Учитель Истории - Артур Гафуров

В итоге «кой-чего» (а именно всякую рухлядь типа сломанных стульев и рваных матов) я таскал без малого час. Сделал ходок пятнадцать, умаялся до невозможности, как в лучшие годы весной на огороде. Зачем вахтерше понадобилось перемещать помойку из верхнего левого угла здания в нижний правый — ума не приложу, не исключено, что это просто такой изощренный способ мести особо зазнавшимся жильцам. Но она была довольна. А я, вместо того, чтобы по-человечески пообедать, сразу же после освобождения от статуса разнорабочего вернулся в свою насквозь промороженную комнату, завалился в кровать и сам не заметил, как уснул.

Проснулся часа через два от телефонного звонка.

— Слушаю.

— Филипп, привет! Чем занимаешься?

Это Сизов, наш редко, но метко унывающий кладоискатель. Хотя, сейчас, судя по голосу, он был далек от депрессии.

— Зависит от того, сколько сейчас времени, — ответил я, взглянув за окно. — Темно, вроде бы. Если больше девяти, то я сплю. Если меньше…

— Меньше, меньше! — с готовностью подсказал Евгений. — Ты не поверишь, куда меня только что пригласили!

Я перебрал в уме с десяток более-менее язвительных предположений, но так и не подобрал подходящего для озвучивания.

— И куда же?

— На каток!

— Мм… Классно, поздравляю. Кто же?

— Женя! Не знаю, что на нее нашло, но она только что позвонила и пригласила меня!

— Здорово! — вот тут я действительно обрадовался. — Видимо, ночные посиделки на свежем воздухе подействовали на нее положительно. Но почему тогда, позволь спросить, ты сейчас звонишь мне, а не бегом-бегом готовишься к покорению льда? Кстати, я не знал, что в Младове есть каток…

— Конечно, есть! — Сизов буквально излучал счастье, казалось, от его света можно греться прямо через телефонную трубку. — Правда, он открытый, и в морозы там довольно зябко, но сегодня погода идеальная! А по поводу тебя… Ты не мог бы составить мне компанию?

— Зачем? — я уже совсем проснулся и даже начал прикидывать, как проведу остаток вечера за продуктивной работой: предложение друга оказалось более чем неожиданным. — У вас ведь, если я не ошибаюсь, будет что-то вроде свидания?

— Не совсем так, — свет, излучаемый голосом Евгения, чуть потускнел. — Она будет вместе с Полиной.

— Ах, с Полиной… Тогда звони Льву. При чем здесь я?

В трубке вдруг громко забулькало. Он там в ванне, что ли, лежит? Или посуду в тазике моет?

— Я и хотел позвонить Льву, — признался, наконец, мой собеседник. — Но Женя просила его не звать.

— Почему это? Он ведь, кажется, ей понравился?

— Ей — да. Но не Полине…

— Ясненько… — я понятливо присвистнул. — Снова не вышло из Еремицкого донжуана. Правильно, нечего вести себя, как… Как Еремицкий. Постой, надеюсь, ты не хочешь сказать, что Полине приглянулся я?

— Не хочу, — вздохнул Евгений. — Хотя, это значительно упростило бы всё. Нет, ты ей не приглянулся, но они будут вдвоем, а кроме тебя и Льва друзей у меня нет. Но я не могу упускать такой шанс, понимаешь? Она сама — сама! — предложила провести время вместе. Такого не случалось с тех пор, как я рассказал ей о своих чувствах. Может, вчера ночью что-то на нее нахлынуло… Не знаю. Выручишь меня?

Конечно, я согласился. Трудно отказать товарищу в столь личной просьбе. Тем более, мне самому было интересно, какая такая муха-цокотуха укусила девушку, что она сама решилась разрушить барьер, отделявший ее от отвергнутого поклонника, и снова приблизить его к себе. И хотя настроение моё после утреннего разговора с Еленой отнюдь не располагало к праздности и развлечениям, я решил дать себе еще несколько часов отдыха. Проветрить мозги — сейчас это как раз то, что мне нужно. Воздух, воздух… В Москве я буду скучать по здешнему воздуху. Надо уделить ему побольше времени. Заодно понаблюдаю с безопасного расстояния, как оно все сложится у Жени с Женей. И подстрахую при необходимости. Только вот Полина…

Каток работал в городском парке, что располагался в северной части Младова, недалеко от автовокзала. Практически противоположный конец города — пришлось ехать на машине. Мы с Сизовым договорились, что встретимся заранее, но не срослось: девушки проявили просто неприличную пунктуальность. В отличие от вашего покорного слуги.

— А мы тебя уже ждем! — стоило мне войти под сень кленов и осин, щеголявших по случаю зимы первобытной наготой, мне навстречу вырулила веселая компания. — Опаздываешь, дорогой! Лови!

