Небесное Око - Дэвид Кек

Раздался грохот и ветер стих. Над Боуэром повисла тишина. Гермунд оглянулся на раскинувшуюся вдали деревню, потом, задрав голову, посмотрел на замок. По долине бегали люди. Пытаясь привести лагерь в порядок, они поднимали шатры и палатки, сорванные порывами ветра.

Гермунд коротко рассмеялся. Дьюранд покачал головой.

— Об остальном мало что известно. Думаю, начиная именно с той ночи, когда было произнесено заклинание, появился обычай каждые семь лет проводить здесь турнир. Но зачем он проводится, не знает ни один из ныне живущих. Быть может, турнир у замка прекрасной Дамы — отзвук событий давно минувших дней?

Дьюранд вспомнил слова Сейвина — "Меня ждет моя дама". Что же здесь произошло?

— Говорят, герцог Эоркан и поныне скачет во главе своего войска и его место в Великом Совете остается свободным. Вот только он и его войско обратились в призраков. Заклинание вырвало Гесперанд из сердца Эрреста. И теперь герцогство то появляется, то пропадает. Иногда здесь найдешь лишь руины, а иногда — замок и людей. Впрочем, не надо забывать, что даже младенцы в этих землях старше самых древних стариков в Аттии.

Тучи рассеялись, и Боуэр вновь заливал свет луны.

— Гермунд, скажи, отчего ты так испугался, когда меня увидел?

— Заклинание сплели здесь, — скальд словно пропустил вопрос мимо ушей. — Здесь его центр, его средоточие. Страшное заклинание, потрясшее основы мироздания. Я и представить не могу, что за силы надо иметь, чтобы его сплести, — Гермунд помолчал и добавил. — На каждом турнире в Боуэре обязательно кто-то гибнет.

Дьюранд медленно кивнул. Страшное заклятье, висевшее над герцогством, обряд сбора урожая — все это было неразрывно связано со смертью. Он вспомнил полное ярости лицо Сейвина — воина, пытавшегося воспротивиться собственной судьбе, злому року. Гесперанд был полон тайн и загадок.

О герцогстве ходило немало легенд. Дьюранд слышал о людях, которым удавалось живыми и невредимыми пересечь проклятые земли. Кто-то видел одинокие развалины в зеленых лугах, кто-то стены замков и снующих вокруг них людей. Обитатели Гесперанда были обречены жить здесь до скончания веков: стоило им ступить на землю смертных, и их тела обратились бы в прах.

— Гермунд, — Дьюранд замялся. — Прости меня, я был груб с тобой. Я многое повидал, — он шумно втянул носом воздух. — Я уже не тот Дьюранд, что расстался с тобой в Торментиле.

— Слушай…

— Присоединяйся к остальным, если хочешь. А мне надо подумать.

Дьюранд побрел прочь от лагеря, замедлив шаг на гребне холма рядом с тем местом, где стояла Владычица со своей свитой. Священники говорят, что Сын Зари и Владыка Преисподней наполняют души людей гордыней, жадностью и страхом, заставляя раз за разом творить подлости, покуда человек полностью не свернет с пути истины.

Но у человека есть и привилегия, которую не отнять никому. И эта привилегия — право на выбор.

— Мой верный Гутред, — произнес в темноте чей-то голос, — желает знать, отчего ты бродишь в темноте один.

Дьюранд вздрогнул. Отблески далеких костров осветили грубые черты лица обратившегося к нему воина. В десяти шагах от Дьюранда стоял Конзар, подбрасывая в руках камешек.

— Ты славно сражался со стариной Оуэном, — сказал он. — Тебе повезло. Если бы ты сразу заметил кинжал и перехватил его, ты бы выставил Оуэна дураком и нажил бы себе врага, — капитан выдержал паузу. — А наживать себе врагов — ошибка.

Дьюранд кивнул, чувствуя на себе пытливый взгляд Конзара. Повисло молчание.

— Он тебе рассказал? — спросил капитан. — Я о твоем дружке-скальде.

Дьюранд на мгновение растерялся, но тут же вспомнил о короткой беседе Гермунда и Конзара. Еще один секрет. Еще одна тайна.

— Сэр Конзар…

— Сейчас это уже скорее бородатый анекдот, — усмехнулся капитан. — Я об истории с бароном Кассонелем. Ты ее знаешь? — Конзар впился в Дьюранда взглядом.

Лишь однажды Кассонель совершил подвиг, прославивший его на все королевство.

— Он в одиночку победил целый отряд.

— Верно, — кивнул Конзар. — На турнире в Тернгире. Его светлость, Лудегар, герцог Беорана, отказался сражаться с Кассонелем.

— Вы были тогда с герцогом?

— Кассонель был молод, — улыбнулся Конзар, — совсем мальчишка. Он бросил перчатку Лудегару, но герцог лишь рассмеялся в ответ. Тут прибежал посыльный из порта, он принес дурные вести. С нашим кораблем случилась беда. Лошади, снаряжение, доспехи — все пошло ко дну. Мы бросились в порт, но ничего, кроме чаек и тупо пялящихся на нас матросов, так не нашли. Когда мы пошли назад, у черного входа в замок нас ждал Кассонель. И снова он бросил перчатку герцогу, заявив, что его светлость сможет пройти лишь в одном случае — признав себя пленником Кассонеля. Герцог бросал на него рыцарей, одного за другим, и над каждым Кассонель одерживал верх. Он, словно Страж Райских Врат, стоял в узком проходе и никого к не подпускал к дверям. Нас было двадцать семь человек. Он побил нас всех. А после пришла очередь герцога.

— Властитель Небесный, — выдохнул Дьюранд.

Побить двадцать семь рыцарей, проверенных в боях и походах! Чтобы стать героем, ни к чему легионы тьмы и Тайные Повелители.

— В те годы я был на службе у герцога. Он даже поговаривал о свадьбе — на примете была овдовевшая баронесса, владевшая шестьюдесятью поместьями. Ей был нужен муж, да к тому же она, на мой взгляд, не была страшилищем. Дверь, что охранял Кассонель, вела во внутренний двор замка, где собрался цвет рыцарства. Присутствовал там и король Рагнал, хотя в те времена он был всего лишь юным принцем.

Дьюранд взглянул на лучики морщин, разбегавшихся от уголков глаз Конзара, на седые локоны его волос…

— Термагант в его руках был воистину быстр, — покачал головой капитан.

— Давно это было? — прошептал Дьюранд.

— Хм. Семь зим я сражался ради того, чтобы попасть в милость Лудегару, и четырнадцать зим назад я этой милости лишился.

— Черт, — прошло двадцать лет. Ровно столько сейчас было Дьюранду.

— И вот старина Кассонель, ныне барон Дамарин, наложивший лапу на то, что должно было стать моим, прибыл на этот турнир. Прошло уже много лет. А я все ждал.

— Это первый…

— Нет. Отнюдь нет. Я встретился с ним здесь семь лет назад, — Конзар криво усмехнулся. — Даже на том, первом, турнире в Тернгире его никто не ждал, чего уж говорить о Гесперанде. Слишком для него мелко. Но все же он сюда явился. Увы, в тот раз нас поставили биться в одном отряде, поэтому я не мог с ним сразиться, не замарав при этом свою честь, — Конзар оскалился. — Теперь он барон и сражается за Беоран. Зачем ему биться на турнирах, рискуя собственной шкурой? У него шестьдесят поместий. Пруды, полные рыбы. Сотня мельниц, храмы, охотничьи угодья.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});