В полусне - Макс Мах

Герт изменился, но все же остался самим собой. Изменился и мир. Знакомый ему мир был уничтожен войной, но и мир, в который вернулся Герт, стремительно менялся прямо у него на глазах. Еще немного, и на западе королевства Кхор снова возникнет княжество Беар. Не в Реште, а в Кхоре, не в республике, а в королевстве. Но все же снова Беар. И уже сегодня, здесь, в Реште восстанет из небытия графство Ланцан. Не Калвин, а его внучка Александра, «женатая» — вот они превратности судьбы и человеческой глупости, — на внучке маршала де Бройха. Калвин Ланцан, Герт де Бройх, Ги Торрах и Карла Ланцан… Тени прошлого и творцы настоящего. И он, Герт д'Грейяр, их друг, перешагнувший пропасть времени. Мог ли он мечтать о таком триумфе еще несколько месяцев назад, когда доживал свой печальный век в далеком Шенгане? Не мог. Но случившегося никто уже не отменит. Герт здесь, в Реште — городе, где начиналась его личная история. Городе, где когда-то давно он познакомился с самыми блистательными людьми своего поколения и имел честь стать их другом. Он снова здесь. И он влюблен.

Странно, но в его жизни никогда не было двух женщин одновременно. Герт попросту не заводил новую любовницу, не расставшись с предыдущей. Одна любовь должна была угаснуть, чтобы уступить место другой. Таковы были его принципы, таков был его личный выбор, даже если он ни разу не сформулировал этот принцип «вслух». И вот он вернулся из изгнания, и первым делом влюбился сразу в двоих, в «мужа» и жену, в супругов де Бройх. В двух сразу, и обе девушки ему во внучки годятся, да и вообще — попросту дети. И ни на одной из них он не сможет жениться, тем более на двух сразу. Никак. Никогда.

«Как там сказал Ремт Сюртук? Не оговоренный законом друг семьи?»

Видимо, так и будет до тех пор, пока Маргерит и Александра не решат, что «с них достаточно». О том, что это могут быть не они, а он сам, Герт даже не подумал.

* * *

Меч, если знаешь, на что он способен, и умеешь воплотить это знание в движение, идеальное оружие. Но, речь, разумеется, о современных клинках. Они легче, чем были в старину, и, хотя ими уже нельзя рубить, они все еще способны колоть и наносить секущие и режущие удары. На этом и строится искусство фехтования. Техника, скорость, глазомер и крепкая рука — вот, собственно, и все, что требуется для успеха. Ну, разве что, еще не помешает талант, толика здравого смысла и живость воображения. Герт полагал, что все это у него есть, но истинность суждений можно проверить одним лишь опытом.

Он встретился с Шенком за полчаса до поединка. Постояли в тени дерева на краю луга у городской стены, где был назначен поединок, поговорили — без подробностей, — о себе и своих обстоятельствах и решили, что ничто еще не потеряно, если конечно Шенк перестанет докладывать о Герте Вильме Хурн аф Омине.

— Полагаю, — сказал между прочим Герт, — что она об этом больше не попросит, но как знать? Поэтому мне нужно твое слово.

— Я даю тебе слово, Карл! — Прозвучало излишне драматично, но иногда без романтики не обойтись.

— Катрин спрашивает, что теперь? — осведомился Шенк после того, как они пожали друг другу руки и обнялись. — Останешься с нами на площади Старых королей или переедешь куда-нибудь? Маргерит с утра была не в духе, что-то такое говорила, но мы не поняли, о чем.

— Возможно, перееду. Хотя, наверное, все же не сегодня, — ответил Герт, увидевший, как на луг выезжает кавалькада всадников в цветах дома Сагер. — Я хочу пригласить к нам в гости Зандера, как смотришь?

Вопрос был риторический, поэтому Шенк на него не ответил.

— Должен тебя предупредить, Шенк, мальчик сильно изменился, — усмехнулся Герт, — так что, ты не удивляйся, если сможешь. А теперь иди, договаривайся об условиях и ни в коем случае не соглашайся драться с секундантом Гектора! Это судебный поединок, а не честная дуэль!

Шенк ушел, а Герт остался стоять под деревом, привалившись спиной к стволу. Стоял, попыхивал трубочкой, смотрел в небо, где за прозрачной голубизной чудилась глубокая синь…

— Мечтаешь?

Герт обернулся на голос. Александра сидела в мужском седле, но одета была в платье. Красивое платье из темно-синей парчи, расшитой золотой нитью, и из шелка трех оттенков красного — от багряного до алого. Судя по тому, что раньше у девушки дамского гардероба не было, Герт предположил, что княгиня Норна все-таки иногда носит платья, иначе, откуда бы ему взяться? С другой стороны и платье, и драгоценности — синие сапфиры, рубины, красная опаловая яшма и жемчуг, — казались родными, так что могло статься, что Александре, как и Маргерит наряды приготовили загодя.

— Скорее, предвкушаю! — улыбнулся Герт и перевел взгляд на Маргерит, сидевшую, разумеется, в женском седле и одетую в привычные уже голубые и белые шелка.

