Магические целители. Добро пожаловать в другой мир! (СИ) - Анастасия Сиалана

складкой недовольства.

— Ох, мама. Если бы это была пассия на одну ночь, я никогда бы не привел ее в дом, да еще в тот момент, когда ты гостишь у меня. Я же не самоубийца, — Лестар весело подмигнул родительнице и сел в кресло, предложив жестом своим дамам сделать то же самое. — Ты же после трехсот лет моего одиночества можешь женить меня и во сне, если подвернется такая возможность.

— Хм, получается, с этой Агатой ты был готов проснуться женатым? — озадачилась Глория, закинув ногу на ногу.

Тесные брючки, сшитые на заказ, приятно обтягивали округлые формы эльфийки. В тот момент Лестар непроизвольно подумал, как бы соблазнительно смотрелась эта часть одежды на Агате и... поперхнулся воздухом.

— Нет уж, это слишком, — выдал мэр, прикрыв нижнюю часть лица ладонью. — Она нравится мне и довольно сильно, но спешить не стоит. Дайте насладиться моментом завоевания, — он широко улыбнулся, наблюдая за самыми близкими женщинами в своей жизни. Скоро еще одна пополнит эти ряды, чтобы стать первой среди них.

— Знаешь, сынок, что-то ты подрастерял очарования, — внезапно заговорила Глисиния. — Мне кажется, что твоя зазноба не сильно стремится к отношениям. Впервые у меня есть ощущение, что склонять к чему-то большему придется не тебя. Боюсь, что без нашей помощи тебе не обойтись, дорогой.

— О чем ты, мама? Или ты не видела, что мы проснулись в одной постели? — расслабленно напомнил эльф, заставляя кофейник на столике между ними наполниться горячим кофе. Пик постарался заварить его на кухне ранее, чтобы легко можно было переместить магией прямо в нужный сосуд. — После бурной ночи женщина всегда у меня на крючке.

— Крючочек, кажется, обломался, братик, — ехидно вставила Глория, разливая напиток по материализовавшимся чашкам. — Сплоховал ты, видать, ночью.

— Она так стремилась сбежать от тебя, что даже не уделила внимания платью, оставив его шириться неприличным колоколом, — прикрывая усмешку чашкой, поддержала умозаключения своей дочери эльфийка. — Я поймала ее на низком старте у кувшина с водой. Пришлось магией споить бедной девочке почти весь кофейник.

— Да что вы знаете? — прорычал мэр, хватая свою чашку и выпивая обжигающий напиток залпом. — Она работает моим секретарем и, между прочим, сама просилась на эту должность. А вчера мы переспали, и она этого явно хотела. Какие еще доказательства вам нужны?

Эти две дамочки начали раздражать Лестара. Вот же спелись на его голову.

— Ох, братишка, мне ли тебе говорить, что женщина не всегда спит с мужчиной, чтобы затащить его под венец, — протянула довольная произведенным эффектом Глория. Естественно, она имела в виду себя и свой свободный образ жизни вот уже на протяжении двухсот лет.

— Не обязательно... — попытался донести свою мысль Валиирийский, но мать перебила его.

— И совершенно точно отношения тоже не входят в обязательные последствия подобных ночей. И ты знаешь об этом лучше многих, — она намекала на довольно свободные нравы сына.

И тут светлый закрыл рот, так и не озвучив свои мысли. Каким-то образом именно доводы матери и сестры больше связались с характером Агаты, нежели его представления о женщинах в целом. Неужели его порыв завести отношения с некроманткой совершенно не совпадал с побуждениями Бояровой? С этим стоило разобраться и как можно скорее.

А две эльфийки спокойно попивали кофе, украдкой переглядываясь и пряча улыбки за изящными жестами. Они-то понимали, что их свободолюбивый Лестар сам попался на крючок, и теперь их главная задача не упустить рыбака. Точнее, рыбачку.

***

Агата Боярова

Я очень не хотела идти на работу. Судя по тому, как копошилась Кристина, она тоже не горела особым желанием. Оно и понятно, накуролесили мы обе, а я в особенности. Не то чтобы стоило о чем-то жалеть, но неприятный осадок остался. Причем по большей части от утра, а не самой ночи. Разговоры о свадьбах, невестах и детях меня не на шутку взволновали.

Хватит с меня штампов в паспорте! Теперь только свободные отношения, коты, точнее мрыхи, аптека и веселая старость безумной некромантки. Очень кстати, что сегодня я планирую уволиться окончательно.

Удивительно, но завтракала я вместе с Зайцевой. Подруга выглядела подавленно и уже минут десять намазывала масло на бутерброд. Пришлось забрать у нее нож и самой закончить с остальными, нарезав сверху ломтики помидора и петрушку.

— А ты не опаздываешь? — будто невзначай спросила я.

Целительница подняла голову, кинула взгляд на часы и рассеянно ответила:

— Ага. Со всеми бывает, — после чего она отставила в сторону тарелку с двумя целыми бутербродами и одним надкусанным. — Мне пора.

— Давно пора, — буркнула себе под нос, чтобы товарка не услышала. Больно она не в себе сегодня. Неужели необходимость увольняться настолько расстроила ее? Ей так нравилась эта работа?

— Удачи! — крикнула из столовой, пытаясь хоть как-то придать ей боевой настрой. А то так Глостер разведет ее еще на месяц работы нянечкой.

— Угу.

И хлопнула закрывшаяся за Кристиной дверь.

— Ушла! — крикнула я через плечо в гостиную. Тут же темный пушистый клубок пронесся через половину дома, пикируя прямо на стол передо мной.

— Сегодня тебе повезло, Славик. Твоя надзирательница почти не притронулась к завтраку. Можешь приступать, — я щелкнула Станиславского по носу, из-за чего мрых почесал ушибленное место нетопыриным крылом и громко фыркнул.

Однако злиться и рычать на меня звереныш не собирался, ведь только моими стараниями он все еще не начал крушить наш дом.

Все же, что бы ни говорили книги, летучему мрыху мало диетической пищи. Думаю, вскоре Зайцева смирится с тем, что иногда стоит поступать не по учебнику.

В мэрию я пришла вовремя. Даже немного раньше положенного. У приемной меня привычно встретил Рудольф, а вот его поведение показалось странным.

— У тебя нервный тик? — слегка дергающиеся щека и веко напоминали больше всего именно это.

— Мама, — все, что смог выдать орк.

— Мама? — я растерялась.

— Прячься, — шепнул один из сменных охранников, что стоял с противоположной стороны от входа.

— Госпожа Валиирийская, мать ее! — прорычал Рудольф, стараясь не быть услышанным посторонними.

И тут кровь отхлынула у меня от лица. Бежать? Но куда? У меня работа! Остаться - значит сознательно обречь себя