Представитель - Алекс Орлов

Птюч уже приметил слабые места в охране базы, однако еще надо было определить поточнее, где находились ангары с ракетными установками, ведь, пока существовало это оружие, его планы оставались под большим вопросом. Кроме ракет, Густав не боялся ничего, однако теперь он был уверен, что скоро вырвет эти ядовитые зубы. И тогда — все. Атака, террор и объявление о переходе Малибу в руки истинного хозяина.

Впрочем, существовала еще хоть и небольшая, но все же вероятность того, что его опознает Гуго Флангер. Птюч кожей чувствовал опасность, исходившую именно от своего двойника. Если поначалу Густав намеренно прятался в тени Флангера, который, как лампочка, слепил глаза агентов контрразведки, то сейчас такое прикрытие становилось опасным.

— Эй, Больцер, ты что, плачешь? — послышался удивленный голос Панопулоса. — Что случилось, парень?

— Да ничего, приятель, — отмахнулся Птюч. — Теперь мне уже лучше. Мне значительно лучше.

Глава 87

Выбрав столик подальше от ранних посетителей, Гуго Флангер дождался официанта и попросил:

— Первым делом принеси бутылочку «Кревтона».

— Может, для начала хотя бы коньячку, сэр? — попытался остановить посетителя официант.

— Коньячку потом, братец. Ты пойми — сегодня я желаю нагрузиться под завязку. Ну и все эти закуски, фрукты тоже неси.

— Как скажете, сэр. — Официант поклонился и побежал исполнять заказ. Секунд через тридцать он появился с охлажденной бутылкой «Кревтона», крохотной рюмочкой и тарелкой с тонко нарезанным лимоном.

Чувствуя жажду гостя как свою собственную, официант моментально откупорил сосуд и наполнил наперсток.

— Будь, — сказал Гуго и опрокинул в себя столь необходимое ему лекарство. На мгновение у него перехватило дыхание, потом вышибло слезы, а уже потом начало согревать пищевод.

Раскрывший рот официант ожидал какого-нибудь знака, подтверждающего, что посетитель в порядке, и Гуго понял это. Он забросил в рот дольку лимона и с удовольствием почмокал.

— Уф! — выдохнул официант. — Ну я побежал.

— Беги, — согласно кивнул Гуго и налил себе вторую порцию. Выпив и ее, он откинулся на спинку стула и стал рассматривать входящих в ресторан посетителей. Некоторые были ему знакомы, других он не встречал ни разу. Ничего удивительного: Гуго был все время в разъездах, уточняя координаты будущих разработок и вычисляя предполагаемые залежи кванзинового угля.

Он даже питался в вертолетной кабине, а когда добирался до номера, засыпал прямо в туфлях.

Между тем алкоголь уже оказывал свое действие, и мысли Гуго потекли плавнее, а его взгляд смягчился.

Несколько человек приветливо ему кивнули, и он кивнул в ответ. Миловидная дама улыбнулась ему, и Гуго тоже улыбнулся. Впрочем, она была не одна и вскоре углубилась в беседу со своим спутником.

Появился официант с салатами.

Он что-то спросил у Гуго, тот кивнул. Официант снова налил рюмку, и Гуго, не раздумывая, выпил. Он решил сегодня нагрузиться и не собирался останавливаться на полпути.

Третья рюмка заметно усилила аппетит, и Гуго принялся за салаты. Неожиданно кто-то подсел к его столику. Гуго перестал жевать и медленно поднял голову, чтобы посмотреть на нахала.

Поначалу он никак не мог вспомнить, где видел это лицо, а потом воскликнул:

— Майк! Привет, дружище!

— Здравствуйте, мистер Флангер.

— Выпей со мной, парень. Я рад тебя видеть.

— А что вы пьете, мистер Флангер?

— «Кревтон». Лучшее средство для тех, кто хочет быть почти мертвым.

— Вы ищете смерти, сэр? — удивленно спросил Майк.

— Даже не знаю, что тебе сказать, — признался Гуго и налил себе еще одну дозу «Кревтона». Майка поразило, что тот говорил об этом совершенно серьезно. Сам он жил в тесном общении с людьми, которые в любой момент могли расстаться с жизнью — такова была ситуация в долинах, однако никто из них не заводил подобных разговоров в каждодневной суете.

Хотя Майк уже слышал жалобы Флангера на своих шефов, но не придал этому значения, поскольку в тот раз мистер Флангер был очень пьян. Сильнее, чем теперь.

— Может быть, все не так уж и плохо?

— Безусловно, неплохо, — согласился Гуго и посмотрел вокруг, пытаясь зацепиться взглядом за что-то, что могло бы вернуть ему чувство радости. — Ты здесь один?

— Нет, я с друзьями, — ответил Майк и указал на столик, где сидели Шило и Гвинет.

Гуго отсалютовал им рукой, потом обратился к Майку, с некоторым затруднением выговаривая слова:

— Слушай, никак у тебя костюмчик другой, а? Прижился в городе?

