платье непонятного в темноте цвета, а на руках — браслеты-кандалы. Девушка явно находилась в том же статусе пленницы, как и Шаяна. Этого хватило для того, чтобы фея мгновенно прекратила чувствовать злость и обмякла на холодном полу.

— Аленса, — тихо шепнула девочка. С близкого расстояния, даже не смотря на помутившееся от слабости зрением, Шаяна увидела, что у малышки были чуть раскосые яркие голубые глаза с длинными темными ресницами. Она явно была смеском и на сто процентов, так же как и фея, должна была стать одной из жертв на обрядах.

— Шаяна, — шепнула с трудом девушка и попыталась улыбнуться.

Аленса расслабилась и продолжила разминать мышцы Шаяны, то заботливо поглаживая холодную кожу, то периодически с силой надавливая на какие-то отдельные точки.

После того, как последние процедуры были завершены, Аленса быстро начала вкладывать в рот Шаяны кусочки засохшего хлеба, явно сохраненные от ее собственного обеда. Такой странный жест затронул что-то внутри феи, и она снова ощутила, как текут слезы по ее лицу, но сил на то, чтобы поднять руку и вытереть их — у нее не было. Аленса сама поняла, что чувствует ее друг по несчастью и, недолго думая, легла рядом, прижимаясь теплым телом к окоченевшей фее. Выгнали ее через пару часов после того, как уснула Шаяна, а саму девушку снова заковали в цепи. С тех пор все это повторялось с разницей в несколько дней. За это время Шаяна сама того не ведая прикипела всем сердцем к этой маленькой девочке. Она знала, что происходящее неправильно, что это для чего-то нужно, но ничего не могла с собой сделать.

Зачем это все организовала маг крови, девушка выяснила очень жестоким способом. Однажды в ее камеру зашла та самая светловолосая женщина, которую фея когда-то видела на стоянке у оазиса. Ведьма была одета в строгое чёрное платье, за ней шли двое высоких стражников, в наглухо закрытых одеждах, которые тащили Аленсу за светлые длинные волосы. Девушка кричала, вырывалась, но после одного удара по лицу — затихла.

— Ты стойкая. Я не ожидала такого от маленькой феи, но думаю, сейчас мы все-таки подтолкнём тебя к правильному решению.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});