Последний Порог - Роберт Сальваторе

Ах, Далия. Для Эффрона она была камнем преткновения, предельной болью, отчаянным вопросом, непрестанным сомнением.

Она сбросила его с обрыва.

Его мать напрочь отвергла его и сбросила со скалы.

Как она могла так поступить?

Как же он её ненавидел!

Как он жаждал убить её!

Как он нуждался в ней.

Он не мог спокойно охватить мыслями эмоции, атакующие его со всех сторон в этот тоскливый день. Теперь, на этом самом причале сегодня утром, он смирился с реальностью, что она умерла, и волны, идущие на него с противоположных направлений, прокатывались, вздымались и сталкивались в середине его сознания.

— Ха! — раздался возглас, когда он проходил мимо двух пожилых мужчин: один стоял со шваброй, другой нёс пару багров для разгрузки мешков с зерном.

— Я ж говорил тебе, сегодня будет день, когда уродец не спросит! — продолжил багорщик и издал визгливый смешок.

— Ты насмехаешься надо мной? — спросил угрюмый Эффрон.

— Нет, дьяволёнок, он просто смеётся над своим собственным предсказанием, — ответил человек со шваброй. — Он сказал, что сегодня ты не будешь спрашивать о Мелком Шкипере.

— И, скажи на милость, как он об этом узнал?

— Потому что сегодня тот день, когда пришла весточка, — сказал багорщик и снова засмеялся, хотя его смех больше походил на кудахчущий кашель. — Он где-то там, на северо-западе. Течение встречное и ветер не попутный, но его паруса могут показаться на горизонте ещё до заката солнца. В любом случае, он приплывёт завтра.

Эффрон старался держаться спокойно, но он знал, что его трясло, так как мог ощущать нарастающее колебание его безжизненной руки.

— Откуда ты знаешь? Скажи мне. Скажи!

Его приятель поднял швабру и указал ею на корабль, который, очевидно, только что пришёл, поскольку его команда всё ещё была занята работой и не сошла на берег.

— Они видели его последние три дня. Развевающийся флаг Курта. Лусканское судно, вон там, и им знакомМелкий Шкипер.

Эффрон безучастно посмотрел на прибывший корабль, но внутри его мысли лились каскадом вдоль широких улиц потерянных надежд. Далия. Скорее всего, на борту, и почти наверняка жива.

Далия, у которой были ответы на вопросы. Эффрон боялся их больше всего, но ему жизненно необходимо было их услышать.

Только сейчас ему пришло в голову, что нетерпение, которое влекло его к причалам в эти последние дни, теперь может дорого ему обойтись.

— Послушайте, — сказал он сосредоточенно. — У меня для вас есть монета. Золотая монета.

— Продолжай, — оживился человек со шваброй.

— Я хотел бы знать, кто сойдёт с того корабля, — объяснил Эффрон. — Но я не хотел бы, чтобы они знали, что я спрашивал.

— Золотая монета? — переспросил багорщик.

— Золотые монеты, — заверил его Эффрон. — Больше монет, чем пальцев на обеих твоих и его руках.

— Ищите тёмного эльфа и эльфийку рядом с ним, — пояснил тифлинг.

— Женщина — дроу?

— Нет, только мужчина.

— Вокруг много эльфиек. Как мы узнаем, что это та самая?

— Вы узнаете, — пообещал Эффрон, его взгляд непреклонно сносило к пустым водам на северо-западе, будто он ожидал появление паруса в любой момент. — Вы узнаете.

— Он говорил о трёх днях, — сообщил Дриззт, имея в виду время, которое они проведут во Вратах Балдура. Рядом с ним шла Далия, а всего в нескольких шагах позади них — Энтрери.

Эльфийка обернулась на убийцу, размышляя, касаются ли его эти временные рамки.

Энтрери был на удивление бодр после первого плавания из Лускана, и счёл приемлемым смехотворно кружной маршрут и бесконечные задержки в море, жалуясь меньше, чем любой из их группы, а также большинство членов команды. И теперь он улыбался. Он вытянул одну руку в сторону Далии и помахал тремя пальцами, делая акцент на слова дроу, правда, она не могла понять, подтверждал он это сообщение или дразнил её, поскольку оно относилось к ней, а не к нему.

Далия осознала, что очень сильно хотела, чтобы на обратном пути Артемис Энтрери был на борту, и в её голове мелькнула мысль, что если он не собирался возвращаться, она не вернётся тоже.

— Три дня? — спросила Серая Амбра, они с Афафренфером шли сразу за убийцей. — О, отлично, тогда приступим. Три дня пьянки и гулянки… надеюсь, здесь, во Вратах Балдура, болтается несколько красавцев дварфов!

Она взвизгнула от смеха, а Афафренфер беспомощно покачал головой.

— Хе-хе, я думаю, качающаяся лодка чуток скривила мне ноги! — добавила Амбра и снова взвизгнула.

— Ну, кто хочет узнать, что выползло из лусканских доков? — послышался голос со стороны, привлекая внимание Далии. Она выглянула из-за Дриззта и увидела двух портовых работников: один был средних лет, а лучшие годы другого остались далеко позади, и это были годы, проведённые на море, судя по его внешности и манере держаться.

Дриззт и Далия остановились и внимательно разглядывали их.

— Ах, да не ты, дроу, — сказал пожилой человек. Он взглянул мимо Дриззта на Далию и подмигнул.

Другой мужчина прислонил свою швабру к плечу, поднял обе руки, пошевелил пальцами и сказал:

— Больше золотых монет, чем пальцев.

Далия совершенно не знала, что о них и подумать, а на самом деле, ей было всё равно. Она тронулась дальше, потянув за собою Дриззта.

— Я считаю, что он просто сделал тебе непристойное предложение, — произнёс Энтрери у них за спиной, когда доки остались далеко позади.

— Тогда я должна вернуться и поцеловать его, — ответила Далия, и все четверо спутников посмотрели на неё недоверчиво. — Потом взять монеты, сделать дырку в его черепе и выбросить в море.

И она беззаботно продолжила свой путь, будто её намерение наполовину могло быть шуткой, но опять же, могло и не быть. И компаньоны, видевшие эльфийскую воительницу в действии, допускали любую возможность. Что Дриззт, конечно же, подтвердил, послав ей весьма неодобрительный взгляд.

И Далия осознала, что в последнее время она слишком часто получала от дроу этот взгляд.

Войдя в город, они разделились: Далия и Дриззт отправились на поиски приличных гостиниц, Серая Амбра потянула Афафренфера в сторону множества сомнительных таверн в непосредственной близости от доков, а Энтрери, небрежно отсалютовав, удалился сам по себе.

Далия долго наблюдала за человеком, пытаясь понять, какой район Врат Балдура привлекал его больше всего. Город довольно заметно делился на части по чётким разграничениям: богатые купцы, ремесленники и беднота. Далия полагала, что Энтрери отправится к средней категории, но ближе к более вольным районам недалеко от причалов. Казалось, направление его движения хорошо это подтверждало.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});