Не пытайтесь это повторить - Надежда Первухина

Мой возлюбленный, почувствовав это, побледнел:

— Ты жалеешь меня, Тийя…

— А что в этом плохого? — попыталась вывернуться я. — Жалость не унижает человека. Насчет жалости все дураки придумали, будто бы она унижает. Ты пойми, я для тебя на все готова, на все, но это ничего не значит…

— Тише, Тийя, слушай, как шумят волны…

Он прикасается губами к моим губам. Это был первый наш серьезный поцелуй за все то время, что Лекант болел. Я обхватила его руками и прижалась всем телом. Мне было страшно подумать о том, что каждым своим движением я причиняю Леканту боль.

— Может быть, не надо? — шепнула я.

Лекант отстранился:

— Ты меня не желаешь?

— Желаю, — прошептала я. — Но ты так пострадал! Мне кажется, что всякое движение причиняет тебе боль.

— Это так, — нехотя согласился он. — Но я по-прежнему люблю тебя.

— И я люблю тебя. Я буду всегда любить тебя.

На миг в нем проснулся прежний Лекант — когда он снял с меня платье. Пуговицы не поддавались, и он просто отрывал их одну за другой. А затем прошептал:

— Перечитаем "Камасутру"…

Потом мы просто лежали рядом, обнявшись, и слушали, как шумит прибой. У Леканта слегка кровоточила рана на бедре, я попыталась перевязать, но он остановил меня:

— Не надо, Тиечка.

— Почему?

— Давай насладимся этой минутой. Забудем, что я болен, что нам надо возвращаться, что впереди нас ждет беда…

— Какая беда, любимый?

— Дитя. Тот ребенок, которого зачала от меня Лалит. Он скоро родится и принесет горе всему Миру. Мне надо остановить это зло.

— Но как?

— Уничтожить ребенка.

— Это звучит очень страшно, милый. Он же ребенок и не виноват в том, что является мировым злом. Может, он таковым и не является. Может, Лалит лжет.

— Лалит — мать лжи, но в случае с ребенком она не лгала. Да и я это чувствую…

— Хорошо, я не буду спорить. Но тебе нужно много сил, чтобы восстановиться. Сейчас ты не сможешь сражаться с Лалит.

— Я знаю. Но ты ведь в состоянии мне помочь?

— Конечно.

— Тогда поцелуй меня, и забудем на время обо всем.

И мы целовались, и любили друг друга, и шептали друг другу те самые слова, которые шепчут все влюбленные мира. А прибой все шумел и шумел…

— Лекант, — спросила я его, — это правда, что ты Повелитель Миров?

— Правда, Тийя. Но зачем ты сейчас об этом?

— Я просто хочу знать, кто ты.

— Дхиан.

— Один человек праведной жизни сказал мне, что ты… демон.

Лекант помолчал, потом сказал:

— Это не совсем так, Тийя.

— Объясни.

— Демоны — падшие ангелы. А дхианы — это не ангелы вовсе.

— Но разве вы не духи?

— Мы духи, имеющие плоть. А ангелы не воплощаются.

— У меня в голове все перепуталось! Главное скажи — ты не зло?

— Нет, я не зло, Тийя.

— Слава богу!

— Но и не добро. Я — всего лишь порядок.

— Порядок?

— Да, порядок вещей, бытия, смыслов и символов.

— А почему тогда Лалит назвала тебя Повелителем Миров?

— Потому что это правда.

— И какими Мирами ты повелеваешь?

— Ты не захочешь их видеть, Тийя. Это слабые, вырождающиеся Миры. Одно хочу сказать: тем Миром, в котором живут люди, я не повелеваю. Могу лишь помогать и не вредить. Теперь ты разлюбишь меня?

— Рехнулся! Это просто невозможно.

— А где мой законный поцелуй?

— Вот, получите! Кстати, Лекант, я хочу сделать тебе предложение.

— Какое?

— Будь моим мужем.

— Я уже давно твой муж.

— Ну нет, не так. Давай сыграем свадьбу. Я хочу красивое платье, свадебный кортеж, голубей и гостей!

— Хорошо, как ты скажешь.

— Конечно, сначала ты должен выздороветь. А уж потом… Кстати, нам не пора возвращаться домой? А то нас хватятся.

— Да, ты права. Но перед этим еще один поцелуй.

И был поцелуй, и даже не один…

А потом мы снова оказались в доме Ванессы. Она, кстати, очень изменилась, стала больше ухаживать за собой и прекратила язвить по любому поводу. Дело в том, что у Ванессы наметился жених. И вовсе не умертвие по прозвищу Седая Голова. А Дима Санников!

