Человек без лица - Альфред Бестер

Щелчок, пауза, затем еще щелчок.

– Повторите, пожалуйста, слово по буквам.

– Звезда! – заорал Рич. – З-В-Е-З-Д-А. Звезда!

Щелчок, пауза, щелчок.

– Имя существительное или наречие?

– Существительное, черт бы вас побрал!

Щелчок, пауза, щелчок.

– У нас нет информации под названной вами рубрикой, – сообщил записанный на пленку голос.

Рич выругался, но тут же усилием воли взял себя в руки.

– Где находится ближайшая к городу обсерватория?

– Будьте любезны сообщить, о каком городе идет речь.

– Об этом. О Нью-Йорке.

Щелчок, пауза, щелчок.

– Лунная обсерватория Кротонского парка находится в тридцати милях к северу от города. Вы можете доезжать туда рейсовым прыгуном. Северная координата 227. Лунная обсерватория была основана в две тысячи…

Рич со злостью отключил видеофон.

– Нет информации под этой рубрикой. Ну-ну! С ума, что ли, они сошли?

Он помчался по улице в поисках рейсового прыгуна. Завидев аэротакси, Рич помахал рукой, и машина к нему спикировала.

– Северная координата двести двадцать семь, – отрывисто бросил он, входя в кабину. – Тридцать миль от города. Обсерватория.

– Плата за рейс по повышенному тарифу, – сказал шофер.

– Согласен. Ну, скорей!

Машина взмыла в воздух. Минут пять Рич сдерживался, но наконец не вытерпел и с напускной небрежностью сказал:

– Вы обратили внимание на небо?

– А что такое, мистер?

– Звезды исчезли.

Водитель выдавил из себя вежливый смешок.

– Я и не думал шутить, – сказал Рич. – Действительно исчезли звезды.

– А не шутите, так говорите поясней, – сказал шофер. – Что это еще за чертовщина – звезды?

Рич позеленел от ярости, но не успел он рта раскрыть, как так и пошло на посадку и приземлилось неподалеку от здания под куполообразной крышей. Сердито бросив: «Подождите меня», Рич побежал через газон к низкому каменному портику.

Дверь была приоткрыта. Он вошел в обсерваторию и услышал тихий скрип поворотного механизма, вращающего купол, и негромкое тиканье часов. В обсерватории было темно, только светился циферблат часов. Работал двенадцатидюймовый рефрактор. Рич смутно различил фигуру наблюдателя, склонившегося над окуляром телескопа. Взвинченный и напряженный, нервно вздрагивая от слишком громкого звука собственных шагов, Рич направился к этому человеку через полутемный прохладный вал.

– Послушайте, – начал он тихо. – Мне неудобно вас беспокоить, но я убежден, что уж вы-то не могли этого не заметить. Звезды – ваш бизнес. Вы ведь заметили, верно? Исчезли звезды. Все до одной. Что с ними случилось? Почему никто не говорит об этом и даже притворяются, что так было всегда? Подумать только! Звезды! Мы себе и не представляли, что можно жить без звезд. И вдруг их нет. Что с ними случилось? Куда они делись?

Наблюдатель медленно выпрямился и повернулся к Ричу.

– Звезд не существует, – сказал он.

Это был Человек Без Лица.

Рич вскрикнул. Повернулся, побежал. Он выскочил за дверь, потом вниз по ступенькам и опрометью помчался через газон к такси. С разбегу ударившись о хрустальную стенку кабины, он не удержался на ногах и рухнул на колени рядом с прыгуном. Шофер помог ему подняться.

– Вам нехорошо, Мак?

– Не знаю, – жалобно ответил Рич. – Я просто ничего не понимаю.

– Дело, конечно, хозяйское, – сказал шофер. – Только на вашем месте я сходил бы к щупачу. У вас и разговор психованный.

– Насчет звезд?

– Ага.

Рич вдруг схватил его за руку.

– Послушайте, – сказал он. – Я Бен Рич. Бен Рич из «Монарха».

– Да, Мак. Я узнал вас.

– Хорошо. Вы знаете, что за услугу я могу отплатить чем угодно. Деньги… Новая работа… Все, что вы захотите…

– Вы ничем не можете мне отплатить, Мак. Я уже побывал в Кингстоне, и меня там подвинтили.

– Тем лучше. Честный человек. Вы согласитесь мне помочь из христианских или еще каких-нибудь там добрых чувств?

– Конечно, Мак.

– Войдите в это здание. Посмотрите на человека за телескопом. Хорошенько посмотрите. А потом опишите его мне.

Шофер ушел и через пять минут вернулся.

– Ну?

– Старикан как старикан, Мак. Лет примерно шестидесяти. Лысый, на лице морщины. Уши оттопыренные, а подбородок этакий, как говорят, безвольный. Ну вроде стесанный.

– Это никто… никто, – прошептал Рич.

– Чего?

– Да, насчет звезд, – сказал вдруг Рич. – Вы что же, никогда о них не слышались И никогда не видели их? Совсем не представляете себе, о чем я говорю?

– Не.

– Господи! – простонал Рич. – Боже милостивый!

– Главное, не тушуйтесь, Мак, – шофер изо всех сил хлопнул его по спине. – Я вот что вам расскажу. В Кингстоне разного наслушался. Ну, скажем, так бывает: просыпаетесь вы утром, и вдруг у вас заскок. Он у вас только-только, так сказать, прорезался, а вам-то кажется, что так мол, всегда было. Ну… кгм… например, будто люди раньше были одноглазые, и вдруг ни с того ни с сего у всех стало по два глаза.

Рич с неожиданным интересом взглянул на шофера.

– И начинаете вы бегать да орать: «Люди добрые, с чего это вдруг все стали двуглазые?» Вам отвечают: «Всегда были двуглавые». А вы кричите: «Ни черта, я точно помню, что у каждого был только один глаз!» И сами в это верите, вот ведь в чем штука. Черт те сколько времени с вами провозятся, пока не вышибут у вас этот заскок. – Шофер снова хлопнул его по спине. – На то похоже, Мак, что у вас с этими звездами такой же выверт, как у тех, что с одним глазом.

– Один глаз, – забормотал Рич. – Два глаза. Три, четыре… Три, четыре…

– Чего?

– Я не знаю. Не знаю. Я так измотался за последний месяц, что… Может быть… вы и правы. Но…

– Так вас в Кингстон отвезти?

– Нет!

– Тут, что ли, останетесь и будете канючить про свои звезды?

Рич вдруг крикнул:

– Плевать мне на них!

Страх сменился бурной вспышкой ярости. Рич снова ощутил прилив энергии и сил и вскочил в кабину.

– Мне принадлежит весь мир. Не глупо ли оплакивать потерю нескольких жалких заблуждений?

– Вот это по-нашему, Мак. Куда?

– В королевский дворец.

– Который?

Рич рассмеялся.

– К «Монарху», – сказал он и, пока не показался силуэт Башни «Монарха», словно парившей в утренних лучах, он продолжал покатываться со смеху. Но в этом смехе слышались истерические нотки.

Управление работало круглосуточно, и служащие, приступившие к работе в полночь, сонливо добивали последний, восьмой час ночной смены. Хотя весь этот месяц Рич редко появлялся здесь, служащим была хорошо известна его манера сваливаться словно снег на голову, и они без труда переключались на третью скорость. Когда он подошел к столу, туда уже подоспели и секретарши, принесшие сведения по самым неотложным делам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});