Кровь Зверя - Виктор Ночкин

– Повадился, говоришь? – Капитан отвернулся и снова уставился на здоровенные ворота, за которыми лежал Сектор. Сейчас он думал о другом лаборанте, Олеге Свирцеве. Свирцев повадился не в Шанхай, как покойный Володя, а в Сектор. И получается, с тем же итогом.

* * *

После грозы было тихо. Похоже, мутантов распугала погода. Этим соображением Олег поделился с проводником. Квадрат подумал, сгреб в кулак бороду и сказал:

– Нет, тут что-то другое. Хотя идем слишком спокойно, это есть. Когда так тихо, жди пакости.

Часть пути удалось проделать по старому шоссе, потом Квадрат свернул, обходя бетонный остов автобусной остановки – что-то ему там не понравилось. Спустились в лощину, продрались сквозь заросли. Когда стали подниматься по пологому склону к дороге, проводник замер и задрал палец:

– Слушай!

Олег навострил уши – и вроде разобрал отдаленный гул.

– Бэтээр, – определил Квадрат. – Это тебя ищут. Слушай, а может, выйдешь к ним: так и так, мол, вот он я. Тебя на броне к воротам подкинут.

Олег представил себе, как он въедет в расположение части с солдатами под смех и шуточки, что, дескать, нашлась потеря, принимай, профессор, пропавшего лаборанта. Картина ему не понравилась, и он решительно помотал головой:

– Нет, не годится. Весь трагизм пропадет. Это должно быть как возвращение блудного сына. Чтобы все рыдали, иначе эффекта не будет.

– Странный ты, – вздохнул Квадрат. – А если сейчас к воякам выйти, мне сразу спокойней стало бы.

– А что, разве со мной проблемы?

– С тобой ожидание проблем. Вроде держишься ты неплохо, на мозги не капаешь. А то был у меня один… турист. Все ему покажи, все ему объясни, да еще нос совал во всякие места, которые лучше обойти. С тобой вроде как проще. Молчишь, пока идем, – это хорошо. Но я, веришь ли, весь извелся, так и жду, что вот-вот какая-нибудь пакость произойдет. Ладно, теперь, по крайней мере, ясно, куда зверье подевалось.

– И куда же?

Они как раз поднялись из лощины и теперь шли вдоль широкой колеи, оставленной бэтээром. Массивные колеса бронированной машины промяли сырую почву и выворотили пласты дерна.

Вместо ответа Квадрат ткнул пальцем. Олег увидел застреленную чупакабру. Дальше в кустах валялась еще одна, а может, и две, толком не разглядеть – заросли заслоняют.

– А выстрелов не слышно было.

– Утром еще, значит. Ты ж представляешь, как тебя ищут? Сигнал по воинским частям передается. Ваш центр на территории роты техподдержки размещен, те снаружи патрулируют, а другие подразделения и внутрь, за Барьер, заходят. Вдоль Барьера, считай, каждые два-три километра постоянный пост или воинская часть. Ты их всех перебаламутил своим исчезновением.

– И долго так будут ездить?

– Три дня, думаю. Дольше новичку не продержаться, а три дня, может, еще как-то удастся…

Больше никаких происшествий не случилось – вопреки опасениям Квадрата, к Барьеру вышли без приключений. Перевалив очередной холм, поросший кривыми сосенками, Олег разглядел серую полосу, протянувшуюся на горизонте. Если смотреть издалека, Барьер впечатлял – такая громадная работа, такое заметное вторжение человека в природу. Сколько труда вложено в то, чтобы сравнять ландшафт, срыть пригорки, засыпать овраги и вытянуть высоченную стену по прямой линии. То есть она не ровная, конечно, кое-где приходилось обходить препятствия или следовать руслам рек, но все равно – чудовищная работа. Но и это гигантское сооружение не в силах совладать с могуществом Сектора. Хамелеонов Барьер не останавливает.

– Нам вон туда, – показал Квадрат, – в той стороне ваши ворота. Так что еще час, и распрощаемся.

И зашагал с холма.

* * *

Полдня Зеленский провел за составлением рапортов. Казалось, этому не будет конца, но трудиться толстяк умел. Спокойно, методично, настойчиво. Когда он с головой уходил в эту кропотливую работу, все остальные вопросы оставлял без внимания. Сообщения продолжали поступать, Танечка робко стучалась, докладывала о звонках, телеграммах и мейлах, но Зеленский только кивал: «Потом, Татьяна Александровна, всё потом. Положите вот сюда, с краю».

Распечатки копились на углу стола, время от времени масовец бросал на растущую стопку листов задумчивый взгляд и снова углублялся в дебри канцелярских оборотов. Это поначалу казалось, что зачистка Шанхая принесла столько бумажной работы, что до скончания веков хватит, но в конце концов материалы были рассортированы, статистика сошлась, цифры в итоге получились очень и очень позитивные.

Зеленский потянулся, хрустнув суставами, вызвал Танечку и попросил чаю. Теперь пришло время заняться текучкой. Среди прочего районный уполномоченный отметил два дела – и оба касались научного центра Баргозова. Поймать профессора на горячем пока что не удалось, значит, придется дожимать его спокойно и методично. Итак, два дельца…

Первое – доклад подполковника Кононенко. Выяснилось, что лаборанта в Шанхае прикончили старые дружки. Хулиганье, наркоманы – в общем, конченые людишки. В полиции они показали следующее: сотрудник центра Баргозова нанимал их для грязных делишек. В частности, для того чтобы избить и ограбить коллегу покойного. При этом утверждал, что действует по заданию профессора. Это, конечно, еще не прямая улика, а косвенная, зато весьма неприятная для репутации ученого. Кстати, надо бы заняться этим коллегой, которого ограбили по наводке Баргозова. Интересное может выйти расследование, но это после. Когда удастся взять убийц Дроздевича.

И второе дельце – официальное извещение, подписанное капитаном Алехиным. Молодец федерал, не стал скрывать факт пропажи в Секторе другого лаборанта, Олега Свирцева. Признавать этот факт было не в интересах Алехина, но он это сделал… Такой дурак? Или такой честный? Или честный дурак? Или снова какая-то игра?

Тут в дверь сунулась Танечка Синюхова:

– Товарищ Зеленский, вам Кононенко звонит. Уже можно соединять? Или вы еще заняты?

– Да, Танечка, соедините, будьте любезны.

Подполковник приподнятым тоном доложил:

– Товарищ Зеленский, водитель Дроздевича снова дал показания. Врачи не разрешают его расспрашивать подолгу, вот позволили еще немного побеседовать. Фоторобот он признал – тот самый молодчик! Еще показали ему фотографию этого местного пацана, который свидетель, его помнит тоже! Все сходится!

* * *

– Ну, вот тебе и ворота, – заявил Квадрат, останавливаясь. – Дальше уж сам, Фокусник, шагай.

Олег посмотрел на серую полосу бетона, вытянувшуюся на горизонте. Барьер. Они с проводником стояли в неглубокой лощине, здесь их от наблюдателей на стене прикрывали кусты. Но еще десяток шагов – и начинается открытое пространство, которое отлично просматривается часовыми.

Олег сбросил рюкзак на землю, присел и полез внутрь.

– Ну, значит, остаток платы ты мне как вернешь? – спросил Квадрат.

Вместо ответа Олег протянул ему деньги, упакованные в непромокаемый пластик.

– Ты что, с собой, что ли, все время бабки таскал? А если бы потерял или еще чего? Кто ж в Сектор с баблом ходит?

– Я хожу. Да ты пересчитай. Просто не уверен, что мы еще встретимся. Во всяком случае я не знаю, когда сможем еще раз увидеться. А рассчитаться за работу – святое дело.

– А, ну да, ну да… – Квадрат разорвал упаковку и зашуршал купюрами. – Э, да здесь больше!

– Премия за молчание, – пояснил Олег.

Он огляделся, отыскал лужу, оставшуюся после вчерашнего дождя, и подошел к ней. Квадрат с удивлением наблюдал, как парень, которого он прозвал Фокусником, погружает обе ладони в вязкую грязь. Олег похлопал себя по груди, потом провел ладонями по бедрам, оставляя грязные разводы. Под конец аккуратно вымазал лицо и вытер пальцы о капюшон.

– И чего ты творишь?

– Как чего? Я же один больше суток по Сектору бродил, – объяснил Олег, закидывая за спину рюкзак, – чудом жив остался, сам не пойму, как уцелел. В грязи пришлось поваляться.

– Псих ты и есть. Ну что, удачи тебе, что ли?

– И тебе, Квадрат.

Олег повернулся и, не оглядываясь, побрел к Барьеру. Он едва волочил ноги. Всякому, кто видел эту согбенную фигуру, сразу пришло бы в голову, что человек смертельно устал. Квадрат присел в кустах и долго наблюдал, как Олег тащится к воротам, пытается перейти на бег, но не может и снова едва ковыляет. Вот его заметили, загудел ревун, створки ворот пошли в стороны, показались фигуры солдат в камуфляже – бегут навстречу, подхватывают под руки, что-то орут…

Квадрат вздохнул, похлопал себя по груди; внутренний карман был приятно оттянут долларами.

– Вот оно как бывает… – сказал проводник сам себе. – Фокусник. Да-а… Но он еще вернется. Никуда не денется. Где Земля круглая, таким людям на месте не усидеть, потому что с круглого всегда соскальзывают. Вот сюда, в угол, таких всегда и заносит.