Попаданец 2.0 - Алексей Широков

Возвращаясь же к объекту… резиденты в Святой Земле — местном теократическом государстве, нашли след его выхода недалеко от серентийской границы. Отследив остаточные потоки прорыва, оставляемые некоторое время попавшим в этот мир телом, проследили его путь. Наткнулись на разграбленный табор карл, а затем вышли к дворфийскому пролому.

Морпех целенаправленно двигался на территорию Королевства Серентия и поиск его в первое время представлялся Олегу плёвой задачей… однако нападение Изумрудной гильдии на пограничный замок смешало разведчикам все карты. С одной стороны — он вроде как мог погибнуть во время осады, если конечно находился внутри, с другой мог быть захвачен в плен, а то и вовсе присоединиться к Ковенанту, а с третьей уйти горными тропами из замка вместе с челядью. О наличии таковых ходов — знали почти все в близлежащих деревнях, вот и приходилось группе Олега топать от одного поселения к другому, по крохам собирая обрывки информации о судьбе своего соотечественника.

Глава 8

Амуры бывают разные

Вечерние приключения, на которые мы отправились вместе с эльфом, остались у меня в памяти как череда забегов, по медленно отходящему ко сну городу. Сводились они к агрессивному вторжению в уже не работающие в столь поздний час лавки и магазинчики, торгующие доспехами и необходимым для путешествия скарбом, и проходили по одному и тому же сценарию.

Нас встречал раздражённый хозяин, а то и вовсе бугай-вышибала. Эльф тыкал ему в нос какой-то пергамент, извлечённый с самого дна его, поистине, безразмерного мешка. Нас радостно обслуживали, после чего мы бежали к другой ещё более негостеприимной двери. Особо неискренней выглядела радость торговцев в свете того, что финансово мы были крайне ограниченны, а потому, регулярно отказывались от приобретения: «Лучшего товара в лавке для дорогих гостей» и закупали хлам подешевле.

Именно так я стал счастливым обладателем неполного сегментарного нагрудника и наплечников, от какого-то местного доспеха, кожаного рукава на левую руку и перчатки-краги на правую, а так же поножей с наколенниками и чашек на мыски сапог. На что и ухлопал большую часть своего походного бюджета.

Сейчас же пошёл второй день с того момента, как невысокие стены Гапона скрылись за толстыми кривыми стволами деревьев. Фургон, споро колеся по жирной, склизкой от напитанного влагой чернозёма лесной дороге медленно, но верно приближался к очередной горной гряде. Её сизые, высокие пики тонули в низких медленно ползущих тучах, которые изредка проливались на нас холодным быстрым дождём. Сильный ветер гнал их дальше, куда-то на юг, и они рвались в клочки о зубастые вершины, оставляя свои грязные лоскуты в редких просветах, сквозь которые было видно унылое серое небо.

Полдень уже минул, и солнце лишь изредка радующее нас своим присутствием бросало редкие лучи на мокрую спину гобика, всё так же меланхолично бредущего вперёд, по прорытой редкими крестьянскими телегами колее. Наши попутчики, укрытые от ветра плотным брезентом тента, вели тихий, размеренный разговор, мы же с эльфом, замотавшись в дорожные плащи, купленные опытным в путешествиях ухатым, привычно сидели на козлах, так же изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами.

Баронессе с самого утра нездоровилось. Сказывались последствия жизни прожитой в Коттай Дунсоне. На лестной дороге девушку укачивало, у неё раскраснелись глаза, а от лесных запахов постоянно болела голова. Серое и унылое утро началось с небольшого скандала, когда за завтраком Бруно вежливо, как мог, напомнил девушке об обещанном поцелуе. Подобная бестактность, да ещё и сказанная в то время когда бледная, с покрасневшими глазами Мари пыталась втолкнуть в себя хотя бы немного простецкой походной похлёбки, прорвала и так едва сдерживаемую плотину раздражения.

Расшатанные событиями последних дней нервы Дэ’Жеро сдали. Она вспыхнула и излила давно копившееся недовольство, да и простую человеческую обиду на глупо хлопающего глазами парня. Если верить девушке, Бруно был виноват во всём, начиная с грехопадения местного Адама и заканчивая колдобинами на дорогах соседнего государства. В конце концов, когда слова иссякли, а истерика переросла в слёзы, Мари вскочила и, схватив походный котелок, надела его вместе с ещё не остывшим содержимым на голову нашего штатного идиота.

Так мы остались без завтрака. Точнее я с Гуэнем пострадал лишь отсутствием добавки, потому как похлебка, приготовленная мной из муки, овса, лука и вяленого мяса уже плескалась в наших мисках, в то время как благородные рыцари решили дождаться, пока насытится дама. Дама же, свершив праведную месть, гордо хмыкнула и, подхватив свою миску с ложкой, скрылась в фургоне.

Бруно, конечно, может и перехватил чего, пока с воем и всхлипами стирал с лица густую кашицу, а вот благородный Амадеуш, остался с пустым животом. Мы с эльфом заржали в полный голос, когда Кравчик визгливо потребовал, чтобы я приготовил ему новую порцию, и сполоснув миски в остатках питьевой воды, полезли на козлы, посоветовав ему пожевать травку, ну или камушек пососать.

Провожали нас две пунцовых рожи. Если сер Алеющий Благоверный полностью соответствовал своей рыцарской кличке из-за очередного приступа ярости и метал в нас гневные взгляды, то обваренная морда Бруно, с непониманием и обидой глядела исключительно на фургон. Сказать по правде оруженосца мне было немного жалко.

— Хм… А у тебя неплохо получается! — удивлённо сказал эльф глядя на мои руки, через несколько минут после того как наш меланхоличный мутант вновь двинулся в путь.

Всё дело в том, что мне было откровенно скучно. Особенности современного человека из моего мира, постепенно брали верх и медленное, утомительное путешествие на телеге из точки «А» в точку «Б» начинало было донельзя однообразным, к тому же меня потихоньку начинал мучить информационный голод. Интерес к красотам фэнтезийного мира ослаб, да и стройные ряды многовековых деревьев, тянущиеся вдоль едва заметной дороги, уже не радовали глаз буйством красок и причудливостью форм.

Мне хотелось развлечений. Хотя бы чего-нибудь из тех радостей жизни, что были доступны мне ещё неделю назад. Я бы с удовольствием почитал бы книгу, послушал музыку, поиграл бы в какую-нибудь, пусть даже самую примитивную игру на мобильнике или покопался бы в интернете. Но всё это недооценённое дома богатство осталось где-то там, дома, на Земле. Здесь же у меня не было никаких иных возможностей хоть как-то поднять себе настроение, кроме разговоров с Гуэнем и игр с ламией.

И вот, промаявшись вчера целый день, я, наконец-то, нашёл себе более-менее увлекательное занятие. Вооружившись выигранным у капитана кинжалом, который резал дерево, словно масло, я делал бирюльки — маленькие, игрушечные предметы, как раз под размер моей Юны. Изготавливать подобные штуковины меня научил дед Тарас, было у старика такое предубеждение, связанное с «отдыхом для ратника». Мол: «Не должен молодой парень, намахавшись вволю мечом, лежать без дела, словно хряк под дубом». Вот он и заставлял всех учеников секции исторического фехтования, вместо заслуженного отдыха творить поделки. А самым сложным было играть в эту старорусскую забаву, унимая дрожь в натруженных мышцах.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});