Германский Генеральный штаб. История и структура. 1657-1945 - Вальтер Гёрлиц

Руководители рейхсвера были не из тех, кого могло остановить такое прозаическое обстоятельство, как незаконные ассигнования, выделяемые для специальных целей. Ряд ведущих промышленников через общество, официально зарегистрированное Шлейхером как общество с ограниченной ответственностью, оказывали серьезную финансовую поддержку рейхсверу.

На конструирование многих видов вооружения был наложен запрет, однако это не помешало рейхсверу в 1922 году подписать контракт с Круппом на разработку артиллерийских установок. Еще до подписания договора Крупп заключил контракты с правительствами Голландии и рядом южноамериканских государств на поставку различных типов орудий. Благодаря посредничеству Круппа офицеры рейхсвера могли посещать шведские полигоны и наблюдать за испытаниями новых типов орудий, таких, как гаубицы, для ведения военных действий в горной местности (для датской армии в Ост-Индии), самоходные орудия калибра 210 мм, с новым типом подвески. В 1925 году Крупп получил новые заказы, и среди них на 75-миллиметровое орудие для установки на «тягач больших размеров» (кодовое обозначение танка). Историю, связанную с этой разработкой, мы расскажем несколько позже.

Военно-морской флот не отставал от сухопутных войск. Полным ходом шла разработка субмарин, самолетов и морской авиации и прочего, и это несмотря на то, что официально Германия не имела права заниматься подобной деятельностью. В Голландии было создано секретное отделение для наблюдения за ходом строительства подводных лодок, а на испанских верфях строительство подводных лодок шло под непосредственным контролем со стороны Примо де Ривера и короля Испании. Адмирал Канарис, получивший впоследствии широкую известность, а в то время усердно занимавшийся созданием разведывательной сети в Испании, вел переговоры в отношении строительства подводных лодок.

Германские военно-морские советники приобретали ценный опыт в Турции и Финляндии. В Японию были отправлены чертежи новых подводных лодок. Картина была бы неполной, если бы мы не упомянули о различных коммерческих предприятиях, созданных капитаном Лохманом из транспортного отдела военно-морского флота. Эти предприятия должны были обеспечивать строительство подводных лодок денежными средствами. Именно Лохман установил первые контакты с испанскими судостроителями. Созданные им кампании служили цели тайного перевооружения Германии. Характерно, что Лохман никогда не искал личной выгоды. В 1924 году Лохман стал руководить крупной кинокомпанией, которую использовал в пропагандистских целях. В основном это делалось с учетом возможного вооруженного конфликта с Польшей, в надежде очистить Балтику для французских судов.

Несмотря на незначительный размах и медленные темпы, тайное перевооружение Германии создавало базу для развития ее вооруженных сил. Опасность таилась не в военной сфере, как таковой, а в тех обстоятельствах, которые приучили людей к мысли, что можно нарушить подписанный договор.

V

Политика таинственности и отговорок не способствовала улучшению отношений между Сектом и Гесслером, министром рейхсвера. Несмотря на несомненную находчивость и искусность Секта, его откровенное высокомерие и явно демонстрируемое нежелание к сотрудничеству сильно осложняли деловые отношения. Гесслеру приходилось все чаще выступать в качестве парламентского защитника ведомственных эскапад Секта.

Поведение Секта привело Гесслера к мысли сформировать собственный штаб. Он надеялся, что таким образом ему удастся оказывать непосредственное влияние на положение армии. Намерение Гесслера совпало с растущим недовольством со стороны Шлейхера. Он считал, что Сект поступил подло, отказавшись выставить кандидатуру на пост президента. Поэтому Шлейхер приветствовал идею Гесслера сформировать новый отдел, который не будет зависеть от главнокомандующего армией.

В 1926 году в министерстве рейхсвера был открыт «политический отдел» (Wehrmacht). Новый отдел возглавил Шлейхер. С этого момента он стал, неофициально, всемогущим заместителем министра и его советником. В обычное время руководитель подобного отдела был бы, вероятно, не более чем обычным посредником между министром и армией, но в период «нечистоплотной» политики способный, честолюбивый человек, занявший пост, на котором теперь оказался Шлейхер, неизбежно должен был превратиться в своего рода политического начальника Генерального штаба. Шлейхер, амбициозный и способный, не замедлил взять на себя ответственность за огромное количество вопросов, включающих проблемы, связанные с Лигой Наций, прессу, шпионаж и ведомственные ассигнования. Вскоре он научил армейские штабы действовать в обход руководства армии и напрямую информировать его обо всех необычных случаях, в особенности носивших политический характер. Итак, началось медленное восхождение Шлейхера к вершинам власти. На его фамильном гербе вполне уместной выглядела бы лестница.

