Слишком много блондинок - Холина Арина

— Не могу, — заходился он. — Раз двести смотрел, без преувеличений, а как первый раз. Доброе утро, — это он мне.

Я села, положив «сценарий» на колени.

— Что такое? — заметил мое опрокинутое лицо отчим.

— Эдик, — произнесла я почти шепотом, — что, неужели все так ужасно?

— Что? — подскочил он, — что-то с мамой?

— Не придуривайся! — крикнула я. — Скажи мне, это, — я потрясла листами, — полный хлам?

Отчим расслабился и даже остановил кино.

— Почему ты так решила? — удивился он.

— Потому что ты почти ничего не исправил! Это настолько безнадежно? — хныкала я.

— Верочка, — он мило улыбнулся, — твоя мама — женщина деликатная и тактичная. Я ни за что не поверю, будто она хоть раз тебе сказала «ты — ничтожество, ничего из тебя не получится».

— Ты намекаешь, что у меня низкая самооценка? — спросила я.

— Утверждаю. Ты написала хороший — для сериала — сюжет. У тебя острый стиль, удачные диалоги… и все так легко написано. Есть над чем поработать, но это проявится только после пятидесятой страницы. А пока все здорово. Не считая грамматических ошибок.

— Но я же первый раз это делаю! — настаивала я.

— Ну и что? — возмутился отчим. — Может, у тебя талант.

— Да ладно, — я отмахнулась, но успокоилась, — таких талантов…

— Главное, не паникуй, — предупредил он. — У тебя определенно есть способности, вот и давай — развивай их. Ты точно не хуже других…

— Я рассчитывала на то, что я лучше… — пробурчала я.

— И зря. Просто делай то, что делаешь, и работай над ошибками. Увидела — ага, вот здесь плохо. Значит, не надо так делать…

То же самое говорил вчера Андрей, поэтому я беззастенчиво пропустила большую часть лекции, заострив внимание лишь на одном.

— Никогда не забывай — ты имеешь право на то, чтобы попробовать.

— Ага-ага, — поддакивала я, думая о том, что, скорее всего, в жизни все вот и есть так просто, только человек все усложняет.

Понедельник

С утра мне уже не казалось, что все «так просто». Вечером я была полна радужных мыслей: «Вот выйду завтра на улицу, — мечтала я, — и тут же покорю весь мир! толпа подхватит на руки и понесет — к славе, богатству и почету».

Я позвонила Андрею с работы, вообще-то хотелось сделать это еще вчера, но я сдержалась. Мобильный не отвечал, дома его тоже не было. Еле-еле прозвонившись в контору, я узнала, что Андрей «уехал в Прагу, возвращается в пятницу». Скривившись, положила трубку и поняла, что не выдержу столько времени в тягостном томлении.

Я пошла в бар, чтобы заткнуть беспокойство парой-тройкой салатов, семгой, копченой осетриной, кулебякой из рыбы и пирожком с маком.

За одним из столиков обедала Алиса с подружкой. В нормальном состоянии я бы сделала вид, что не замечаю ее, и устроилась бы за другим столом, но сегодня мне хотелось общения — любого. Я схватила поднос и напросилась к ним. Алиса безмолвно указала на свободное место… плевать, что она не выразила приязни, пускай мучается… за которое я и села.

— Вера, — кивнула я незнакомке.

— А ты меня что, не узнаешь? — поморщилась девушка.

Я присмотрелась.

— Ой, Сабина, — извинилась я, — прости, я что-то задумалась… А вы что, общаетесь? — спросила я их.

— Сабина будет с нами работать, — со значением произнесла Алиса.

— Да? Кем? — спросила я без интереса, моим вниманием безраздельно владела малосольная семга.

Девочки захихикали и не ответили. Прожевав рыбу, я переспросила.

— Пока точно не знаем, — нехотя ответила Алиса. — Ты же знаешь, у нас будет новый директор канала?

В последнее время меня волновали только мои с Пашей отношения — я не следила за тем, что происходит на работе и о чем шушукаются в кулуарах.

— Понятия не имею, м-мм… — Закусывать семгу сочной, жирненькой осетриной горячего копчения — это ооо! — А что со старым? Умер от жадности?

— Его делают продюсером канала.