— Самоубийца! — гневно выдохнула Маргерит. — О чем ты думал?! Полночи имел меня, полночи — «его»! — жест веером в сторону подруги. — А теперь, оказывается, у тебя не один поединок, а два!

— Завидовать вредно! — Сейчас Александра казалась более уравновешенной. Вернее, спокойной. Ночные приключения не прошли бесследно: она была бледна, глаза едва ли не светились, а губы припухли, и все время норовили раздвинуться в улыбке.

«Вот, что значит, удовлетворить женщину!»

Безусловно, Герт знал, что на самом деле многое зависит от темперамента. Невысокая изящная блондинка Маргерит была по-настоящему ненасытна и невероятно изобретательна — не без помощи Катрин, разумеется, — во всем, что касается любви. В этом смысле, Сандра значительно уступала своей подруге. И, хотя прошедшая ночь стала для нее всего лишь первым опытом близости, Герт предполагал, что различия между женщинами останутся навсегда. У Сандры не такое изощренное воображение, другой темперамент, иные качества души и тела. Маргерит легка, ее переживания без излишних усилий меняют направление, но никогда не взлетают слишком высоко. Александра глубже, чувства ее сильнее и насыщеннее, а вот порог возбуждения слишком высокий. Ночью ей трудно было «догнать» разогнавшегося Герта, но зато, когда догоняла, ее взлет был куда выше и сильнее. Они были разные, Маргерит и Александра, но любил он обеих.

— Вот, что, дамы, — Герт галантно поклонился сначала одной, потом другой, и обеим улыбнулся, — идите-ка вы к княгине! Составьте ей компанию!

В самом деле, на западной и южной сторонах луга уже начали собираться зрители. Однако свиты трех монархов стояли особняком, не смешиваясь ни с все увеличивающейся толпой праздных зевак, ни между собой. В маленькой свите княгини Норны было с дюжину незнакомых Герту дам и кавалеров и несколько знакомых лиц. Он поклонился им издали, и получил в ответ вежливые поклоны графа ди Рёйтера и баронессы фон дер Койнер, а Ремт Сюртук смешно помахал ему своей шляпой-котелком. Княгиня Чара осталась невозмутимой. А вот герцог Решта Рёрик и король Кхора Грегор не скрывали своего мрачного интереса. Эмоций, впрочем, тоже. Даже на таком большом расстоянии, на котором находился Герт, он уловил сложный букет переживаний, обуревавших каждого из двух монархов на свой лад. Однако, на самом деле, чувства были одни и те же. Любопытство, опасение, стыд и тревога, скрытый гнев и не менее скрытый страх, ненависть и чувство обреченности.

«Или я схожу с ума, и мне это мерещится, или я это действительно чувствую, и тогда, моя способность „слышать“ вышла на совершенно новый уровень!»

Получалось, что тот новый Герт, который осознал себя впервые лишь прошедшей ночью, не стоит на месте. Он развивается, изменяется, растет, прорастая из себя прежнего.

«Может быть, оттого и кровь поменяла „рисунок“?»

Могло случиться и так, хотя Герт о таком никогда не слышал. Но, если честно, он много о чем никогда не слышал.

— Ну, ты как, готов? — Шенк подошел и встал рядом. — Уверен, что не хочешь надеть кольчугу?

— Так будет легче! — повел плечами Герт. — Пошли!

Он решил драться без кольчуги и без кирасы. Без шлема и всяких там поножей и налокотников. Пользы при хорошо поставленном колющем ударе от них немного, а движения сковывают. Поэтому Герт снял камзол, дублет и колет, и остался в штанах и белой нательной рубахе. Ну, сапоги еще оставил. В них «танцевать» удобнее, чем, скажем, босиком. Но это и так ясно.

Секунданты коротко переговорили между собой и сообщили распорядителю поединка, что условия принимаются обеими сторонами. Бой на мечах без кинжала или плаща до смерти одного из участников. Герольд проорал имена участников и условия, и Герт вышел в центр луга. С другой стороны подошел Гектор. Он и так был крупнее Герта и даже несколько выше, но в кольчуге и кирасе выглядел совершенным великаном.

«Ну, помолясь!» — Герт отсалютовал мечом, приветствуя соперника, и шагнул навстречу первому выпаду.

На самом деле он всего лишь «встал в меру», то есть оказался достаточно близко, чтобы достать концом своего клинка клинок Гектора. Секунд! Мечи сошлись правыми сторонами, поворот кисти ногтями вниз и удар из-под руки. Могло получиться, но Гектор парировал и атаковал сам. Нижний кварт! Сагер метил прямо в грудь, нанося удар вдоль правой руки Герта, но Герт так просто зарезать себя, не позволил, сместился, выходя из меры, и удар Гектора провис. Теперь не медлить! Герт перевел свой клинок скольжением на другую сторону меча Гектора, одновременно сближаясь с ним, и принял сильной частью собственного клинка, почти у самой гарды, слабую часть меча Гектора. Но и тот не сплоховал. Ушел от удара, и тут же сам перешел в атаку.