Серый Орден - Сергей Джевага

Я бесцельно прошатался почти два часа. Заходил в лавки, наблюдал за рыбаками и один раз даже заглянул в небольшую часовню. Попутно внимательно выискивал «хвосты». Памятуя о вчерашних злоключениях, присматривался к крышам и чердакам, следил за случайными прохожими. Пару раз отдалялся от густонаселенных районов, доставал из кармана стеклянный шарик. И если индикатор позволял, осторожно прощупывал окрестности заклятиями.

К моему вящему неудовольствию, обнаружить что-либо внятное не удалось. Поисковые заклинания ловили некий неестественный фон. Но каждый раз, когда я пытался пройти по астральному следу, тот размазывался в пространстве и исчезал. В конце концов я прекратил попытки обнаружить ночных стрелков, сконцентрировался на более насущных проблемах.

Еще десяток улиц — и справа показалась знакомая покосившаяся лачуга. На крыльце сидел сухонький грязный старик в лохмотьях. Волосы спутанные, бороденка куцая и клочковатая, а глаза затянуты белесой пленкой… слепой.

При моем приближении старец вздрогнул, вытащил из-за пазухи маленькую деревянную миску и вытянул вперед.

— Подайте… подайте немощному… — пробормотал нищий. — Подайте, господин Сириус…

— Как определил, Боян? — удивился я. Вытащил из кармана медяк, положил на дно миски.

— Нехорошо скупиться, — со скрипом сказал старик, каким-то образом определив номинал монеты. — Нехорошо… скупость — грех.

— Грех жаловаться на несуществующее, — проворчал я. Но достал серебряшку и бросил вдогонку медяку. Металл негромко звякнул, светлый кружок смешался с редкими красноватыми.

Бродяга обнажил в улыбке гнилые зубы. Дрожащими пальцами выудил монетку, спрятал за пазухой, а миску отставил в сторонку. Чуть помедлил, поймал блоху и привычно раздавил крепкими ногтями.

— Вы, господин Сириус, ходите тише других. Кхе… но я слышу… пыль скрипит, одежда грохочет. И запах… от вас всегда пахнет неприятностями.

— Разве я давал повод усомниться в собственной честности? — произнес удивленно. По привычке поискал взглядом глаза собеседника, но наткнулся на белесые бельма. Вздрогнул и торопливо отвернулся, зябко передернул плечами.

— Нет, — усмехнулся нищий так, словно увидел выражение моего лица. Хотя… может, и так… уловил смену дыхания, чуть участившееся биение сердца. — С вами приятно иметь дело, господин. Не обманываете, платите щедро. Но я не прожил бы так долго, если бы не умел чувствовать запах опасности.

— И не стал бы главой Братства, — подхватил я.

— У каждого своя судьба, — хихикнул старец. Чуть приподнял голову, добавил серьезно: — Я ничего не отыскал.

— И больше не хочешь работать для меня, — понял я. — Что ж, право твое…

— Зрите в корень, господин Сириус, — кивнул слепой. — Деньги верну послезавтра, будут в условленном месте.

— Не надо, Боян, — поморщился недовольно. — Оставь… но мне нужна другая информация. Твои работники, случаем, не замечали чего-нибудь странного в округе Монрада?..

— Инфо-рма-ция… какое мудреное слово, — с удовольствием проворчал старик. — Тут столица, чужаки приходят каждый день, а чудес больше, чем в любом другом месте. Но да, я знаю, о ком говорите. Слышу каждую ночь… шаги, голоса, скрипы… они еще тише вас, господин.

— Кто?

— Живые тени… — пробормотал глава Братства нищих. — Жестокие и холодные, как лед на вершинах гор.

— Много?..

— Больше, чем муравьев на огрызке сладкого яблока. Они выходят по ночам, рыщут по городу. Мои люди ничего не видели, но самые чуткие слышат… кхе… да, слышат дыхание гор. Холод…

Старик начал раскачиваться, слова превратились в невнятное бормотание. Морщины у глаз разгладились, из уголка рта полилась ниточка липкой слюны. Я смекнул — слепец больше ничего не скажет. Но и произнесенное заставило насторожиться. Чужаков много? Паршиво. Я-то подумал, что в Монраде орудует небольшая группа. Но тогда тем более следует разузнать больше, воры или душегубы могут восполнить недостающие пробелы. Однако в Гильдии наведаюсь после полудня, сейчас пора заняться насущным…

— Благодарю, Боян, — сказал я, не надеясь на ответ. Развернулся и не спеша направился по улице. Но буквально через десяток шагов со спины нагнал оклик.

— Господин, Сириус! — позвал слепец.

— Да?

Я задержался и оглянулся, но снова наткнулся взглядом на жутковатые бельма, торопливо опустил глаза. По городу ходили слухи, что глава Братства нищих — провидец и сумасшедший. Глядя на старика, охотно верил в подобные россказни, но я не раз убеждался в удивительно чистом и цепком разуме Бояна. Маска… хотя слепота оставила-таки отпечаток на сознании, придала личности долю эксцентричности. Одного было не отнять — слепой являлся весьма влиятельным человеком, стоял наравне с главами Ночных Гильдий.

— Не приходите ко мне больше, — проскрипел старик. Порылся в складках одежды, с удивительной ловкостью и быстротой выбросил руку. Я уловил блеск, рефлекторно поймал брошенное. Раскрыл ладонь и невольно присвистнул — полновесный имперский золотой.

— Зачем?..

— Сдача, — пояснил бродяга.

— Ты боишься? — спросил я в лоб.

— Да, — признался слепой. — Пятерых работников убили. Не взяли дневной выручки, не попытались ничего узнать… Зарезали просто так.

Внутреннее пламя потухло, старец обмяк и снова принялся бессвязно бормотать под нос незатейливое четверостишие. Я спрятал монету в карман, побрел прочь. Смешался с людским потоком на одной из главных улиц пригорода, направился к западной окраине.

Разговор лишь усилил смутные подозрения, заставил призадуматься. Слепой предпочитал говорить загадками, красочными метафорами, сыпал сравнениями. Но теперь прямо сказал, что страшится. А ведь с главой Братства нищих остерегались связываться даже дворяне. Ходили слухи, лет пять назад какой-то заносчивый барончик из провинции смеха ради зашиб старуху-калеку. Тем же вечером толпа оборванцев буквально разорвала вельможу на клочки… Сейчас же Боян практически расписался в беспомощности.

Нехорошо… Я два месяца стремился вызнать тайны Монрада, но сам оказался дичью. Разворошил муравейник, заставил разнообразные силы прийти в движение. И если со служителями было более-менее понятно, то цели «теней» оставались загадкой. К тому же я не знал, как распознать богов, и тем более переиграть. Для существ, проживших тысячи лет, мои ухищрения — баловство младенца…

«Да пошли вы! — сказал тоскливым думам. — Ишь, стращать вздумали. Прорвемся. Тайный легион — первая ступень, ниточка к Мрону. Со служителями тоже легко, достану треклятые бумажки и заработаю будущую безопасность края. Да и насчет таинственных ночных прыгунов имеется парочка предположений. Жаль, уловить дыхание магии не удалось, но почерк знакомый…»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});