Легенды и рыцарские предания Бретани - Льюис Спенс

Позднее Номиноэ выступил против французского короля Карла Лысого (об этом уже говорилось в кратком обзоре истории Бретани). Огнем и мечом он разрушил Пойту, но пощадил аббатство Сен-Флорен, хотя и заставил монахов, чтобы досадить Карлу, поставить на башне свою статую, лицо которой демонстративно было направлено в сторону Франции. Во время отсутствия Номиноэ обитатели монастыря отправили лысому монарху письмо, в котором рассказывали о поступке бретонского правителя. Король приказал сбросить статую, а на ее месте установить белую фигуру с «нелепой внешностью», причем ее лицо с довольно глумливым выражением было направлено в сторону Бретани. В отместку Номиноэ сжег дотла Сен-Флорен, а все его богатства передал в аббатство Редона. Победы бретонского правителя заставили Карла сесть за стол переговоров. Была достигнута договоренность о том, что Номиноэ и его сын получат королевский титул, а также будут править Ренном, Нантом и всей Бретанью.

Как мы уже видели выше, Конвойон был облагодетельствован бретонским правителем, который направил все свои трофеи в Редон. Позже, когда его аббатство в Редоне оказалось по соседству с приливно-отливной рекой и, следовательно, оказалось под угрозой норманнских набегов, он вместе со своими монахами переехал внутрь страны, поселившись в Плелане. Там около 868 года он умер и был похоронен, но впоследствии его тело перевезли в Редон, где он так долго жил и трудился. Его мощи были уничтожены во время Великой французской революции.

Тивизио-святой-пастух

Святому Тивизио (более правильно – Тирио) поклоняются во многих областях Бретани. Хотя он был епископом Дола, своим покровителем его считают жители многих областей страны вплоть до Ландивизио на западе. Он жил в первой половине VII века и, в отличие от других армориканских святых, был рожден в Бретани. Его отец Лелиан и мать Магин выращивали скот по соседству с красивым и романтичным лесом Броселианд. Юный Тивизио присматривал за овцами. Он был поражен красотой прекрасного леса, и его мысли превращались в лэ, которые он напевал, ухаживая за скотом. Подобно другому древнему пастуху, царю Давиду, он обладал прекрасным голосом, придававшим форму его изысканным мыслям. Недалеко от дома, где жил мальчик, стоял монастырь Балон, и пастушок часто оставлял своих овец и убегал послушать, как молятся монахи. Иногда он принимал участие в службе, и однажды епископ Дола, решивший посетить эту отдаленную часть своего диоцеза, услышал чистый, нежный голос мальчика, выделяющийся на фоне более низкого пения монахов. Пораженный красотой этого голоса, епископ попросил представить ему самого певца. Вскоре к нему привели Тивизио, и прелат попросил его спеть. Снова и снова звучал голос мальчика, пока, наконец, епископ, задержавшийся в отдаленном монастыре, чтобы послушать пение юноши, не был вынужден уехать. Однако он так полюбил мальчика, что сообщил монахам Балона о своем решении взять его в Дол. Так Тивизио оказался в древнем религиозном центре, где получил должное образование и брал уроки пения. Прелат сделал его своим викарным епископом, а позднее – аббатом Дола. Когда, наконец, ему пришлось оставить пост, он назвал Тивизио своим преемником.

Эта история является интересным примером того, что в древности считалось, будто красивый голос наделен особой силой. Но подобная любовь к музыке и эмоциональная восприимчивость не редкость в кельтском мире. Музыкальность и умение видеть красоту окружающего мира, музыки, поэзии, холодного моря, омывающего пустынные берега, или безмолвных чудес холмов и долин свойственны кельтам не меньше, чем мускулы и сухожилия, благодаря которым они прошли через трудные времена борьбы за выживание, где бы они ни поселились – на отдаленных островах рядом с окутанным мистическими туманами побережьем Шотландии, в горах Уэльса, в живописной Бретани или в многострадальной, но прекрасной Ирландии.

На южном портике церкви в Ландивизио сохранилась изящная резьба. Это все, что осталось от древнего здания, которое, судя по ее красоте, выглядело, вероятно, незабываемо. Там также расположен очень древний и живописный фонтан, построенный, по поверьям, самим святым Тивизио.

Святая Ненноха

Считается, что легенда о святой Неннохе – это чистой воды вымысел, но тем не менее она крайне интересна. В ней говорится о том, что у короля Уэльса, которого звали Бреохан, было четырнадцать сыновей и все они приняли решение служить Господу. Бреохан поклялся, что, если Бог подарит ему еще одного ребенка, он передаст церкви десятую часть всего золота своих земель. Затем супруга Монедюк родила ему дочь, названную Неннохой. Девочку отослали к приемным родителям, и домой она вернулась только в возрасте четырнадцати лет. Ирландский принц стал просить ее руки, но святой Жермен, который в тот момент был во дворце ее отца, убедил ее посвятить себя церкви, и расстроенному королю не оставалось ничего, кроме как дать девушке свое благословение. Отречься от бренного мира Неннохе помогало много людей, среди которых было «четыре епископа, а также множество священников и девственниц». В легенде говорится о том, как все они сели на корабль и отправились в Бретань. Местный король подарил принцессе земли в Плоермеле, где она основала великолепный монастырь и жила там до самой смерти.

