Нефритовый тигр - Александра Сутямова

дать ему возможность к отступлению. Явившись открыто, его благосклонность мы уже потеряем. Оттого об этом полагается знать лишь нам. Лю Сюн Джэн[216] сохранит дисциплину и даже поднимет боевой дух.

– А вы всё так же ищете смерти.

– Пи Фу следует за нами?

– Не может же он оставить вверенного его защите потомка благословенной крови, – усмехнулся Мо Джун.

– …Сколько ни приказывай обратного, – дополнил господин. – Меня сопровождает самый искусный воин меча из известных мне, так чего мне опасаться?!

– Мне посчастливилось одолеть вас лишь единожды, а потому моё владение мечом невозможно сравнить с вашим.

– Можно ли так говорить, если мы более не сражались?! Ты был мальчишкой, куда слабее меня, старшего. Что это, если не дар Небес? Мой разум пока при мне, а потому я не стану испытывать милость Богов дважды, – улыбнулся Ю Ху, имея ввиду силы выросшего соперника.

Их дружескую беседу прервал одетый в простые одежды Ян Це, до этого следовавший за каретой с подарками.

– Господин, взгляните, – длинными пальцами он указал на огромное дерево у дороги, над которым кружила стая пташек.

– Как прочесть сей знак? – Его Высочество привык к тому, что гадатели видят недоступное необученным ремеслу предсказания.

– Луну назад, перед утренними звёздами, я высчитывал светила, и они поведали мне о скором знамении Покровительствующего. Я страшился того, что Бог войны Хон Сиан пошлёт ужасающее видение, но птицы – не его знамение.

– Чьё же? – скептически отозвался «слуга».

– Множества иных Богов, и грех потерять их дар. Позвольте мне подъехать ближе, – попросил Ян Це у хозяина.

– Ночью мне явился сон, будто на мой щит заползла шипящая змея. Но белый журавль стремительно спустился с неба и клевал её. Позже он смахнул змею своим крылом, и я смог вновь поднять щит. – Ю Ху кивнул гадателю в сторону дерева, и тот пустился в галоп.

Вернулся он довольно скоро:

– Господин, там человек.

– Мертвец? – поинтересовался генерал Фань.

– Не скажу, что он мёртв, господин. К чему Богам посылать знамение?! Уверен, Они требуют дать ему нашу помощь.

– Есть ли у тебя сомнения? – поинтересовался хозяин, взвешивая все «за» и «против».

– Господин, когда-либо я дал причину во мне усомниться?!

– Когда человек просит помощи, следует её предложить, – встрял Мо Джун, управляющий повозкой. – Но только если он в действительности нуждается, – обернувшись по сторонам, воин начал выискивать скрытую угрозу.

Всадники поравнялись с могучим скальным дубом. На его стволе кто-то умело изобразил символы мифических существ и духов, служившие деревенским путникам ориентиром и оберегом в опасной дороге. И если под таким деревом лежит человек, то на него явно указывают Боги! Ян Це был прав, он спешился первым и направился к дереву:

– Это девушка!

Несмотря на громкий мужской голос, спящая не подавала признаков жизни.

– Жива? – поинтересовался Ю Ху.

Ян Це поднёс тыльную сторону руки к лицу лежавшей в тени девушки, и ладонь обдало теплом живого дыхания.

– Да!

С повозки спрыгнул Мо Джун, и, удерживая меч наготове, подошёл к гадателю.

– Как думаете, господин, откуда она? – вполголоса спросил его предсказатель.

– Ты забылся, я не господин, – укорил его за оплошность генерал. – Хоть одежда простая, но не крестьянка: посмотри на кожу, да и лицом не из этих мест. Позади нас Бай Мэн Коу, должно быть, беглая из чинлоу.

– Разбудить?

– Если не проснулась от твоего голоса, значит, будить не стоит. Иди, подготовь одеяло и еду.

Взволнованный гадатель смиренно поклонился и отправился исполнять приказ.

– Хотим мы либо нет, а выбора не осталось. Не знаю, слышала ли она, как меня назвали господином, – то ли правда из холодного расчёта, то ли из жалости, Мо Джун искал повод оставить девушку. Он взял спящую Сону на руки.

Ю Ху ещё о чём-то размышлял, пока его конь со светлыми чулками топтался в ожидании.

– Возьмём её к Хуан Цзюй, – подытожил «торговец».

Аккуратно уложив девушку на дорогое одеяло, Мо Джун запер дверцу крытой повозки.

– Езжай позади, – приказал учёному генерал Совета.

Карета, снаружи ничем не примечательная, двинулась с места.

Солнце уже клонилось к закату, а бамбуковый лес постепенно сменился субтропическими деревьями. Бай Мэн Коу, к которому, должна была идти Сона, остался далеко позади, впереди начали виднеться стены Хуан Цзюй.

– Господин, стены города! – громко произнёс «слуга».

– Теперь можем не спешить, после заката нас встретят, – и чуть громче: – Ян Це, сообщи! – ответил господин, ехавший верхом, после чего карета замедлилась.

Сбоку послышался галоп – гадатель спешил к воротам.

– Господин, девушку возьмём в город? – поинтересовался «слуга».

– Боги не ошибаются, уверен, нам предстоит узнать её цену, – вполоборота отозвался «торговец».

* * *

– Надо было оставить, я не просила! Мне не пришлось бы пережить всё то, что вы со мной сотворили! – Глаза невольно намокли, и голос сорвался.

Казалось, собеседник разделял её боль, ведь его брови опустились, как и уголки рта. Он чувствовал вину? Или был обижен тем, что спасённая их жеста не оценила?

«Сейчас я поняла, чему он радовался там, у шатра Ю Ху – прибыл его щеночек, которого он подобрал с улицы. Скучал по мне, да?!» – разозлилась девушка.

Она сделала глубокий вдох и выдох, чтобы успокоиться, после чего продолжила:

– Зачем вы ехали в Хуан Цзюй?

– Получить согласие на свадьбу.

– Главнокомандующего?

– Мою.

* * *

– Господин, дверцы открыты! – запаниковал ждавший у ворот города предсказатель.

– Что исчезло? – со всей серьёзностью потребовал отчёт Ю Ху.

– Только вода и еда, господин.

– Не бродяжка, – заметил Мо Джун. – Придорожные лиуман[217] разыгрывают бедствие, затем грабя своих благожелателей.

– Госпожа не взяла ничего боле, что вновь свидетельствует о её близости к божественному! – увещевал Ян Це.

– Уверен, она уже у Пи Фу, – спешился перед досмотром, производимым приворотной стражей, «торговец».

– Успокой свой разум, Ян Це, – Мо Джун похлопал учёного по плечу, – если Боги послали её, то отправят снова.

Их поприветствовал провожатый, вместе с которым они без труда преодолели ворота города.

Подарки жениха были переданы будущим родственникам. Слуги дома Фу суетились, разбирая и описывая в учётных книгах множество драгоценных вещей и дорогого вороного коня с белыми чулками. Знатных гостей расположили в лучших комнатах дома, позволяя им отдохнуть и привести себя в порядок после долгого пути.

На возвышении в широком зале, за главным столом сидел щурящийся старичок с длинной острой бородой. Ступенью ниже сидели старшие члены семьи Фу. Далее разместились гости малого праздника, организованного в честь прибывших.

Гун Фу Жун встречал восточных гостей с опаской. Он был из тех людей, от которых не знаешь, чего ожидать уже через минуту. Однако Ю Ху