То ли от злости на меня, то ли еще от какого сумасшествия, но Дима, познакомившись с Ванессой, через три дня сделал ей предложение. Может, приворотное зелье подействовало? Впрочем, Ванесса вполне симпатичная девушка и без приворотного зелья.

Ванесса с Димой поженились в декабре. Кругом все готовились к Новому году, вовсю продавались елки и всякие китайские хлопушки-фейерверки. Мы с Лекантом были свидетелями на свадьбе Ванессы и Димы и преподнесли новобрачным хороший подарок — квартиру в городе. Моих денег, вырученных от закладывания браслетов, вполне хватило и еще осталось, у нас в Щедром недвижимость дешевая.

Ванесса пообещала стать свидетельницей у меня на свадьбе, но до того, как случилась наша с Лекантом свадьба, в городе произошло одно весьма немаловажное событие.

Точнее, два.

Первое — выборы нового губернатора. Помните, мы заперли Никиту Сергеевича Корнейчука в святилище богини Квалу вместе с колдуном Котохой? Юля еще запечатала это место особым не размыкаемым заклятием… Ну вот. Губернатора кто только не искал: и собственные советники, и милиция, и пожарные, и МЧС с ФСБ. В конце концов Юля сжалилась и распечатала святилище. В нем нашли колдуна Котоху и губернатора в состоянии комы. Их, конечно, немедленно сунули в самую навороченную реанимацию, призвали все конфессии молиться о здравии Никиты Сергеевича, и это помогло. Во всяком случае, губернатор и его колдун выжили и вышли из комы. Только вот разумом они не превышали двухлетних малышей. Бились психологи и психиатры, но эти два друга так и остались по разуму детьми. Кстати, Ирина, жена губернатора, не бросила его, а, наоборот, полюбила еще больше и стала за ним ухаживать. Конечно, ведь обновленный Никита Сергеевич не изменял ей с секретаршами, не пил водки, не курил, не дрался, а скромно жевал манную кашку и заучивал "Муху-цокотуху".

Так вот. Как раз в декабре состоялись выборы нового губернатора. И знаете, кто получил эту неласковую должность? Только не падайте! Юля Ветрова!!!

Она, между прочим, не оробела и не стала отказываться, а сказала:

— Госпожой Ведьм я уже была, так почему не побыть губернаторшей?!

И начала властвовать и править.

И власть ее совершенно не испортила.

Как пила текилу и стреляла во все стороны глазками, так пьет и стреляет.

А второе большое событие в нашем городе — Фестиваль русского романса, который устроила Елена Нейс.

Я с некоторых пор не доверяла Елене. Не могла забыть того, что она предала моего Леканта. Хотя понятно, что сделала она это из лучших побуждений. Елена, кстати, ни разу не навестила нас в Приколье, но я это понимала — ей просто было стыдно.

Ну вот. А фестиваль получился потрясающий. Приехали певцы из Москвы, Екатеринбурга, Новгорода, Воронежа, Твери и Тулы. Целых пять дней в нашей филармонии шли великолепные концерты. Особенно, конечно, запомнились песни Жанны Бичевской и Геннадия Пономарева. А еще запал мне в душу романс, который исполнила певица из Тулы Маргарита Калинина:

И, устав от суетного бега,Я кричу сквозь предрассветный дым:"Господи, пошли мне человека,Чтобы стал спасением моим!"

Мне совсем немного нужно, Боже:То, что будет встреча, — знать с утра.Я — иная?! Нет, я из того жеВыточена цельного ребра.

У меня ни права нет, ни силы,Только боль — упавшее зерно В душу.Потому я так просила,Чтобы были он и я — одно.

Мне ли звон успеха, славы, лести?Я сама готова все раздать,Чтобы радость Каны ГалилейскойВ жизни хоть мгновенье испытать.

Боль его — моей пусть будет болью,Лишь бы только он, Владыко, был!Я смогу. Я справлюсь с этой ролью,Не боясь упреков от судьбы.

Будь любовь, она б явилась новым,Душу осветляющим огнем.Господи, пошли того, кто словомСтанет для меня, весенним днем

Станет… Солнцем, дактилем, тетрадью!Всем, в чем только каюсь и грешу.!Боже мой, я не гордыни ради,Ради исцеления прошу.

Ради счастья той воды напиться,Что вином проникнет в кровь и плоть.Любящему — многое простится.Милующих — милует Господь.

Да, это действительно так: любящему прощается многое. И я простила Леканту то, что изменил мне.