Чародей - Анджей Ясинский

Карина

Приятно ощущать по утру, после сладкого сна, всем телом прохладу чистых простыней. Вроде бы лежишь в согретой телом уютной ямочке, образовавшейся под тяжестью твоего тела, хорошо тебе, но стоит пошевелиться, как кожи касается прохладная материя за пределами теплого гнездышка. И вопреки ожиданиям этот контраст приносит удивительно приятные ощущения.

Карина с протяжным стоном удовольствия вытянулась, ощутив упомянутый контраст ощущений, перевернулась на живот и засунула руки под подушку, на ощупь очень мягкую и гладкую, но совершенно без запаха. Полежав немного, она открыла глаза и сразу же увидела внимательно глядящего на нее Никоса. Его взгляд, сначала серьезный и цепкий, постепенно расслабился, и он улыбнулся.

— Доброе утро, Солнышко! Как спала?

Карина потянулась к нему и поцеловала в губы. В такие теплые и родные губы… Вдруг на нее накатило сильное желание, будто она целую вечность не ощущала тепла мужского тела и ласк его рук. Никос почувствовал ее состояние, и следующие полчаса запомнились лишь нежными ласками губ, поцелуями, бессвязным шепотом и стонами наслаждения.

— Спасибо, — наконец прошептала девушка и утомленно откинулась на спину. Никос приподнялся и поцеловал ее в грудь.

— И тебе спасибо.

Карина обвела взглядом комнату и воскликнула:

— Ой! А почему мы в нашем домике? Мы же в таверне остановились?

— Ты что, ничего не помнишь? — слегка нахмурился Никос и обеспокоенно посмотрел на чародейку.

— Что я должна помнить? — удивилась девушка, и тут… Резко, махом, на нее навалилось… Она вспомнила все и закаменела.

— Ну что ты, что ты… — зашептал Никос и стал ее снова ласкать и целовать. — Все в порядке. Уже все закончилось. Я рядом. Больше никто тебя не обидит. — Он говорил и говорил, в воздухе зазвучала тихая умиротворяющая музыка, и наконец Карина почувствовала, как лед в груди стал таять, а пережитый ужас и чувство омерзения истончаться и исчезать вдали, оставляя за собой лишь шлейф нечетких ощущений и чистое знание того, что произошло, но без ощущений и чувств — просто картинки в голове. Пустые ненужные картинки, но забывать о них никогда нельзя — ибо это урок, из которого необходимо сделать правильные выводы.

Неожиданно Карина грустно улыбнулась:

— Уж сколько по твоей милости я испытывала стрессов, а закономерного последствия — безумия — как не было, так и нет. Такими темпами я скоро совсем перестану быть чародейкой, а превращусь в простую истеричку.

— С чего это вдруг? — непритворно удивился Никос.

— Потому что вызываемые эмоции, которые чародей должен испытывать как свои родные, я все больше и больше воспринимаю как чужие. Как ненастоящие. И хоть таких последствий пока нет, но скоро, чувствую, мои конструкты начнут становиться все слабее, все глупее, пока совсем не превратятся в пустые оболочки.

— Глупости говоришь, — Никос подтянул Карину к себе и пристроил ее голову у себя на груди. — Ты до сих пор не поняла главную вещь в чародействе. Ту вещь, которую я, человек со стороны, вижу со всей очевидностью. Эти твои эмоции, что ты вызываешь для придания нужных свойств конструктам — лишь подпорки, костыли или, если будет угодно — базовые тренировки для развития собственного духа. Бьюсь об заклад: вашим Повелителям Чар давным-давно не нужно играть со своей психикой, чтобы достигнуть необходимого результата. Ну, разве что для тренировки. Да ты глянь на свою ауру!

Никос говорил странные вещи, все может быть и так, и эдак — она давно убедилась, что он никогда не говорит ей лжи. Да, может недоговаривать, но врать не будет. Она со вздохом вызвала чародейское зрение, мельком отметив, что для этого ей не пришлось прикладывать почти никаких усилий — все получилось легко и быстро, и невольно замерла. Если в обычном состоянии ее аура распространялась от нее лишь на пару-тройку шагов, то сейчас она заполняла всю комнату и, кажется, даже уходила за стены. Никос же свою ауру ужал до размеров его тела, чтобы Карина четче видела то, о чем он говорил.

— Как видишь, стрессы, если не убивают и не калечат психику, делают чародея сильнее. На моей родине так и говорят: все, что не убивает нас, делает нас сильнее. Тоже неглупые люди придумали эту поговорку. Кстати, не подскажешь, что такое ты там замутила, когда прихлопнула того недоноска?

С трудом оторвавшись от завораживающего ее зрелища, Карина вздохнула:

— Трудно сказать, но подозреваю, что это связано с посмертным проклятием, которое умирающий чародей может выдать. При этом он отдает все свои силы и может погибнуть много людей. Такие проклятия очень сильные, и их исключительно трудно снять. Не понимаю, как я выжила, да еще, кажется, и сильнее стала!?

— Скажи спасибо Шустрику и Драко. Без них, боюсь, даже я не справился бы, — улыбнулся Никос.

Карина посмотрела себе на грудь, куда медленно выплыла картинка ее Шустрика, будто почувствовавшего, что речь идет о нем. Девушка погладила его и мысленно поблагодарила. Дракончик от ее ласки вдруг вспух, вырвался из ее тела и закувыркался в ее ауре, все еще заполняющей комнату. Рядом полыхнула отпущенная из тисков воли аура Никоса, девушка почувствовала легкую эйфорию, когда две ауры невидимо завибрировали в такт, а внутри этого океана чародейского света играли и гонялись друг за другом два зубастых и бесконечно красивых существа — Шустрик и Драко.

— Пойду ополоснусь, — Карина провела ладонью по не успевшей высохнуть от пота коже.

— Пойдем вместе, — Никос вскочил. — Там насос не работает — грунтовые воды далеко и ненасыщенные. Придется другим способом воспользоваться.

Заинтересованная его словами, девушка последовала за ним. В обычной купальне, повторяющей в мельчайших деталях другие домики, создаваемые магией в их не таком уж и долгом путешествии, Никос остановился и на некоторое время замер. Где-то внутри дома забулькало, заклокотало, и вскоре из крана мощным напором полилась вода.

— Гляди как я еще умею, — Никос с озорными смешинками в глазах глянул на Карину и снова повернулся к купальне. Вода, успевшая наполнить емкость, вдруг забурлила, закрутилась и стала вытягиваться вверх, затем сжалась — и вдруг чародейка поняла, что перед нею стоит полупрозрачная девушка, состоящая из одной воды. Карина осознала, что стоит с открытым ртом.

— Водяной голем? — спросила она. — Насколько я знаю, из воды делать големов почти невозможно! Но как!?

Никос недовольно поморщился.

— Я думал, ты в первую очередь узнаешь эту прелестную девушку, а ты — всё голем да голем.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});