Пари куртизанки - Клаудиа Дэйн

Райтби недоуменно повернулся к Кэлборну:

— Насколько я понимаю, лорд Крэнли не в списке. Если эта бумага все еще существует.

Тот покачал головой и пренебрежительно пожал плечами.

— Неужели? — вежливо спросил Айвстон. — Честно сказать, для меня невыносима мысль о том, что мой брат оценен так низко. Может быть, вы найдете возможность включить его в список, леди Амелия?

Крэнли выглядел так, словно вот-вот лопнет от ярости. Видеть его настолько оскорбленным было забавно. Разумеется, он заслуживал подобного после гнусного поведения в оранжерее.

— Я не уверена, что лорд Крэнли хочет оказаться там, лорд Айвстон. — Она постаралась вложить в эту фразу столько очарования, сколько смогла. Ради такого случая стоило постараться.

— Почему бы нет? — Кэлборн поднял брови.

— Этого не может быть, — добавил Эденхем. — Все мужчины, обладающие благородным происхождением и весом в обществе, мечтают, чтобы эти достойные качества были оценены.

— Но не женщиной, составляющей список мужчин, которых она считает подходящими для замужества, — с жаром произнес Крэнли.

— Как же мне тогда следовало поступить? — ответила она с таким же пылом, чего, безусловно, не следовало делать в присутствии этих милых джентльменов, однако не могла отказаться от возможности дать этому нахалу достойный отпор. — По вашему мнению, я, вероятно, должна сдаться первому же мужчине, который застанет меня одну в укромном углу и тут же начнет целовать?

Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять, что ее горячность была излишней.

— Если вы будете не против, — тут же парировал Крэнли.

Айвстон прочистил горло в мертвой тишине. Оскорбление было слишком весомым. Амелия, не обращая никакого внимания ни на него, ни на кого из присутствующих, набросилась на наглеца:

— Лучше спросить, требуется ли подобному мужчине, чтобы девушка из хорошей семьи, получившая отличное воспитание, вообще оставалась одна, лорд Крэнли. Уж этот тип не упустит своего шанса, где бы он ни предоставился, не правда ли?

— Ловит этот шанс, когда может, Амелия! — прорычал он. — А что же сказать о девушке, которая, независимо от того, что она говорит о своих многочисленных достоинствах, позволяет мужчине так фривольно вести себя? Когда наживка столь заманчива, любой может попасться. — В его глазах засверкали льдинки. — Даже самый стойкий джентльмен!

— Но вы забываете, дорогой лорд Крэнли, что если подобное и имело место, любой порядочный мужчина должен предложить девушке руку и сердце, не так ли? И учтите, что я все равно выйду замуж. И очень удачно, уверяю вас.

— За кого-нибудь из вашего списка, — тихо произнес Айвстон, разорвав окутавшую их паутину все еще не высказанных слов. Амелия слегка вздрогнула. Крэнли не пошевелился, но перевел взгляд на брата.

— Но только не за тебя! — громко сказал он. Это прозвучало почти как угроза.

— Ты прав, — отозвался тот. На этот раз вздрогнул Крэнли. — После нашего собеседования леди Амелия решила, что мы не подходим друг другу.

— Почему же, интересно? — спросил Крэнли, пристально уставившись на нее. Под его обвиняющим взглядом девушка невольно съежилась: она совершенно теряла способность сосредоточиться на том, чтобы казаться очаровательной и милой.

— Потому, лорд Крэнли, — ответила она, — что это так и есть. Вы думали, я так просто поддамся тому, кто первый обратит на меня свое благосклонное внимание?

Крэнли саркастически приподнял бровь.

— Леди Амелия, уверяю вас, никто так не думает! — возразил Кэлборн.

Она против своей воли улыбнулась:

— В конце концов, у меня есть определенные требования.

— Итак, давайте все-таки вернемся к списку, — предложил Айвстон. — Леди Амелия, прошу вас добавить туда и Крэнли. Уверяю вас, это только ради чести семьи. Как можно допустить, чтобы мой брат был исключен из него? Это даже хуже, чем если бы его больше никогда не принимали в «Уайтсе».

— Черт побери, Айвстон! — пробормотал Крэнли, упрямо покачав головой. — Не подначивай ее. Эта предприимчивая особа и так достаточно глубоко увязла.

— Лорд Айвстон, — произнесла она, полностью игнорируя Крэнли, что, безусловно, выводило того из себя, — вы понимаете всю сложность моей ситуации. Ваш брат… ужасно ведет себя, и, что еще хуже, он рад этому. Что вы посоветуете мне делать в подобной ситуации?

Вероятно, это был не самый лучший способ выразить свою мысль, поскольку Крэнли вдруг наградил девушку таким взглядом, что ее сердце остановилось. А потом заколотилось в груди как сумасшедшее. Не сказав ни слова, тот взял Амелию за руку и повел прочь из комнаты, в знак извинения кивнув по пути ее отцу. А потом почти втащил ее в соседнюю с библиотекой гостиную. Она была огромной, но оставалась нежилой, что делало ее еще более опасной. Девушке было отлично известно, что лорд Крэнли способен на многое, оказавшись с девушкой один на один.

— Значит, я не подхожу вам, Эми, не так ли? — Его голос прозвучал хриплым шепотом. — Лишь потому, что я стану герцогом, только если умрут мой отец и старший брат? Неужели этого я должен желать, чтобы получить вас? Неужели на это вы меня толкаете?

— Нет! — воскликнула Амелия, вырывая у него свою руку. Он позволил ей это. — И не притворяйтесь, Крэнли. Вам следовало знать о моих планах с самого начала, а вы только и делали, что тискали и целовали меня в потаенных уголках. Я хочу замуж!

— За герцога, — сказал он. Его лицо выглядело мертвенно-бледным из-за света, льющегося из окон, выходящих на северную сторону.

— А почему бы нет, Крэнли? — Она упрямо вздернула подбородок.

— Ваш отец, несомненно, желал бы для вас этого, — проговорил он.

— Я вижу его слишком редко, чтобы знать, чего хочет он, Крэнли, — ответила она. — Мне самой пришлось решать за себя. Что еще мне оставалось делать?

— А что делать мне, Амелия? Что же будет с моими планами?

— Ах да, вы же собираетесь уплыть далеко-далеко, — прошептала она. — Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему я вынуждена все взять в свои руки?

— Я вижу только тебя, Эми, — сказал он нежно. — Только тебя. Если у меня когда-то были другие планы, я совсем забыл о них.

И он поцеловал ее. Мягко, нежно коснувшись уголка ее рта, линии подбородка. Девушка приподняла голову, отдаваясь в его власть. Она всегда так делала, с самого первого поцелуя и до этого, возможно, последнего. И говорила себе каждый раз: этот момент, украденный и тайный, может оказаться последним, когда он касается ее, когда она чувствует его дыхание.

Крэнли взялся за концы шали, так что та соскользнула с плеч Амелии, и потянул ее вниз, пока она не остановилась на бедрах девушки. А потом потянул шаль к себе, заставив ее тело прижаться к своему, целуя ее в шею, пока все мысли не исчезли из головы Амелии.