— Да, мне здесь нравится.

— Нравится, — вздохнул Гуго. — А вот мне почти ничего уже не нравится. А знаешь почему?

Гуго нагнулся к Майку ближе, и тот увидел крупные капли пота на покрасневшем лице.

— А вот и горячее, сэр! — неожиданно объявил подоспевший официант.

Гуго вскинул голову и недоуменно посмотрел на ресторанного служителя, пытаясь вспомнить, кто это. Наконец, заметив в его руках поднос, кивнул и откинулся на спинку стула, освобождая на столе место для заказа.

Блюда в мгновение ока разместились на белоснежной скатерти, в воздухе поплыли изысканные ароматы.

— Так вот, Майк, знаешь, почему мне так хреново?

— Нет, сэр, не знаю, — ответил Майк, чувствуя, что может услышать от этого странного господина что-то интересное.

— Мне хреново, потому что мне — хреново… — изрек Гуго с таким выражением, будто каждому было ясно, в чем тут дело. — Кажется, я говорю загадками, — добавил он, — наверное, нужно выпить еще.

Недолго думая, Гуго нетвердой рукой наполнил рюмку и, буркнув «твое здоровье», выпил, затем подцепил вилкой соленый плод ежевичника и забросил его в рот.

— Ты угощайся, Майк, угощайся. Не пучь на меня глаза, будто я выдра… или олень с рогами. Я, если хочешь знать, вторым был на курсе по успеваемости… У меня ведь… — Гуго поднял руку, но, забыв, что хотел сказать, опустил ее. — Короче, Майк. Они меня не понимают, и они меня всячески унижают.

— Кто, сэр?

— Эти старые, отвратительные павианы… Тебе случалось видеть павианов?

— Нет, сэр, — признался Майк.

— Я сейчас расскажу тебе, как они выглядят, — пообещал Гуго и стал перечислять их признаки, загибая неслушающиеся пальцы на руке: — У них длинные хвосты, у них брильянтовые запонки, кр-расные задницы и толстенные чековые книжки.

— Так вы говорите о животных? — спросил Майк, стараясь перекричать заигравший на сцене квартет.

Гуго замер, с трудом вычисляя правильную мысль, затем утвердительно кивнул:

— Ну конечно! Ну конечно! А разве они не животные, если из-за тупого упрямства не хотят оформить покупку. Дело-то всего в сорока миллионах — ровно во столько оценены площади бассейнов земельным агентством… Ты хоть меня понимаешь, Майк?

— Не совсем, сэр. Что такое бассейны?

— Бассейны, парень, это кванзиновый уголь, а кванзиновый уголь — это чистые деньги. Понимаешь?

— Кажется, понимаю, сэр. — Майк кивнул и машинально взял с блюда желтое яблоко. Оно блестело, словно было натерто воском, и в нем отражались огни дорогих люстр, снующие между столами официанты и важные посетители, которые сидели за искривленными отражением столами и очень смешно жестикулировали.

— Чему ты улыбаешься, Майк? — спросил Гуго, старательно нацеживая себе очередную порцию. Его руки плохо слушались, и часть алкоголя пролилась на скатерть.

Майк ничего не ответил. Он надкусил яблоко, удивляясь незнакомому прежде вкусу.

— Между прочим… сейчас я главный во всей компании, — переводя дух после новой рюмки, заговорил Гуго. — Стоит мне передать кому-то карту бассейнов, и все — сотни миллиардов прибыли уйдут к конкурентам. Но я хитрый… Ты мне веришь?

— Да, сэр.

— Я все держу в голове — вот в этой черепушке. — Гуго постучал пальцем по лбу. — Здесь я держу… весь банк информации. Ты мне не веришь?

— Я верю, сэр, — сказал Майк, быстро постигая науку общения с пьяным собеседником.

— Не-е-ет, — погрозил пальцем Гуго. — Ты мне не веришь, парень.

— Верю, сэр.

— Нет, не веришь, — убежденно потряс головой Гуго. — Так вот, следи за мной — демонстрирую… Итак, район ноль-один, предположительное содержание необогащенного сырья — четыре миллиона тонн, координаты…

Когда дело коснулось работы, крепко выпивший Флангер заговорил на удивление внятно. Он сыпал характеристиками бассейнов, делал короткие отступления и дополнения и при этом не допускал ни одной остановки, чтобы вспомнить забытую деталь.

Поначалу Майку мешала музыка, смех захмелевших посетителей ресторана и даже стук столовых приборов, однако сильное напряжение его мозга выдавило все посторонние звуки, и голос Флангера приобрел не только необходимую четкость, но и какое-то звонкое серебряное эхо. Вслед за посторонними звуками стали исчезать образы, цвета и даже полутени. Флангер продолжал говорить, демонстрируя чудеса своей умственной организации, а Майк стремился вместить в себя все услышанное и, главное, ничего не исказить.