Святая Энора

В нескольких бретонских песнях говорится о святой Эноре (или Гоноре), супруге святого Эффлама (уже упомянутого в главе о короле Артуре), но они заметно противоречат друг другу. В одном источнике, содержащем «сухие факты», содержится рассказ о том, как Эффлам из политических соображений вынужден был обручиться с саксонской принцессой по имени Энора. Естественно, этот союз не был благом, ведь он заключался без любви. В результате Эффлам, чтобы избежать семейной жизни, сильно ранившей его чувства, или исключительно по религиозным соображениям покинул жену и отправился в Бретань с намерением стать отшельником.

В другой бретонской песне начало этой истории передается гораздо более живописно. В ней говорится о том, что у «прекрасной, как ангел» Эноры было множество поклонников, но она соглашалась выйти замуж только за принца Эффлама, «сына иноземного короля». Но сам Эффлам, охваченный желанием обратиться к Богу и отдалиться от мира, поднялся «посреди ночи, своей брачной ночи» и тихо ушел. Его не видел никто, кроме верного пса, которого принц очень любил. Он добрался до побережья и отправился в Бретань.

Я уже пересказывал историю о его прибытии в эту страну и встрече с Артуром, а также о том, как, благодаря вмешательству свыше, в его жизни снова появилась Энора. В песне говорится о том, что ангелы перенесли принцессу через море и опустили ее у входа в келью мужа. Затем она проснулась и трижды постучала в дверь супруга, сказав, что к нему пришла «его возлюбленная, его жена», которую дал ему Бог. Услышав ее голос, святой Эффлам вышел наружу и, «произнеся множество благочестивых слов, взял ее за руку». Автор одного из источников утверждает, будто святой послал ее на юг Бретани, где она должна была основать монастырь, ибо он хотел, чтобы его супруга всецело посвятила себя служению Богу и самосовершенствованию. Авторы всех текстов соглашаются друг с другом в том, что Эффлам построил для нее хижину рядом со своей кельей и заставлял ее носить вуаль, а разговаривал с ней только через закрытую дверь.

Но в одной бретонской песне, гораздо более поэтичной, чем все остальные, говорится о том, что маленькая хижина, построенная святым для Эноры, была накрыта зелеными ветвями и спрятана под скалой. Они жили там вместе долго и счастливо, а слава о чудесах, которые творили супруги, распространялась по всей стране. Однажды ночью моряки увидели, как разверзлись небеса, и услышали божественную музыку, а на следующий день, когда бедная женщина привела к Эноре своего больного ребенка, чтобы попросить святую помочь ему, ей никто не ответил. Взглянув внутрь, она увидела, что принцесса умерла. От тела святой исходило сияние, освещавшее все ее скромное жилище, а рядом с ее бренной оболочкой на коленях стоял мальчик, одетый во все белое. Женщина побежала к святому Эффламу, чтобы рассказать ему о своем открытии, но, подойдя к его келье, поняла, что он тоже скончался.

Проклятый Корсель

Город Корсель стал малопримечательным, и все его беды, по преданию, связаны с тем, что некогда его жители отказались предоставить убежище святому Мало, или, более правильно, Махуту. Святой отправился в Бретань, чтобы обращать местных жителей в христианство, и выяснил, что в Корселе до сих пор поклоняются языческим богам. Он решил сосредоточить свои усилия на проповеди жителям этих земель и провести свою первую пасхальную службу в самом сердце языческого культа. Местные обитатели приняли его довольно холодно, но без явной враждебности. Поэтому святой Мало вместе со своими монахами начал подготовку к христианскому празднеству, которое должно было произойти в языческом святилище. Но затем они с ужасом поняли, что забыли привезти с собой потиры и вино для причащения. Несколько монахов отправились в город, чтобы купить все необходимое, но никто в Корселе не хотел продавать им вино, ибо идолопоклонники, жившие в этом городе, были настроены к ним довольно враждебно. В конце концов святой, чтобы получить вино и потиры, совершил чудо, но так и не смог забыть оскорбление, нанесенное его религии, и, сооружая монастыри по всему диоцезу, он обошел Корсель стороной. Христианство со временем распространялось все дальше и дальше, в результате чего языческому городу пришлось расплачиваться за свою враждебность по отношению к воле Христа.