— И кого на его место? — Все эти должности мне ни о чем не говорили: я в них не разбираюсь.

Вот у нашей программы тоже есть продюсер, но он далеко не самый главный, а продюсер канала почему-то важнее директора — почему, загадка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Пока только слухи, — таинственно прошептала Алиса.

— А-аа, — равнодушно кивнула я.

Алиса точно знала, кто этот новоявленный директор, но ей хотелось, чтобы ее расспрашивали. Подлизываться я не желала, поэтому сделала вид, что меня не волнуют кадровые перестановки, и принялась за салат с креветками. Может, этот новый главный — любовник Сабины, вот она тут и околачивается. Девочки еще долго загадочно перемигивались, поглядывая на меня так что последние куски я просто впихивала, не жуя, и, доедая на ходу булочку, распрощалась.

Паша не звонил и не отвечал на звонки. Я списывала это на то, что он якобы в Твери — если Алиса не наврала.

Часов в двенадцать ночи я валялась на кровати, грызла сушки с малиновым вареньем и смотрела Non-Stop-TV. Показали вечеринку у Андрея. Я там выглядела хорошо, но они опять что-то подстроили, подрезав фразу «я предпочитаю проводить время в тех местах, где не бывает злобных, ничтожных и лживых сучек…», а вслед за этим показали Сабину с Алисой и Олесей.

— Какая наглость! — возмутилась я. — Как так можно! Что это, блин, за происки? — и принялась названивать Ане, но она выдохнула в трубку, что не может говорить, а неподалеку мужской голос требовал немедленно выключить телефон, и я сдалась.

Вторник

Это был самый настоящий шок. Я жила-жила простой неприхотливой жизнью и вдруг… Это заговор!

Я стояла возле метро и смотрела на обложку бульварной газеты. На первой полосе красовалась я — снимок жуткий, но самое важное было в заголовке. «Карьеру делают на заднем сиденье автомобиля». В оцепенении я купила номер и, вместо того чтобы пойти на Сретенку, откуда до работы ходит маршрутка, скрылась в небольшом кафе. Заказав чашку кофе, я открыла номер и на развороте вычитала о себе потрясающие факты: я ненавижу женщин, сплю со всеми, кто знаменит и богат, я… ну и так далее. А тему о карьере на заднем сиденье они подловили в одной нашей передаче — я сказала, что готова отдаться человеку, который сделал такую машину… речь шла об исключительном автомобиле ручной сборки, и сказала я про «отдаться» несерьезно, это ясно было.

«Что это? Слава? — гадала я, уставившись на чашку. — Я так не играю!»

В редакции я швырнула газету на стол, показав всем, что знаю о репортаже, чтобы не было косых взглядов и недомолвок. В конце дня творческий директор собрал всех и заявил, что завтра после эфира — общее собрание. Все обреченно покивали, а Алиса подошла ко мне и донесла, что завтра состоится короткое знакомство с новым руководством.

Я раз сто представляла свой разговор с редактором этой газеты, но так и не решилась ничего предпринять — не хотелось вляпываться в судебные разбирательства.

Паша опять не звонил. Дома я прослушала автоответчик и удивилась, сколько моих знакомых, оказывается, читают бульварную газетенку. Одни хихикали, другие сочувствовали, третьи возмущались.

Сама я Паше позвонила раз тридцать, из которых двадцать девять раз клала трубку на последней цифре.

Среда

С самого утра в редакции ошивалась Сабина. Они с Алисой перемигивались, похохатывали, что-то усиленно искали в Интернете. Часам к шести в редакции собрались корреспонденты, режиссер, оператор, стилист — вся команда. Все были возбуждены — шушукались: «что будет?», «кого уволят?»

Наконец, когда накал страстей достиг высшей точки, дверь распахнулась. Честь своим посещением нам оказал бывший… пока еще не бывший… директор, какой-то дядька в желтом пиджаке, лохматый мужчина в разболтанных джинсах, и… Наталья-гарпия.

«Вот это да!» — ухнула я про себя.

Каждый из пришедших что-то пробубнил… Я сидела очень удобно: меня прикрывал монитор, так что я тихой сапой читала детектив, не обращая внимания на речи. И тут до моих ушей долетел знакомый пронзительный голос: