Такой цветок – Мия - Жека Калинин

сердце. Смотря на мертвую Ливайту, девушка потеряла самообладание, ярость смыла все вбитые многократными тренировками уроки боя, включила интуицию. Сознанием она понимала — противник слишком быстр, неуловим и привычная манера боя совершенно не годится. Мия сформировала жирный яркий луч Света, закручивая его в спираль вокруг себя подобно сжимаемой пружине в тугой пучок, который мгновенно разлетелся тысячей метеоров в разные стороны, опустошая источник Света полностью. Нэрланы, попадая под них, падали искаженными оплавленными куклами. Брага, шатаясь, прикрывал спину девушке, Лек, вырвав болт из груди, впился клыками в ползущего мимо обожженного нэрлана. Один единственный оставшийся противник подобрал второй серп, ускорился и ударил по Мие, серпы со свистом вспороли воздух. Но Мии там уже не было, она смогла использовать артефакт доспеха. Нэрлан, не упуская возможность, налетел на стоящего рядом Брагу. Гном успел отбить несколько ударов, когда черная тварь замерла с двумя "брохопорами" в затылке. Мия, свалила его пинком и обессиленно уселась на спину поверженного.

— Аааа! Лив! Хозен! Я найду тебя! Иду за тобой! — Брага, еле стоял на ногах, непонятная отрава добивала его, — Мия, я не продолжу наш путь с тобой. Биться мне теперь с Хозеном вместе с Дракошкой в другом мире. Верни Карника, дитя! Это в твоих силах. А ты, — гном ткнул в сторону Лека пальцем, — не поможет тебе никто в этом мире. Умрешь вампиром! Но Брага видит в тебе Свет. Не бросай эту девочку, умри за нее, как я и Ливайта. Иначе тебе и не выжить.

Глаза легендарного воина-дракона подгорного королевства закрылись последний раз в его жизни. Ноги потеряли силу, и Брага упал на бок, так и не выпустив свою глефу с горящим белым Светом лезвием.

Следом и Мия упала на спину, потеряла сознание от сильного магического истощения. Лишь маленький комочек Света тлел в ее источнике. Эксперимент с мощными потоками энергии не прошел бесследно.

Лек вытер темно-фиолетовую кровь с лица, повыплевывал кусочки горелого хитинового покрова с шеи нэрлана, поднял Мию на руки и отнес к ближайшему дереву. Аккуратно уложив на чистую траву, пошел собирать убитых в одном месте, Брагу и Ливайту трогать не стал. Затем не побрезговал снять все артефакты с магов и десятника, надел кольцо с артефактом огненных сфер, спалил всех мертвых. Когда очнулась Мия, он уже таскал дрова для погребального костра Драконов.

Девушка обнаружила в источнике маленький запас маэны и решила сделать огромный памятник своим друзьям. Притащила от ближайшего склона горы здоровенный осколок скалы и стала писать памятную надпись, вырезая глубокие буквы в камне одним из своих "Брохопоров".

24. Глаз прочь

"Выбирай потерявших мысль. Ведь они только что мыслили… Наверное…"

Баалор.

"Отвратительные слуги!" — раздраженно думал Баалор, смотря на тройку шоссов, что вела его по горам к очередной цели.

— Грязные выкидыши! Да как вас заставить хоть что-то сделать!? — не выдержал он, — от вас толку, как от мошкары! Бегаете рядом, а все припасы должен нести я! Зачем вас вообще мне навязали? Лучше б осла дали, на него хоть пожитки сложить можно.

Иномирец подходил к узкому проходу на возвышении тропы, там и остановились шоссы. Тропа давно перестала разветвляться и вела только в одном направлении, к заброшенному замку, который станет очередными вратами его нового господина.

Уже подходя ближе, заметил, что все трое шоссов смотрят в одну сторону, короткие облезлые хвосты торчат в настороженности. Бросив заплечный мешок на тропу, вынул жезл "молний фарка", отстегнул хлястик на ножнах кинжала, медленно подошел к адским псам.

Те стояли не шелохнувшись, смотря на человека в длинном плаще с накинутым глубоким капюшоном. Странность этого человека не бросалась в глаза, она чувствовалась магическим черным источником Баалора. Хоть душа и жила в этом теле, но тело было не таким, как у людей, каким-то странным, мощным, другим. Вывод простой — это древний вампир, а значит иномирец близок к очередному этапу своего задания.

Властелин нижнего мира Хозен лично наделил его своим величием, отметил своей печатью и послал обратно в мир Маасту. Теперь именно он, Баалор, был способен открывать постоянные порталы в адский мир своего владыки. Эта власть грела его. Имея лишь малейшую возможность, он утверждал свое превосходство над остальными слугами темного властелина.

— Убери шоссов! — раздался грубый шепот из-под капюшона.

— Назови имя! — Баалор убрал жезл на место и пристегнул рукоять кинжала, — собачки не кусаются. Пока ты не дергаешься.

— Кто ты? — шепот стал раздраженнее.

— Назови имя! — глаза иномирца затянула Тьма, на лбу вспыхнул огненный круг, пересеченный линиями накрест.

— Горгудон, — вампир склонил капюшон.

— Ты что?! Совсем безмозглый!? Имя!

— Стинок, — нехотя молвил вампир.

Он понимал, знание истинного имени даст безграничную власть над ним этому человеку. Но это был не просто человек. Этот был послан самим Хозеном.

— Ты, Стинок, ни словом, ни делом, ни бездействием не навредишь мне, ни-ко-гда!

— Да, старший!

— Ты, Стинок, выполнишь все мои приказы, как волю самого Хозена!

— Да, старший! — соглашаться или нет не имело никакого значения, зная ИМЯ, этот пришлый мог в любой момент приказать ему просто умереть, и жизненная энергия покинет тело, в котором просуществовала уже шесть с лишним сотен лет.

Псы нижнего мира сразу расслабились, один присел у ног Баалора, другой убежал дальше по тропинке, третий сбегал назад и принес вещмешок.

— Ну раз все все понимают, идем! — наконец Баалор почувствовал себя нормально.

Теперь у него есть слуги. Не те, что в прежнем мире, откуда он попал на Маасту из-за той девчонки. А настоящие сильные умные воины, способные бесконечно долго бежать с грузом, превосходящим их собственный вес, сражаться с десятком обычных воинов в одиночку, а главное, готовы исполнять все его приказы. А что им требуется взамен? Просто пить кровь живых разумных — такой пустяк.

— Нужна свежая еда, нормальная пища! Надоело грызть это вяленое мясо.

— Ступай за мной. Там целая деревня корма и тебе, и нам хватит.

— Скольких ты смог подготовить?

— Четверо уже могут охотиться. С дюжину еще не перестроились. Двоих пришлось предать огню, не хотели пить кровь. Ненавижу этих святош. Но из приспешников Светлого получается быстрей воспитывать охотников.

— Что-то ты слишком разговорчив для кровососа! Веди молча!

Недолгая тропинка привела их к обычной деревушке из семнадцати дворов на пологом склоне горы.

Поселение крестьян оказалось обычным. Домики из камня и глины, типичные для горной местности, заборчики из плоско сколотой скальной породы, виноградные кусты в каждом дворике. Сарайчики, загоны