К сожалению, в этот период Сект допустил ряд тактических ошибок. Он издал приказ о поведении офицеров во время поединков – и забыл сообщить об этом Гесслеру. Сект удовлетворил просьбу кронпринца разрешить его сыну принять участие в военных учениях 9-го пехотного полка. Это было опасное решение, если учесть, что в конце сентября левая и демократическая пресса, пронюхав об этом, разразилась взрывом негодования. Недоверие к правящему дому было гораздо сильнее, чем мог ожидать Сект, и, кстати, гораздо сильнее, чем заслуживали Гогенцоллерны.

Гесслер потирал руки. Сначала Шлейхер хотел взять быка за рога и опубликовать категорическое опровержение. Но по зрелом размышлении понял, что создавшееся критическое положение дает ему блестящую возможность избавиться от Секта, и переметнулся к Гесслеру, стараясь оставлять Секта без информации о реальном положении дел. Общественность потребовала смещения Секта. Гесслер откровенно объяснил, что устал быть мальчиком для битья для Секта, и, кроме того, армии и так достается от республиканской прессы, а Сект еще подливает масла в огонь своими безрассудными поступками. Канцлер Маркс предупредил Гинденбурга о приближении правительственного кризиса.

Дела начали принимать для Секта плохой оборот. Фриш был за вооруженное сопротивление, но Сект был слишком большим реалистом, чтобы не понимать, что бессмысленно устраивать переворот от своего имени против воли Гинденбурга.

Гинденбург, как конституционный президент, не мог действовать, не посоветовавшись с канцлером, а канцлер, уже объявивший о неизбежности правительственного кризиса, не собирался удерживать Секта. В полдень 8 октября Гинденбург дал Секту «прощальную» аудиенцию. Газета «Vossische Zeitung» написала, что предел терпению есть даже у республиканцев и сказанное имеет отношение к такой важной персоне, как Сект.

VI

Казалось, что вопрос о преемнике Секта может вызвать определенные разногласия. Шли разговоры о Хассе, Лосберге, фон Крессенштейне и Рейнхардте. Сам Сект называл Хейе, последнего начальника оперативного отдела, считая его наиболее подходящей кандидатурой на свой пост. На тот момент Хейе командовал 1-м военным округом в Восточной Пруссии, считавшимся самым сложным и наиболее важным из округов, что само по себе являлось рекомендацией. А самое главное, Хейе поддерживал Шлейхер, и не только потому, что давно знал его, но и потому, что Хейе имел, в отличие от Секта, репутацию человека, поддающегося влиянию.

Вот так сын фризских фермеров с угрожающе торчащими сержантскими усами стал вторым главнокомандующим армией. Секта окружал ореол величия, и, несмотря на то что Шлейхер не скупился на клевету и даже дошел до того, что запретил ему присутствовать на маневрах, многие по-прежнему считали, что Сект может каким-то таинственным образом оказывать политическое влияние. Другие завершили планы, намеченные в общих чертах Сектом, но руководствовались иными, нежели он, соображениями. Однако к тому времени Сект был уже старым – и беспомощным.

VII

В Германии нашлось бы немного людей, которые были больше, чем русский посол Крестинский, возмущены смещением Секта. Правда, Шлейхеру не составило труда успокоить посла, поскольку рейхсвер продолжал тяготеть к Востоку, хотя эта политика и была сопряжена со странным обстоятельством. Люди, не посвященные в существование упомянутой доктрины, зачастую осуждали рейхсвер за то, что он не проводит восточную политику, в то время как посвященные все чаще осуждали рейхсвер за то, что он слишком придерживается этой политики. В 1926 году докеры Штеттина отказались разгружать военное имущество для «авангарда германской буржуазии», находясь в счастливом неведении, что их отправили «ударные части революции». В декабре того же года состоялась встреча в министерстве иностранных дел, на которой в присутствии обеспокоенных членов кабинета ведущие социалисты выступили против отвратительной, по их мнению, связи между рейхсвером и Красной армией.