Я еле успел увернуться от летящего в меня снежка. Женя громко рассмеялась, подруга последовала ее примеру. Из-за деревьев доносилась приятная музыка в стиле советских фильмов семидесятых годов. Где-то совсем близко.

— Искал парковку, — отчитался я, краем глаза успев заметить, что Евгений уже смущен донельзя, как младший брат, которого старшие взяли на гулянку, а вот девушки наоборот, веселы и беззаботны. — Все обочины снегом завалены. Пришлось вставать чуть не в сугроб.

— Да будет тебе, — Женя схватила меня за руку. — Встал и ладно. Идем скорее!

— Конечно, конечно… Что это с ними?

Свой вопрос я шепнул я на ухо Сизову, пока мы бодрым шагом пересекали темный парк по направлению к источнику музыки. Девушки, одетые, как сестры, в одинаковые белые курточки и белые шапки, шли впереди, мы же чуть отстали. Я терялся в догадках. Веселость Жени, огонь в ее глазах, казались уж чересчур… Непоследовательными, что ли. В памяти моей все еще отдавалось неприятным отголоском: «Вчера ты нравился мне гораздо больше. А сейчас кажешься каким-то сомнительным». С чего вдруг она снова ко мне расположена? Похмелье отпустило? Или это все из-за Сизова? Черт, знаю ее меньше суток, а уже основательно сбит с толку. То ли еще будет…

— Я понятия не имею, что с ними — жалобным голосом признался мне несчастный влюбленный. — Они такими уже были, когда мы встретились. Сразу начали обниматься, целовать, шутить, за бок щипать. Я совсем не так представлял нашу встречу!

Вот тоже человек: его обнимают, целуют и щиплют за бока две красивые девушки, а он возмущается!

— Не переживай, — я покровительственно похлопал его по плечу. — Вечер только начался. Возможно, скоро и твои фантазии воплотятся в самых красочных…

— Да ну тебя с твоими шутками! — вспылил учитель. — Я серьезно же! Может, они просто пьяные?

— Я тоже так поначалу подумал. Это, кстати, органично объясняло бы факт нашего с тобой приглашения на проведение совместного досуга. Но два дня подряд бухать… Девочки-феечки. Но нет, не похоже. А если и так, нам придется последовать их примеру.

— Тебе нельзя! Ты за рулем.

— Ох прости, — поспешил исправиться я. — Не совсем верно выразился. Тебе придется последовать их примеру.

— Но ты…

— Первое слово дороже второго, помнишь?

— Несправедливо!

— Пришли! — хором объявили наши спутницы. — Пришли же, хватит там шушукаться!

Нашему взору открылся большой замерзший водоем, огороженный бортиками, внутри которых под светом желтоватых фонарей носились по кругу всевозможные представители рода человеческого. В основном молодежь, но встречались и постарше, даже совсем пожилые. Это было неожиданно, но даже как-то приятно. Снаружи, вдоль бортиков прогуливались беспокойные бабульки и мамашки, мониторящие ледовую обстановку на предмет опасности для своих катающихся чад. То и дело всеобщий веселый гомон прорезали их панические возгласы: «Настя, иди сюда! Не уезжай далеко!», «Митя, надень шапку! Надень, кому я сказала!», «Козел слепой, ты куда прешь! Не видишь, там ребенок едет!» Такие милашки… Чуть в стороне на скамеечках кучковались школьники, у которых выражение «отдых на свежем воздухе» вызывало несколько иные, менее полезные для организма ассоциации. Из динамиков, подвешенных на высоченном деревянном столбе, лилась песня Магомаева:

В зимнем парке так бело, так бело…Словно парк, мою любовь замело.Дискобол, грустя, в снегу так увяз,Танцплощадке под снежком снится вальс.

— А прокат здесь есть? — запоздало сообразил я, только сейчас заприметив у Жени и Полины характерные треугольные сумки, которые воспитанному мужчине полагалось увидеть и принять из рук девушек еще в момент встречи.

— Есть, — успокоила меня Полина. — Вон там палатка.

Похоже, ее тоже смущает роль моей пары на вечер, подумал было я, но, как тут же выяснилось, основательно ошибся.

— Пулька-лапулька! — к нам подкатил какой-то быдловатого вида поц, одетый в кожаную куртку и спортивные штаны, и, недолго думая, подхватил «мою» даму на руки, после чего, не поздоровавшись и не попрощавшись, увлек ее прочь, к скамейкам.

Полина вовсе не сопротивлялась а, кажется, даже была довольна. По крайней мере, она мило охала и хихикала, пока расстояние позволяло нам ее слышать. Я же, как был, так и остался стоять с разинутым ртом, переводя ошарашенный взгляд с одного Жени на другую: и на кой тогда я вообще сюда приперся?!